Глупая. Стал бы он с ней столько времени возиться, рассчитывая только на один раз?

Пока Ксения подмывалась, Игорь вновь сходил в коридор, поднял с пола халат. И вернулся обратно в ванную.

— Я думаю, тебе не стоит его надевать, — сказал мужчина, наблюдая за тем, как девушка вытирается полотенцем, стоя на коврике. — Он на полу всё-таки валялся. Ты обернись полотенцем или пиджак мой накинь, а в комнате переоденешься.

— Без тебя разберусь, — огрызнулась Ксения и вдруг замерла, осознав, что именно сказала.

А Игорь засмеялся — настолько обескураженной она выглядела.

— Хорошо, Ксения. Без меня так без меня. Я пока пойду на кухню. Разрешаешь?

Она промолчала, только зло зыркнула на него своими бездонными чёрными глазами, и Игорь, улыбнувшись ещё раз, вышел из ванной.

***

Ксюша чувствовала себя оглушенной, заторможенной. Вначале она просто пошла за Игорем, потому что он сам потащил её в ванную, и уже потом, когда стала подмываться, вновь разозлилась. И на него, что вообще приехал, и на себя, что начала это безумие, закончившееся сексом на полу.

Она действительно сама начала. Это Ксюша ещё помнила. А потом всё размывалось, словно охваченное стихией. Смерч какой-то, ураган, торнадо. Но невыносимо приятный торнадо…

Ксюша покраснела, вспоминая собственные ощущения. Совсем не похоже на тот кошмар тогда, с Андреем. Хотя в этот раз ей тоже было немного больно, особенно в самом начале, но эта боль быстро потерялась во всём остальном.

И что же теперь делать? Как после случившегося прогнать Игоря? И хочет ли она вообще его прогонять…

От растерянности и беспомощности даже глаза заслезились.

Вот в этом состоянии он её и застал со своими рассуждениями про халат, пиджак и полотенце. Ксюша непроизвольно огрызнулась… и замерла. Это что… она его на «ты» назвала?..

В результате на момент, когда Ксюша вышла из ванной и направилась на кухню, перед этим переодевшись в своей комнате в домашний костюм, она была абсолютно дезориентирована. Плюхнулась на стул, не глядя на Игоря, и опустила голову.

Он в это время стоял возле окна и рассматривал что-то на улице, но обернулся, услышав шаги. А потом поразил Ксюшу, подойдя ближе и опустившись перед ней на колени. Девушка дёрнулась, и Игорь положил ладони ей на бёдра, заставив посмотреть на себя.

— Выслушаешь меня, Ксения? — спросил он ласково. И почему-то и от этой нежности, и от теплоты его ладоней, и от мягкой, понимающей улыбки — Ксюша окончательно расклеилась. Губы её задрожали, и она тихо заплакала, зажимая лицо ладонями.

В следующую секунду Игорь приподнялся и обнял её, а потом и вовсе перетянул на пол, усадив себе на колени.

— Ты… вы же простудитесь, — прошептала она, утыкаясь шмыгающим носом в его рубашку. — Сколько можно… на полу…

— Сейчас ты перестанешь плакать, сядешь на стул, и тогда я встану с пола.

— Простите. Я тысячу лет не плакала, — призналась Ксюша, вновь начиная тереть ладонями глаза, но Игорь перехватил её руки.

— Не надо. Не три ничего, только хуже будет. Если хочется плакать — плачь, нельзя всё в себе держать. — Игорь обнял Ксюшу крепче, наклонился и поцеловал в щёку. — И слушай меня, ладно? А я буду говорить.

— Говорите, — она горестно вздохнула, и он улыбнулся, касаясь губами виска.

— Сегодняшний вечер — череда ошибок, девочка. Мне не нужно было тебя отпускать, надо было просто положить тебя рядом с собой, чтобы ты привыкала ко мне. Это первая моя ошибка. Вторая — я не учёл отношения Бориса ко всем прочим девушкам, кроме моей жены, и не ожидал, что он может быть груб с тобой. И наконец, третья. — Игорь уже шептал ей на ухо. — Я зарекался торопиться, хотел дать тебе время привыкнуть. Хотел, чтобы ты не напрягалась во время близости. Но сегодня все мои планы пошли наперекосяк. Видишь? А ты говорила, у меня железная воля.

— Железная. — Ксюша вдохнула носом воздух возле шеи Игоря. Он так потрясающе пах… собой. — Это я виновата, спровоцировала вас.

