— Я и на сотню лиг не подпущу тебя к ней, — проскрежетал Магнус.

— Отец поручил мне передать письмо, Магнус, — тоном, подходящим для разговора с неразумными ребёнком, произнёс Ингмар. — Исключительно для Первого сальватора, Пайпер из семьи Сандерсон. Не напомните, кстати, откуда её семья?

Магнус раздражённо поджал губы. Ингмар махнул ладонью, словно передумал искать ответ на свой вопрос, и добавил:

— Разве сальваторы — рабы? Вы и так держите Третьего на привязи. Что, кстати говоря, удерживает его сильнее? Кертцзериз или кантарацан?

Магнус услышал, как скрипнули зубы Киллиана. Будь его воля, он бы вцепился ими в глотку Ингмара, рыцарь в этом не сомневался. Для великанов кертцзериз и кантарацан — священные связи, и к ним всегда относились с уважением. Если другие народы и не понимали сущности этих связей, то просто принимали их существование. Хоть кэргорцы и верили, что между близнецами есть особая связь, эцетар, это не то же самое, что кертцзериз или кантарацан.

— Или, может быть, — не дав никому ответить, продолжил Ингмар, — это искренняя любовь? Слышал, будто наконец появилась женщина, завоевавшая его сердце.

Магнус оторопело моргнул. А затем ещё раз, поняв, что Ингмару удалось по-настоящему удивить его.

С каких это пор ходят слухи, будто какая-то женщина завоевала сердце Третьего и почему Магнус до сих пор их не слышал?

— Не знаете? — невинно уточнил Ингмар. — Какая жалость… Тогда спрошу у леди Сандерсон, как это вышло.

— Леди Сандерсон не интересуется сплетнями, — хмыкнув, заметил Киллиан.

— Разве? Мне казалось, что, раз уж это и её касается, она будет заинтересована.

Сейчас по-настоящему удивился Киллиан. Магнус следил, как его сосредоточенное выражение лица меняется на растерянное, причём на целых две секунды, что было значительно дольше допустимого. Ингмар был абсолютно уверен в себе, раз сказал нечто настолько вызывающе — он точно знал, что Киллиан не располагает нужной информацией. И если бы дело не касалось Третьего, король великанов и бровью бы не повёл.

— Что? — перебарывая скованность во всём теле, Магнус наконец подошёл ближе. Он так и не решился сесть за одно из мест, приготовленное специально для него. Остановился возле него, напротив Ингмара, чтобы следить за каждым его действием.

— А вы не знаете? — с наигранной улыбкой спросил Ингмар, внимательно оглядев сначала Магнуса, затем — Киллиана с нахмуренными бровями. — Вы не знаете, где и с кем был Третий после того, как встретился с небесными китами?

— Ты говоришь о сальваторе, Ингмар, — тихо, но грозно произнёс Киллиан. — О сальваторе, генерале Омаги и члене моего рода. Выбирай выражения.

— Я лишь удивлён, что вы этого не знаете… Какая жалость. А ведь я думал, что ты, — он посмотрел на Магнуса и растянул губы в улыбке, не предвещавшей ничего хорошего, — будешь первым, кто всё выяснит. Тебе ведь так нравится совать нос в чужие дела.

— Могу сделать так, что ты никогда больше не сможешь совать свой нос в чужие дела.

— Не нужно мне угрожать, Магнус. Я удивлён вашим незнанием, и только.

— Личная жизнь Третьего меня никогда не интересовала.

Что, разумеется, было ложью. Магнус в первые же дни, когда Третий вновь был в состоянии строить связные предложения, выпытал из него, какие женщины ему нравится. Когда Третий не сказал ничего внятного, Магнус спросил, нравятся ли ему мужчины. Третий опять ничего не сказал, и Магнус едва не убился, пытаясь получить хоть какой-нибудь ответ, но всё же сумел узнать, что Третий не заинтересован в Клаудии. И в Стелле — это Магнус выяснил после того, как она стала жить в Омаге вместе с ними. И вообще в любой другой женщине, о какой бы Магнус не спрашивал, хотя Третий всё-таки подтвердил, что мужчины его не привлекают.

— Леди Сандерсон провела у Третьего едва не всю ночь, — без всяких предупреждений произнёс Ингмар, холодно улыбнувшись. — Ушла только под утро, и то без верхней одежды. Никогда прежде не слышал, чтобы хоть кто-нибудь, даже служанки или целительницы, были в покоях Третьего.

— И кто только тянул тебя за язык? — послышалось со стороны дверей.

