Тетка закивала головой, а сторож поддакнул:

— Не вернется она. Колдун ее точно порешит.

— Что ж… такова воля Божья, — батюшка перекрестился и покосился на вазочку с печеньем. — Клавдия, чайком не угостишь?

* * *

Я, молча, сидела на лавке и наблюдала за мужчиной, занимающимся какими-то странными делами: он что-то варил в большом котелке и постоянно подбрасывал в него всякие корешки да порошки, не обращая на меня никакого внимания.

Разглядывая старый дом, который был почти развалиной еще этой осенью, я просто диву давалась. Казалось, будто построили новый! Судя по печке, мы находились в кухне — большой, золотистого дерева комнате с двумя окнами. Под стеной стояли две резные лавки, возле окна такой же резной стол, окруженный красивыми стульями, в углу упирался в потолок старинный буфет, наполненный всякой всячиной, несколько кованых сундуков с замысловатыми рисунками и множество полочек с удивительной, колдовской посудой. Откуда все это взялось??? Из кухни вели еще две двери, похоже, в доме было минимум три комнаты.

— Вы понимаете, что в наше время людей просто так не удерживают? — решившись, наконец, осторожно сказала я.

— А чем это время от другого времени отличается? — хрипло произнес он, не оборачиваясь. — Жестокость, предательство, вранье. Вот тебя, почему отдали без боя? Даже заступиться никто не захотел. Не нужно им это, главное чтоб своя голова цела была.

— Вы их напугали… — промямлила я, чувствуя обиду.

— Напугал? — хмыкнул он. — Они же мужики. Вот прапрадед твой не побоялся со мной связаться, детей, жену, невинных убить. Хватило силы. Или ты надеешься, что у меня как в старые времена силы слабеют к рассвету? Не надейся. Я в мире мертвых был, а после этого их только больше стало.

— Почему он вас убил? — я боязливо уставилась в его спину.

— А ты не знаешь? — он медленно повернулся, и я чуть с лавки не упала, глядя в его потемневшее лицо.

— Знаю… — пропищала я. — Вы… вы… детей ели…

— Что?! — взревел он, и я почувствовала, как от лица отливает кровь. — Сумасшедшая баба!

Корней приблизился ко мне и взял за подбородок, всматриваясь в глаза.

— Давай, дрожи от страха, скоро ты будешь молить меня не быть с тобой жестоким. Но я помню все! В твоих жилах течет гнилая кровь. Кровь убийц и лжецов!

В окно что-то постучало, и Корней отпустил меня, окинув презрительным взглядом. Он подошел к окну, открыл створку и тут же в комнату влетел большой ворон.

Птица села на стол и из ее клюва выпал круглый камешек. Колдун подхватил его и довольно усмехнулся:

— Скоро свидимся, брат.

Я с интересом наблюдала, как он бросает камешек в свое варево и мне вдруг показалось, будто земля слегка содрогнулась. Брат? Неужели есть еще один колдун?

* * *

За болотом мело так же, как и в деревне, но на пригорке появилась проталина, которая становилась все больше. Мерзлая земля треснула и из этой трещины показалась грязная рука, а следом и вторая. Темная голова, широкие плечи, с трудом проходящие в этот узкий проем и наконец, на поверхность выбрался весь человек. Он встал на колени и отдышался, потом струсил с рваной и сгнившей одежды землю и поднялся. Принюхался, довольно оскалился и пошел к лесу.

* * *

Утопая в сугробах, Танька добралась к дому и принялась рыться в кладовке.

— О! Вот они! — она вытащила старые лыжи, палки и кинулась на кухню за фонарем. Немного подумала и взяла столовый нож. — Ну, вы у меня попляшите… Я иду, Валечка, иду… Ну, гады…

Танька снова вернулась от дверей, накрасила губы новой помадой, брызнула на себя духами и уже тогда вышла.

Натянув лыжи, и путаясь в них, она чертыхнулась, но вскоре разобралась и покатила к лесу, не обращая внимания на летевший в лицо снег.

Запала у Таньки хватило на половину пути, а потом ей стало страшно. Она светила фонарем под все кусты, ожидая увидеть под ними притаившегося колдуна, и каждый раз повизгивала, пугаясь упавшего с ветки снега. Вскоре в луче фонаря показались очертания заимки и Танька присвистнула:

— Ничего себе… А что тут происходит??? Кто это все построил???

