- Не стоит так нервничать, котенок, - прозвучавший совсем рядом ленивый голос изгнанника с Запада стал для меня полной неожиданностью, заставив вздрогнуть. -Этому Зафару Танши не по зубам, несмотря на то что как воин он весьма силён.

- А я и не нервничаю, Эрелл! - моему шипению сквозь зубы могла бы позавидовать любая гадюка. - Я злюсь. А ещё удивляюсь тому, что зарифы, имея таких вот защитников с куриными мозгами, до сих пор живы. Неужели этот горе-победитель не понимает, кому вызов бросил?

- Понимает, как не понять, если собственными глазами видел наш прилёт. Вот только не верит, что Танши что-то может в своей человеческой ипостаси. И вообще, иди-ка ты сюда, воинственная моя! Попробуй хотя бы изобразить, что в действительности переживаешь за своего мужчину. Не порть людям интриги.

На последних словах “ледяной дракон” притянул меня к себе и крепко обнял. Я в ответ дёрнулась, собираясь потребовать, чтобы он меня отпустил, но в конечном итоге передумала. Рядом с Эреллом было спокойнее, да и разубеждать местное общество, которое верило, что мы трое - гнездо, не стоило. Вот интересно, Зафар, после своего проигрыша, попробует бросить вызов второму из моих блондинов или сбежит, позорно поджавши хвост?

Задумавшись над этим вопросом, я устремила напряжённый взгляд на арену, где находились друг напротив друга двое мужчин.

Но простояли они так недолго. Зафар вновь вооружился своим парным оружием и перетёк в стойку. Вся его фигура напряглась, словно у готовящейся к броску кобры, а взгляд стал сосредоточенным. Танши же наоборот принял расслабленную позу, магией призвав себе клинки с узким, немного изогнутым лезвием, которые на фоне мечей зарифа смотрелись детской игрушкой. Но данный факт ничуть не смутил моего жениха. Он стоял, спокойно глядя на противника, и ждал, когда тот сделает первый шаг. И пустынник, понял это, бросился в атаку. Танши в ответ очень плавно скользнул ему навстречу, и спустя краткий миг их оружие со звоном встретилось.

Я против воли вздрогнула, услышав этот звук, и тут же уха коснулось теплое дыхание обнимавшего меня мужчины, который тихо произнёс:

- Расслабься, Рори! Он справится! Смотри лучше, как и что делает Ал'Шурраг. Тебе это будет полезно.

Я согласно кивнула, признавая правоту изгнанника, и, отбросив тревогу за Танши, приготовилась запоминать.

Бой невысокого, изящного блондина, и рослого, сильного кочевника из зарифов, был зрелищным, но недолгим. Стиль ведения поединка и опыт сражений у мужчин оказались слишком разными. Брюнет делал упор на свою немалую силу, раз за разом атакуя серией мощных, стремительных ударов и тем самым пытаясь вынудить соперника уйти в глухую оборону. Но у него ничего не выходило. Как бы ни был быстр Зафар, он все равно проигрывал моему любимому в скорости. Тот не просто уходил от атак, он подобно воде перетекал из одного положения в другое, из-за чего удары пустынника либо проходили лишь по касательной, либо вообще не достигали своей цели. И всякий раз, как это происходило, мужчины, что сидели на ближайших к арене зрительских местах, безмолвно, но очень эмоционально реагировали на промахи своего сородича. Одни их ожесточённые удары кулаками по собственным коленям чего стоили. Зарифы раз за разом убеждались, что их сородич дракону из гостей не ровня.

Понимал это, очевидно, и сам Зафар, потому что в какой-то момент плюнул на установленное Онором правило биться до первой крови. Танши, оказавшемуся в один из моментов атаки близко к человеку, пришлось проявить поистине кошачью гибкость и прогнуться назад, пропуская над собой два сходящихся навстречу друг другу меча зарифа, которые имели бы все шансы отсечь ему голову, не являйся мой жених магом и воином с великолепной реакцией. И именно этот поступок кочевника побудил синеокого дракона оставить свою прежнюю игру в кошки-мышки. Последовал рывок в сторону и вперёд, позволивший ему оказаться за спиной противника, где Танши нанёс два сильных, точных удара. Первый, пришедшийся навершием клинка промеж лопаток кочевника, заставил того выронить своё оружие, а второй, ногой и под колени, упасть на четвереньки.

