Так не бывает. Это какая-то глупая шутка. Неправда, вымысел, абсурд!

Ксюша упала на постель и беззвучно зарыдала, уткнувшись лицом в покрывало, уже понимая — никакая это не шутка.

На неё внезапно накатили воспоминания, давно, как казалось, забытые.

— Красивая у тебя фамилия, — сказала она однажды робко. — Аристократическая.

— Это мамина девичья, — ответил Андрей. — Когда я родился, она не захотела давать мне фамилию своего мужа. Сказала — плебейская, у неё лучше. А отец и не настаивал.

— А какая у него фамилия?

— Венчур. То ли дело Аракчеев, правда?

Она тогда согласилась. Действительно — Андрей Аракчеев звучит куда круче, чем Андрей Венчур.

А потом он и фотографию показал, причём не просто вытащил из бумажника, а в интернете какую-то статью нашёл. «Игорь Венчур и его новый телевизионный проект» вроде бы называлась. Как она могла забыть?..

Вот почему лицо Игоря с самого начала казалось Ксюше таким знакомым. Да и Андрей на него всё же немного похож, не сильно, но похож. Особенно глазами.

Чёрт, это невыносимо!

Ксюша скрючилась на постели в позе эмбриона и изо всех сил приказала себе не думать об этом. Зажмурилась и начала мысленно считать овец, которые постепенно превращались в ухмыляющуюся физиономию Андрея. И тогда она жмурилась и вцеплялась руками в колени…

И если бы она видела себя со стороны, то ужаснулась.

Потому что именно так выглядит отчаяние.

***

Вернувшись с работы, Игорь сильно удивился, обнаружив на кухне сына. Андрей сидел за столом и пил чай вместе с Настей, а рядом на полу Грейсон гонял какое-то пёрышко.

— Привет, бать! — Андрей поднял руку в приветственном жесте. — А я тут к вам решил заскочить, сюрприз сделать. Как жизнь?

— Нормально, — ответил Игорь, подходя к холодильнику. Достал оттуда бутылку воды, сделал глоток и поинтересовался: — Ты какими судьбами в Москве?

— По работе.

— Ясно. И что за работа на этот раз?

Когда-то давно отчим Андрея устроил его учиться на факультет журналистики по блату, но с этим делом у парня не сложилось. Нет, Андрей был грамотный, но грамотность и умение писать интересные тексты — вещи разные. И работу он себе даже по блату найти не мог. Впрочем, он и не пытался.

Ещё во время учёбы в университете Андрей начал увлекаться фотографией, поначалу для себя, а потом стал брать заказы. Сейчас он в основном снимал моделек для каталогов, и Игорь прекрасно понимал, почему — многие после фотосессии были не против перепихнуться с симпатичным фотографом. А Андрей бабником был страшным, гораздо страшнее, чем сам Игорь в молодости.

— Да так, для журнала одного, надо поснимать всякие интересные места в Москве, о которых не знают туристы.

— Понятно. — Игорь поставил бутылку минералки обратно в холодильник и обратил внимание на Настю. Вид у неё был какой-то мрачный, недовольный. — Настя, где Ксения?

— В твоей комнате, — ответила дочь, не поднимая глаз от столешницы. — Мне показалось, Ксюша себя не очень хорошо чувствует…

Игорь кивнул и собирался отправиться к себе, даже сделал шаг в сторону двери, когда Андрей вдруг сказал:

— Красивая она у тебя, бать.

Остановился. Мышцы напряглись, натянулись, как струны.

— Красивая, — подтвердил, изучая взглядом сына. Тот натянуто улыбнулся и вновь поднял руки.

— Бать, я не претендую! Просто… вкус твой похвалил.

Игорь хмыкнул и всё же вышел из кухни. С Настей и Андреем можно после разобраться, сначала Ксения. Надо узнать, что у неё там с самочувствием.

А ещё он страшно соскучился.

***

Ксюша так сосредоточилась, что не услышала, как вошёл Игорь. Только когда он уже сел на кровать и провёл рукой по её спине, дёрнулась и резко развернулась.

— Привет, — сказал он, улыбаясь, но в глазах светилась тревога. — Как ты, девочка?

— Ничего, — она тоже улыбнулась. Дышать сразу стало легче.

— Живот болит? Ты в позе эмбриона лежала, обычно так лежат, когда болит живот.

«Или душа».

