— Килограмм пять осталось. Всю заберёте?

— Заберём, — подруга покрутилась возле витрины с конфетами и, не вытерпев, поинтересовалась: — А что это за девушка с вами была? Неместная вроде.

— Неместная. Фельдшер новый, — охотно ответила Павлина, взвешивая муку. — Я ей дорогу к поссовету показала. Теперь хоть врач в деревне будет! А то невелик выбор — либо в аптеку за советом, либо к подруге твоей, ветеринарше!

Она захохотала, взвешивая муку, а мы переглянулись — фельдшер???

Мы уже подходили к дому, неся по очереди, пять килограмм муки, когда Танька вдруг сказала:

— А ведь в этом есть свои плюсы…

— В чем? — я не очень понимала, о чем она. — В том, что Лида оборотень — фельдшер?

— Если бы она просто за нами, сюда приперлась, то вряд ли бы на работу устраивалась! — заявила подруга, натягивая варежки на покрасневшие руки. — Прибила бы нас втихую и поминай, как звали. А то фельдшер!

— А ведь ты права… — согласилась я с ее речами. — И, правда, можно же было явиться в деревню ночью, сделать свое дело и уйти… Значит не мы ее цель! Не за нами она пришла!

— Зачем тогда? — Танька остановилась и выдохнула: — А если она живая, то, что мешало колдунам выжить?

— И где они, по-твоему? — у меня в душе, тихо запели птички, словно боясь спугнуть пробивающийся лучик надежды.

— Вот этого я не знаю! — она схватила меня за руку и потащила к дому. — Пойдем уже! Сейчас все обсудим!

Не смотря на появление Лиды, настроение немного улучшилось, ведь перед нами маячила перспектива, снова увидеть Корнея и Прохора. Танька все время о чем-то думала, и когда мы уселись за стол, наконец, сказала:

— Нужно к ней идти.

— К кому? — я сначала не поняла, а потом воскликнула: — К Лиде??? Для чего???

— Да. Пойдем, познакомимся и заодно, в глаза ее поглядим, — тоном, не терпящим возражений, объявила подруга. — Сразу поймем, чего ей надо.

— По глазам ее поймешь? — скептически поинтересовалась я, но подруга не собиралась сдаваться, развивая свои идеи:

— По крайней мере, будет видно, узнает она нас или нет!

— А то, что она может, умело притворяться, ты не предполагаешь? — поинтересовалась я, стараясь разглядеть в ней ту безуминку, которая вечно толкала ее, а следом и меня, на разнообразные авантюры.

— Меня не проведешь. — Танька плеснула нам вина и сказала: — Сегодня отдохнём, а завтра начнем действовать. И это… я у тебя поживу, ладно?

— Конечно. Мне самой страшно, — сразу согласилась я. Да и как могло быть иначе?

Уставшие от всех приключений, мы через час осоловели, и я из последних сил приняла душ, вяло водя мочалкой по многострадальному телу. Нужно было выспаться, чтобы со свежей головой разбираться с новыми проблемами в виде неожиданно объявившейся фельдшерицы.

Дверь мы снова заперли на засов и подперли ее столом-тумбой, еле сдвинув ее с места. Окна прикрыли ставнями и улеглись в зале, оставив включенным телевизор.

— Я боюсь засыпать, — прошептала Танька, прижимаясь спиной к теплой грубке. — Прям знобит от страха.

— Лиду боишься? Так она ведь не за нами пришла… Сама ведь сказала, — съязвила я, глубже забираясь под одеяло и поджимая под себя холодные пятки, будто Лида сидела под кроватью и ждала момента, чтобы схватить меня за ногу.

— Я уже всего боюсь, — прошептала Танька. — Не засну я.

Через полчаса мы уже похрапывали, разметавшись на смятых простынях, а в окно сыпал нескончаемый снег, погружая деревню в метровые сугробы.

Этой ночью никто не пытался проникнуть в дом, чтобы растерзать наши сонные тела и утром, отдохнувшие и посвежевшие, мы начали сомневаться в том, что увидели.

— Может и не Лида это вовсе? — я старательно вспоминала лицо нового фельдшера. — Похожа просто?

— Что гадать? Пойдем и узнаем. — Танька замазала свои фингалы тональным кремом и выглядела очень довольной. — Может действительно — ошиблись мы.

Одевшись потеплее, мы отправились в медпункт, который находился аккурат возле кладбища. Меня всегда удивляло это странное соседство и похоже не меня одну, Танька, глядя на облезлое здание, поежилась:

— Придумали тоже! Медпункт и кладбище!