Мой любимый мужчина не стал, в отличие от зарифа, нарушать правил. И подняться на ноги он врагу тоже не дал. Когда Зафар, с перекошенным от злости лицом, дёрнулся, чтобы вскочить, кончик острия одного из клинков Танши упёрся тому в ямку над ключицами: предупреждая, что дёргаться не стоит.

Я удовлетворённо хмыкнула, услышав, как зарычал в бессильной злобе кочевник, которого, точно зелёного юнца, уделал хрупкий блондин с тонкими, аристократическими запястьями и холёными пальцами заядлого прожигателя жизни. Того, кто, если судить по внешнему виду, за всю свою жизнь ничего тяжелее карандаша в руках не держал.

А вот на лице самого светловолосого лорда, в отличие от его противника, никаких особых эмоций не отразилось. Он чуть надавил лезвием меча на кожу Зафара, отчего на той выступила кровь, а затем лёгким движением отвёл оружие в сторону, стряхнув с него на песок несколько алых капель.

- Победа засчитана! - громко объявил Онор, проследив за их падением, и это стало точкой в состоявшемся поединке.

Мой любимый мужчина легко поклонился шаману, отправил свои клинки туда, откуда они были призваны, и танцующей походкой направился к нам с Эреллом. В то время как побежденный им воин зарифов, подхватив с песка своё оружие, стремительно покинул не только саму арену, но и помещение, где она находилась.

- Состязания закончены! - тем временем зычным голосом и уже на всеобщем языке возвестил шаман кочевников. А те в ответ склонили головы, прижав правую сложенную в кулак руку к груди, и хором произнесли какое-то непонятное слово.

Я удивлённо захлопала глазами, не понимая, что происходит, и Танши, успевший к этому моменту вернуться на своё место, тихо пояснил:

- Так зарифы возносят хвалу своему божеству.

- Ясно, - кивнула, созерцая находящихся в помещении людей, которые не спешили поднимать головы и распрямляться. То ли молились, то ли ждали какого-то знака от шамана, а может просто так было положено. Непонятным являлось другое. А именно, как долго всё это продлится?

Ответ на свой вопрос я получила практически тут же, как тот у меня возник. Пламя в чашах, стоящих в четырех углах площадки для соревнований, и до этого спокойно горящее, вдруг резко взметнулось вверх, словно в него плеснули чем-то горючим, а песок на полу пришел в движение, формируясь в воронку.

То, что все происходящее не является частью ритуала, который, надо полагать, был завершающим этапом ежегодных испытаний, я поняла по реакции Онора и остальных зарифов. Их лица весьма красноречиво сказали об этом. А воронка из песка тем временем, продолжала стремительно расти, пока не превысила высоту человеческого роста. И как только это произошло, сверкающие в пламени огня песчинки рассыпались в стороны, явив ошеломлённым взглядам людей рослую темноволосую фигуру, что была одета в узкие чёрные штаны, изумрудное шервани, с серебряной вышивкой по лацканам и воротнику-стойке, а также забавные туфли, носы у которых оказались непривычно длинными и слегка загибались вверх.

Повелитель песков лично решил навестить своих детей, явившись под конец соревнований.

Прошёлся оценивающим взглядом по уважительно склонённой фигуре шамана, по самим зарифам, задержался взглядом на моей персоне и находящихся по обеим сторонам от меня драконам, после чего, откинув с лица упавшую на лоб тёмную прядь волос, чуть насмешливо произнес:

- Приветствую вас, дети пустыни!

Те самые "дети" склонили головы ещё ниже, не смея поднять глаза на свое божество, а сам Зар, закончив осмотр своей паствы, вновь перевёл взгляд на меня.

- Ты искала встречи со мной, крылатая? Я готов тебя выслушать!

Кивнув, я поднялась со своего места, чувствуя, как разом напряглись Танши и Эрелл, а брюнет, подарив мне тёплую улыбку, вновь посмотрел на шамана зарифов и уже совсем иным тоном добавил: "А с тобой, Онор, у меня будет отдельный разговор. Плохо ты объяснил народу, что эта Айли'эре неприкосновенна".