— Да. Но уже проходит. Не страшно, правда. — Ксюша приподнялась на постели. — Поцелуй меня, пожалуйста.

— Соскучилась? — Лукавая улыбка.

— Очень.

— Я тоже, Ксения.

Игорь поцеловал её, и губы будто обожгло. Этот жар вспыхнул не только там, но и в груди, растопив замороженные, запретные чувства, заставив её всхлипнуть и заплакать.

— Девочка… — прошептал Игорь, проводя ладонью по Ксюшиной щеке и стирая слёзы. — Вся напряжённая, ещё и плачешь. Пойдём.

Он потянул её с кровати, опять поцеловал, нежно поглаживая по спине.

— Куда пойдём? — спросила Ксюша слабым голосом, утыкаясь лбом в грудь Игоря.

— В ванную. Вода смывает лишнее, тебе станет легче.

— Вместе? — она дёрнулась, и ощутила, что он улыбнулся.

— Вместе. Помнишь нашу встречу? Ты тогда сказала: «Наверное, здесь даже вдвоём можно поместиться». Вот и проверим заодно.

— Игорь… — Ксюша подняла голову, ощущая, что начинает краснеть. — У меня же месячные. Ты забыл?

— Нет. Не забыл. Просто не смущайся.

Как тут не смущаться-то… И щёки уже горят.

— Игорь…

— Представь, что у меня была бы рана, — перебил он её. — На ноге, например. Ты бы брезговала?

— Ну, то рана…

— А какая разница?

Ксюша промолчала. Ей казалось, что разница всё-таки есть, но вряд ли она сможет доказать это Игорю. Тем более, когда сам не знаешь, что сказать.

— Идём. Если уж совсем будешь смущаться, я уйду или отвернусь. Халат твой там?

— Да…

***

Зря он это затеял. Как только Ксения начала медленно раздеваться, встав к нему спиной и стягивая с себя футболку, Игорь почувствовал острое и резкое напряжение в паху.

Он соскучился по её телу, по запаху, голосу и улыбке. И теперь, когда Ксения стояла перед ним, расстёгивая бюстгальтер, было трудно удержать себя от того, чтобы не нагнуть её сразу же. Какие месячные, если он так её хочет…

Но не сейчас. С его девочкой что-то творилось, и Игорь должен был её утешить. Неужели это всё — из-за умершей бабочки? Или есть ещё какая-то причина?

Ксения стащила джинсы, оставшись в одних трусах. Но, помешкав, сняла и их, хорошенько спрятав под одежду суетливыми движениями. И, неловко пыхтя, повернулась к Игорю лицом.

Он к тому времени уже разделся и ждал, пока она перестанет копошиться. Подошёл, положил ладони на плечи и провёл по рукам, лаская нежную кожу. Нахмурился — она была расчёсана. Будто бы Ксения нервничала и скребла саму себя ногтями.

— Пойдём, — улыбнулся Игорь мягко, подталкивая её к ванной.

Она послушалась, быстро и нервно перешагнув бортик, и через пару секунд Игорь залез следом. Задёрнул шторку, чтобы не залить пол, и включил воду. Потом взял губку, мыло и сел, потянув за собой Ксению.

— Удобно? — спросил Игорь, начиная намыливать губку. Девушка была чуть розоватой от неловкости, но всё равно прижалась и откинулась ему на грудь.

— Да, — вздохнула Ксения. Даже не вздохнула, а простонала, и Игорь не выдержал — взял её за волосы, запрокинул голову и поцеловал, одновременно опуская вторую руку ниже и раздвигая бёдра девушки. — Игорь…

Кажется, она вновь захотела напомнить ему про месячные. Как будто это имеет значение…

Он осторожно прикоснулся к нежному комочку плоти, начал обводить его круговыми движениями, почти забыв про намыленную губку. Ксения всхлипнула, задрожала, и Игорь ускорился.

Вершины она достигла быстро, обмякнув в его руках и сжав бёдрами ладонь мужчины.

— Хорошо? — спросил он тихо, целуя Ксению в лоб.

— Да, — шепнула она. — Но…

— Но? — Игорь поднял брови.

— Всё ноет… внутри. Слишком… пусто.

— Надо заполнить? — он усмехнулся, и девушка кивнула.

— Надо.

Он не стал мешкать — иначе опять вспомнит о чём-нибудь неважном, застесняется, закроется, и ничего у них сегодня не выйдет. Просто перевернул Ксению лицом к себе и прошептал в приоткрытые губы: