Впрочем, до этого момента ещё надо дожить. А пока… а пока пора делать следующий ход.

***

Больше всего Ксюша любила субботы. Особенно субботние утра — когда ты знаешь, что впереди ещё два дня выходных, и никуда не надо спешить. И можно поспать подольше, поваляться в кровати, наслаждаясь вялой дремотой во всём теле…

Но поспать Ксюше не дали. Ровно в десять, когда она уже начинала испытывать угрызения совести от собственного времяпрепровождения, в дверь позвонили. На кухне сразу заворчала Инна Васильевна — она, хоть и вставала сама с утра пораньше, Ксюшу никогда не будила.

— Кого ещё черти принесли… — забурчало в коридоре. — Да иду, иду, хватит трезвонить… — Щелчок открывшейся двери. — Тебе чего, любезный?

— Здравствуйте, я из компании «Трулайф» — курьерская доставка по Москве и области. У меня посылка для Ксении. Вы Ксения?

— Шо, опять? — то ли возмутилась, то ли восхитилась Инна Васильевна. — Неужели цветы?.. Не, не похоже. Я не Ксения, но я за неё. Давай, распишусь.

— Мне надо…

— Слышали уже. Спит она. Я передам всё, не переживай.

Спит?.. Как тут спать, когда там опять… что он на этот раз придумал?!

Ксюша резво вскочила с постели и побежала в коридор, но оказалось, что Инна Васильевна уже переместилась на кухню вместе с коробкой красного цвета и задумчиво щёлкала над ней ножницами.

— О, Ксюня! С добрым утром. А тут вот неизвестную фигню какую-то принесли. Открываем?

— Открываем, — кивнула Ксюша, и хозяйка квартиры решительно вскрыла коробку.

Секунд десять они смотрели на содержимое, глупо хлопая глазами, а потом Ксюша улыбнулась.

— Забавный у тебя ухажёр, — протянула Инна Васильевна, доставая из коробки бутылку белого вина — кажется, это был тот самый гец… гер… ну, вы поняли — и большую упаковку сыра с голубой плесенью. — Подкармливать решил.

— Я просто говорила, что люблю этот сыр, — Ксюша рассмеялась. Ей почему-то было легко и очень приятно. — Вот он и…

— Ага. А вино ты такое тоже любишь?

— Теперь да…

— Угу. Угостишь?

— Конечно, Инна Васильевна! — Ксюша кивнула, убирая бутылку вина и сыр в холодильник. — Вечером разопьём!

Хозяйка квартиры озабоченно разглядывала коробку, чуть хмурясь.

— Смотри, Ксюня, осторожнее. А то так сначала цветы, потом сыр с вином, а чуть погодя и колечко на палец…

— Да ну вас, — отмахнулась Ксюша.

— Ты меня только предупреди, если съезжать вздумаешь.

— Не вздумаю. Яичницу будете на завтрак? Я бы сделала.

— Делай. Поухаживай за мной.

— Договорились, — засмеялась девушка, открывая холодильник и чувствуя себя при этом так, будто она уже выпила это присланное вино.

*

Эйфория быстро схлынула, оставив после себя ощущение чего-то неправильного.

Приманка для дикого зверька, наживка для рыбы, силок для птицы. И главное — «жертва», то есть она сама, с радостью глотала все эти умело расставленные ловушки, не имея ни возможности, ни сил от них отказаться.

И даже злиться толком не получалось. Слишком у него это всё… ненавязчиво выходило. Прочие Ксюшины «ухажёры» сразу заявляли о намерениях и начинали переть вперёд, как бульдозеры, пугая её своим напором. Игорь Андреевич, как нашкодивший кот, делал вид, что он ни при чём. И ни о каких намерениях не заявлял, отчего Ксюше казалось, что она это всё придумала, и на самом деле мужчина не собирается сближаться с ней ещё больше.

Телефон молчал, и она, немного поколебавшись, отправила краткое смс-сообщение всего с одним словом. «Спасибо».

Поначалу отчёт о доставке не приходил, и Ксюша даже немного попереживала — мало ли, вдруг что-то случилось? Самолёты, бывает, падают…

Сообщение дошло через полтора часа, и вслед за отчётом пришёл краткий ответ.

«Не за что, Ксения».

Ещё минут десять она колебалась. Но написать всё же проще, чем сказать, по телефону или глядя в глаза…

«Чего вы хотите от меня, Игорь Андреевич?»