— А теперь и Лида, — добавила я. — Полный набор.

Мы вошли на территорию и шмыгнули в сторону, подальше от окон.

— Ну что, готова? — подруга остановилась возле старой машины скорой помощи и выглянула из-за ее ржавого бока. — Пошли?

— Чего уж…

Смело распахнув скрипящие двери, мы шагнули внутрь небольшого помещения и замерли, вдыхая запах хлорки и медикаментов. Облезлый линолеум был чисто вымыт, на выкрашенных голубой краской стенах, висели плакаты с призывом к вакцинации и предупреждающие о карах небесных, если кому-то вдруг вздумается не соблюдать гигиену тела. В общем, ничего паранормального или хотя бы необычного, в медпункте не было.

— Валя? Татьяна? — из-за угла появилась пожилая санитарка тетя Люся, волоча за собой деревянную швабру. — Случилось чего?

— К врачу нам надо. — Танька немного расслабилась — присутствие тети Люси успокаивало. — Говорят фельдшер новый у нас.

— Да, слава Богу, прислали! — женщина засияла при упоминании долгожданного медработника. — Такая умная, добрая! Молоденькая! Повезло нам!

Если это действительно была Лида, то да, повезло всем невероятно. Я уже ощущала это везение пятой точкой и мандражирующей душой.

— Тетя Люся, кто там? — раздался женский голос, и из кабинета вышла стройная девушка в белом халате. Солнце, льющееся из окна, освещало ее сзади, и нам не видно было ее лица, как бы мы не присматривались.

— Пациенты к вам пришли, Елена Валерьевна, — ответила санитарка и повернулась к нам: — Идите, жалуйтесь.

На ватных ногах мы направились к кабинету и девушка, усаживаясь за стол, крикнула:

— По одному, пожалуйста!

— Ага, сейчас… — прошептала подруга и, заглянув в кабинет, сказала: — Мы с одним и тем же.

Она подняла голову, и у меня все похолодело внутри — Лида! Точно она!

— В каком смысле? — на ее лице появилось недоумение.

— Гематомы. — Танька указала на свои синяки, а потом на мои. — Хотелось бы, чтобы сошли быстрей.

Предлог, конечно, был так себе, ведь я все-таки провизор и уж должна была знать, чем можно намазать синяки!

— А что случилось? — она встала и подошла к нам, отчего мы с Танькой непроизвольно шагнули назад.

— Ударились, — ответила я, пристально наблюдая за каждым ее движением. — Вчера.

Если она и обратила внимание на наше странное поведение, то вида не подала. Повернув мое лицо к свету, Лена-Лида рассмотрела гематомы и поинтересовалась:

— Надеюсь это не домашнее насилие?

— Нет, — у Таньки это вышло как-то резко. — Мы не замужем.

— Голова не болит, не кружится? — она что-то записала в блокноте и когда мы отрицательно покачали головами, протянула нам листок: — Вот, рецепт мази.

— Спасибо, — я взяла рецепт и еще раз, внимательно посмотрела на нее. Точно Лида! Или ее двойник! Да разве такое возможно?

— Я могу еще чем-то помочь? — Елена Валерьевна нетерпеливо застучала ножкой, обутой в модный ботинок. Мы ее явно раздражали своей ерундой.

— Нет. Еще раз спасибо. — Танька попятилась и выскочила из кабинета, а я помчалась за ней.

— Лидка это! — горячо зашептала подруга, стоило нам отойти подальше. — Я глаза эти, вовек не забуду!

— Ей сердце вырезали! — не унималась я. — Она, по-твоему, без него ходит?

— Я не знаю, — честно призналась Танька и задумчиво добавила: — Если она из прошлого явилась, то за один день врачом сделалась? Тоже странно. Фигня какая-то!

Мы вернулись домой и полдня ломали головы над появлением Лены-Лиды, но путного в них ничего не приходило. Я уже начинала сомневаться в том, что это она.

— Я предлагаю, сходить на заимку. — Танька смотрела в окно и с наслаждением жевала булку.

— Зачем? — я недоуменно уставилась на нее. — Ходили ведь вчера!

— Нужно поосмотреться, а вдруг там что-то такое, чего мы не заметили! Послание из прошлого! — выдала она и насупилась, видя мое недовольство. — Ты ничего не хочешь делать! Досидимся в теплом доме, пока поздно не станет! Не бывает таких совпадений и не объявляются люди просто так, а в случае Лиды — оборотни!