По телу Магнуса пробежал холодок. Киллиан, вновь невозмутимый и серьёзный, медленно поднялся, приветствуя гостя. Магнус же взглядом искал слепых стражников и тупых слуг, не предупредивших о приходе Керука, главы дома Рафт.

— Рад, что вы всё-таки решили присоединиться к нам, — с вежливой улыбкой произнёс Киллиан. — Как ваше самочувствие?

— Прекрасно. Всё благодаря вашим целительницам, — тем же тоном ответил Керук.

— Я передам ваши слова Ветон.

Чёрта с два Магнус поверит, что у Керука со здоровьем всё прекрасно. Он почти четыре года отказывался от посещения Омаги, ссылаясь на состояние своего здоровья, но Магнус знал: он не выносил этого города, его жителей, короля великанов, Третьего и его, Магнуса, в частности. Однако как только стало известно об ещё одном сальваторе, он явился сразу же. Удивительно, что он не стоял под стенами города на следующий день после того, как Охотники разнесли весть о Пайпер по всем Землям.

— Здравствуй, Магнус, — приподняв уголки губ в подобии улыбки, сказал Керук. — Ты выглядишь удивлённым. Не получил письмо?

Магнус молча выругался. Действительно ли Ингмар написал, что Керук приехал вместе с ним, или же это было ещё одним испытанием для него?

— Получил, — ответил Ингмар вместо него. — Присаживайтесь, отец. Его Великанское Величество не особо любит присутствия слуг, так что за вами поухаживаю я.

— Я был бы рад, если бы Магнус присоединился, — медленно идя к столу, сказал Керук.

Магнус выругался ещё раз.

Керук был крепким, высоким, сильным мужчиной, и почтенный возраст в нём выдавали только седина на висках да морщины на скуластом лице. Он всё так же аккуратно зачёсывал каштановые волосы от лба к макушке, смотрел на всех свысока тёмно-карими глазами и не забывал гладко бриться.

Магнус пожалел, что приучил себя всегда сбривать щетину, бесившую его. Из-за этого они с Керуком были слишком похожи.

Киллиан посмотрел на него, подняв брови, и молча указал на место по левую сторону от себя, прямо напротив Керука, который с напускным кряхтением опустился на свой стул, любезно выдвинутый Ингмаром. В потемневших синих глазах Магнус прочитал приказ, которого он не мог ослушаться. И напоминание: он делает это ради Омаги и тех, кого любит. Только из-за этого Магнус был готов наступить себе на горло и сделать всё возможное, чтобы Керук и Ингмар остались удовлетворёнными.

— Магнус? — с лёгкой растерянностью в голосе обратился к нему Керук. — Ты не присоединишься?

Секунды тянулись так медленно, что Магнусу показалось, будто он не меньше сотни раз сошёл с ума. Но он всё же сделал шаг, приблизился к месту и сел, бесцветно ответив:

— Как вам будет угодно, отец.

***

Пайпер не понимала, почему Магнус так зол и взволнован, и до сих пор не узнала, почему он весь день таскался за ней. Он явился в зал, где они с Анселем занимались, упал на свободный стул и, не говоря ни слова, схватил первую попавшуюся книгу и уткнулся в неё. Он наверняка с первых строчек понял, что эта были детские сказки, написанные очень простым языком, — Ансель заставлял Пайпер читать их, чтобы она закрепляли сигридский, будто не знал, что Джинн предлагает ей литературу посложнее, — но упрямо продолжал, пока не прочитал книгу до конца. Затем он, когда Эйкен и Стелла предложили прогуляться по садам и немного развеяться перед началом вечернего празднества, увязался за ними. Стелла и Эйкен делали вид, будто ничего необычного не происходит, но Пайпер было не по себе. Магнус всегда улыбался, шутил и предлагал выпить или сделать что-нибудь такое, из-за чего у Клаудии начнётся нервный тик. Пару дней назад он сказал, что они обязаны попробовать оседлать Басона, иначе Магнус отказывается отправляться в Тоноак вместе с Третьим.

Хотелось спросить, изменилось ли его решение, но Магнус ни на кого не реагировал. Стелла не смогла его расшевелить, даже повиснув на нём и потребовав, чтобы он перестал хандрить. Одна из приезжих эльфиек, даже во время празднества носившая свою странную броню из кожи и тусклых тканей, случайно столкнувшаяся с ними во время прогулки по территории дворца, бросила что-то о поединке. Магнус не ответил, и тогда Пайпер по-настоящему забеспокоилась. Он же никогда не отказывался от поединка и всегда был готов доказать, кто является лучшим рыцарем во всех Диких Землях.