Дожидаясь ответа, Ксюша тряслась, как осиновый лист.

«Просто улыбнитесь. Больше ничего».

Вот же… продюсер.

«Я не об этом спрашиваю. Вы же поняли!»

И впервые в жизни мелодия от пришедшего смс-сообщения показалась Ксюше похожей на издевательский смешок.

«Я понял. Но об остальном мы с вами поговорим, когда я вернусь. Не накручивайте себя и отдыхайте».

Ещё минут пять она гневно пыхтела, но всё же не выдержала.

«Мне кажется, я вас ненавижу».

Ответ пришёл почти сразу.

«Вам кажется».

Ксюша истерически рассмеялась, прижимая ладони к пылающим щекам. И почему-то ей подумалось, что на том конце земного шара Игорь Андреевич тоже смеётся… хоть и без пылающих щёк.

А потом она осознала: он написал «когда я вернусь». Значит, собирается встретиться с ней ещё раз?

Надо отказаться, конечно. Надо. Но ещё надо смотреть правде в глаза…

Вряд ли у неё получится.

*

Позже Ксюша сходила в магазин, немного почитала, сварила суп вместе с Инной Васильевной, а ближе к вечеру, когда на улице зарядил дождь, они, как и намеревались, сели распивать вино и лакомиться сыром с плесенью.

— Это кто ж у тебя такой щедрый-то, а? — хмыкнула хозяйка квартиры, любуясь игрой света в бокале. — Вино явно не из самых дешёвых.

Что Ксюша могла сказать?

— Да он не у меня. Он сам по себе. — Инну Васильевну нужно было срочно отвлечь, поэтому девушка поинтересовалась: — А вы почему так и не вышли замуж? Я давно хотела спросить.

— Да дура потому что, — вздохнула Инна Васильевна, отпивая из бокала. — Эх, вкусное… Был у меня ухажёр, да ещё какой. Настоящий мужчина. По всем правилам обхаживал, жениться хотел… Но я, понимаешь, в то время была двадцатилетней дурочкой, и мне казалось, что тридцатипятилетний мужик — это почти старик. Сейчас смешно… В общем, отказала я ему, нехорошо так отказала, унизила даже, опозорила. Обидела его крепко, и он ушёл. Потом я опомнилась, да и заскучала по нему, попыталась всё исправить, прощения просила, но бесполезно. Он в итоге в другой город переехал по работе, диссертацию защитил, сначала кандидатскую, затем докторскую. Женился, двоих детей родил. Короче говоря, всё у него в жизни сложилось. В отличие от меня.

Инна Васильевна поставила бокал на стол и взяла маленький кусочек сыра. Говорила она спокойно, даже не горько. Так обычно говорят люди, давно переболевшие своим несчастьем и смирившиеся с ним.

— Но неужели после него никого не было? — осторожно спросила Ксюша.

— Почему не было? Было, и много. Вполне достаточно, я бы сказала. Просто… не любила я никого, Ксюнь. Не могла, всех с ним сравнивала. А когда опомнилась и захотела хотя бы ребёнка себе родить… поздно оказалось. Не получилось. Ну да ладно. У каждого своя судьба.

Ксюша молчала, вспоминая родителей. Действительно — у каждого своя судьба, своя история ошибок, многие из которых зачастую не исправить.

— А он… жив?

— Жив, — кивнула Инна Васильевна. — Общие знакомые у нас есть, я иногда справляюсь у них о нём. А вот он обо мне никогда не спрашивает. — Она усмехнулась. — Отсёк, как лишнее. Смог. А у меня это даже за тридцать пять лет не получилось. Вот… А ты спрашиваешь, почему я так и не вышла замуж. Говорю же — дура.

Ксюша покачала головой.

— Нет, почему? Просто вы однолюб. У меня папа такой был.

— Папа был, говоришь? А мама?

Девушка чуть заметно улыбнулась.

— И мама. Но поняла она это только после того, как папа умер.

— Да-а-а, — протянула Инна Васильевна. — Вот это самое печальное. Когда ты понимаешь что-то важное, а исправить уже не можешь. Поздно.

Ксюша хотела сказать, что верит — поздно никогда не бывает — но не успела.

— Ладно, Ксюнь, хватит с нас этих печальных разговоров, а то я потом полночи спать не буду. Расскажи мне лучше о своём И.В. Это гораздо интереснее.

Ксюша сама не поняла, как так получилось, но она вдруг выпалила:

— Он меня старше на двадцать шесть лет.