Он, кажется, улыбался. Проверять, так ли это, поднимая голову, она не стала — иначе вновь захочет его поцеловать и потом перестанет соображать.

— Немного спровоцировала, Ксения. Но не слишком сильно. Я сам себя спровоцировал. Было больно?

— Почти нет. В тот раз было больнее.

Он помолчал немного, а затем переспросил:

— В тот раз?

— Да. В самый первый. Я… не сказала вам. У меня был не просто один мужчина, а только один раз.

И тут Игорь опять её удивил.

— Мразь, — выдохнул он зло. — Теперь я всё окончательно понял. Ксения, девочка… посмотри на меня.

Она медлила, и Игорь повторил:

— Посмотри, я прошу.

Как только Ксюша подняла голову, он взял её за подбородок, большим пальцем поглаживая губы.

— Запомни то, что я тебе сейчас скажу. Вокруг всегда находятся люди, которые про нас что-то думают, и не всегда это что-то приятное. Не нужно обращать на это внимание, потому что это их собственные мысли, за которые ты не можешь отвечать. И повлиять на эти мысли ты тоже никак не можешь. Людям надо говорить, девочка, и неважно, о чём. Они нароют себе сплетню и будут обсасывать её до тех пор, пока не надоест.

— Я понимаю, — вздохнула Ксюша и прикрыла глаза, когда Игорь вновь начал поглаживать её губы. — Дело не только в этом. Просто тот человек… который был у меня первым… Он меня очень обидел и унизил. Я тогда решила, что больше никому не позволю так поступать со мной. Ваш шофёр… он всколыхнул неприятные воспоминания. И страхи. Простите, я была с вами груба.

— Немного была, — он улыбнулся, наклонился и легко коснулся своими губами губ девушки. — Особенно когда назвала властным мудаком.

Ксюша хихикнула, приподнимаясь, чтобы Игорь мог поцеловать её глубже. И он разгадал этот хитрый ход и воспользовался им в полной мере.

— Ты больше не будешь плакать и прогонять меня? — шепнул он, на секунду прервав сладкий и очень нежный поцелуй, которым Ксюша наслаждалась каждой клеточкой своего тела. — Не будешь, девочка?

— Не буду.

— Тогда пойдём спать, Ксения. Уже поздно, а завтра нам на работу.

— А вы… — Она слегка удивилась. — Вы останетесь здесь, со мной?

— Останусь, — кивнул Игорь, лукаво блестя глазами. — Ты же сказала, что не прогонишь меня. Так что… Накормить и спать уложить осталось.

— Вы же сыты…

— Сыт. Значит, спать уложить.

Ксюша сглотнула.

— А… у нас тут негде…

— Как это негде? — теперь к лукаво блестящим глазам добавилась хитрая улыбка. — А с тобой?

— У меня кровать узкая.

— Ничего страшного. Я знаю, как можно поместиться на очень узкой кровати. Заодно покажу.

— Какой же ты… — засмеялась Ксюша и сразу осеклась. — Ой.

Игорь хмыкнул, наконец вставая с пола вместе с ней, и быстро поцеловал девушку в губы.

— Я пойду умоюсь. Хорошо?

— Ладно, — она кивнула, поневоле думая о том, что он в очередной раз выиграл. И даже то, что поначалу казалось проигрышем, умудрился повернуть в свою пользу.

Наверное, можно было бы устроить истерику и выгнать… Но Ксюша уже перегорела. Да и… разве можно выгнать того, кого любишь всем сердцем?

Вот именно — нельзя.

*

Игорь вернулся из ванной минут через пятнадцать, когда Ксюша уже расстелила постель, с трудом уместив на ней вторую подушку, и даже переоделась в ночную рубашку. Она была обычной, светло-голубого цвета, на тонких бретельках. Совершенно не соблазнительная хлопковая рубашка, но Игорь так посмотрел на неё, что Ксюше показалось — она надела эротическое бельё, не иначе.

Но ей самой было ничуть не менее волнительно, потому что Игорь зашёл в комнату в одних трусах. Чёрных, обтягивающих… Она даже глаза отвела, чтобы слишком не пялиться.

— А где твоя… то есть, ваша одежда?

— В ванной оставил. Ты ложись, а я свет выключу.

Ксюша кивнула, забираясь под одеяло. А Игорь на секунду помедлил у ночника, рядом с которым сидела подаренная им бабочка.