— Ты чего под чужими окнами трешься?

Танька медленно повернулась и села на снег, ударив задравшимися лыжами мужика, появившегося из-за дерева.

— Да чтоб тебя! — заревел он, хватаясь за ногу выше колена. — Неловкая что ли?!

— Что-то я тебя раньше не видела! — Танька подозрительно навела на него луч фонаря. — Ты кто?

Мужчина был грязный, одетый в какое-то рванье, а главное — босой. Скуластое лицо выражало негодование и раздражение, а миндалевидные глаза пускали молнии, почти в прямом смысле этого слова.

— Не твое это дело, — грубо ответил он и Танька маленько напряглась:

— Ты что, с тюрьмы сбежал?

— Ага, с могилы вылез пару часов назад, — язвительно сказал мужчина и, схватив ошалевшую Таньку под локоть, поднял со снега. — Пошли-ка со мной.

— Отпусти меня! — завопила Танька, отбиваясь от него, но лыжи мешали ей это сделать полноценно. — Я буду орать!

— Ори, — согласился он. — Я не против.

Он потащил упирающуюся Таньку к дому и дверь сразу же распахнулась.

— Прохор! Я думал ты придешь раньше! — Корней перевел взгляд на Таньку. — А это что?

— Терлась здесь.

— Да что ты… Тогда тащи ее сюда.

* * *

В дверях послышался шум, и я с удивлением наблюдала, как вслед за Корнеем, в дом заходит высокий мужчина, больше похожий на бомжа и тащит Таньку в лыжах. Я даже рот открыла от изумления.

— Танька-а???

— Ой, Валечка! — подруга помахала мне рукой. — Хорошо, что ты здесь!

— А ты что здесь делаешь?! — я подбежала к ним и прошипела на этого бомжа: — Может, хватит трясти ее?!

— Корней, а что происходит? — он повернулся к колдуну, не удосужившись даже посмотреть на меня. — Что это за бабы ушлые???

— Ооо… это интересная история, — Корней насмешливо посмотрел на меня. — Они оживили меня.

— Да??? — «бомж» отпустил Таньку, и та грохнулась на пол, ударив его задником лыжи в ногу, и он заревел: — Ты меня убить хочешь?! Вот коза!

Я покосилась на Корнея и заметила, что он явно не ожидал такого поворота событий.

— Не тыкай! — Танька пыхтела как паровоз, стягивая лыжи. — Я с тобой гусей не пасла!

— Заткнись! — снова заревел бомж и обошел ее стороной. — Чумичка!

— А сам??? — вступилась я за подругу. — Когда мылся в последний раз?!

Мужчины уставились на нас такими взглядами, что разговаривать у меня желание отпало, да и Танька угрюмо молчала, настороженно поглядывая на Корнея.

— Чего вылупилась? — колдун неприязненно скривился. — Не нравлюсь?

— Ну, почему… — Танька вздохнула очень горько. — Симпатичный мужчина, злой только…

— Ты не видела, как он меня за морду хватал, — кивнула я и почувствовала его злой взгляд. — И детей рожать заставлял.

— Корней, расскажи мне все, — грязный нахал, таращился на нас презрительным взглядом.

— Пошли, нас баня ждет. Там все и расскажу.

Они прошли мимо нас к двери, и Танька вовремя убрала ноги.

— Валя… а кто это?

— Танька, ты дура что ли? — я подергала дверь, но она была крепко заперта. — Колдун! Мы же его оживили!

— Дааа??? А я-то думаю, что тетка Клавдия мелет… и участковый еще… — Танька вылупила глазища. — Ой, как страшно…

— А ты тут как оказалась… на лыжах?

— Тебя спасать шла.

— С накрашенными губами?

— Ага, женщина должна всегда хорошо выглядеть.

Мы замолчали и уставились друг на друга, в надежде, что у кого-то из нас появится здравая мысль. Будущее виделось совсем ужасным и выхода, к сожалению не наблюдалось.

Танька со вздохом поднялась и принялась обхаживать комнату, заглядывая в каждый угол.

— Интересное место… Добра сколько непонятного… — она погремела крышками и банками, рассматривая каждую. — Зелья, что ли какие? Валька, ты же фармацевт, не знаешь, что здесь?