Инна Васильевна кашлянула.

— Эм… То есть… Пятьдесят один ему, да?

— Угу.

— М-да…

Они помолчали.

— Вы… считаете… что это ненормально?

— Нет, Ксюнь, — вздохнула хозяйка квартиры. — Я считаю, что это нестандартно. Но не более.

— Нестандартно?

— Да. В обществе существуют стандарты, и вы в них не вписываетесь. Больше пятнадцати лет разницы в возрасте — много. Но… Ксюнь… Если тебе не комфортно с человеком твоего поколения, но комфортно с мужчиной пятидесяти лет — разве это преступление? Другое дело… не хочет ли он просто развлечься за твой счёт? Хотя ты не относишься к девушкам, подходящим для развлечений, но мало ли.

— Подходящих для развлечений девушек у него и без меня достаточно, — усмехнулась Ксюша. — А я… деликатес для гурмана, видимо.

— Главное, что ты это понимаешь, — серьёзно сказала Инна Васильевна. — И на самом деле во временных отношениях нет ничего страшного, если никто никого не обманывает и не обещает надеть кольцо на палец.

— Не обещает, — Ксюша засмеялась. — Этого он уж точно не обещает…

— Тогда бери то, что он может тебе дать. Если тебе это нравится, почему нет?

Ксюша не стала говорить — потому что я боюсь. Однажды она уже доверилась мужчине, а после получила удар ножом в спину. И ещё какой удар…

Второго такого удара она может и не выдержать.

*

Конечно, это была чистейшей воды глупость. А чем ещё может быть факт посылания смс-сообщения с текстом «Было очень вкусно» в десять часов вечера?!

Ксюша и сама понимала, насколько это глупо. Но… но телефон запиликал, и её сердце замерло.

«Я очень рад, Ксения».

И смайлик.

— Ой, дура-а-а-а… — бормотала она, набирая ответ.

«Спасибо ещё раз. Вы уже в Америке?»

«Да».

«А сколько у вас времени?»

«Двенадцать дня».

Ксюша закусила губу. Интересно, что Игорь Андреевич сейчас делает? И как бы это вызнать, не показавшись навязчивой?

Но она не успела ничего придумать — телефон зазвонил.

На этот раз сердце не замерло — оно упало в пятки…

— Алло…

— Добрый вечер, Ксения.

Какой лукавый голос. Наверное, ему действительно было очень смешно…

— Добрый… день, Игорь Андреевич. У вас же день.

— Для меня вечер. Ещё не перестроился.

— Это тяжело, наверное?

— Не очень, Ксения. Я быстро привыкаю к смене поясов. Сложнее всего — не зевать в первый день на деловых встречах.

Она улыбнулась, представив себе зевающего Игоря Андреевича. Да ещё и на деловой встрече!

— Вот сейчас назеваюсь впрок, пока с вами говорю. Специально вышел из конференц-зала в коридор.

— Ой… Я вам помешала?

— Нет, — он явно усмехнулся. — Это же я вам позвонил, Ксения, а не вы мне.

— Так я перед этим бомбардировала вас смс-ками.

— Знали бы вы, как меня Настя бомбардирует, — засмеялся Игорь Андреевич. — Вот это бомбардировка так бомбардировка. А у вас просто лёгкий обстрел.

Ксюша хихикнула, опускаясь на постель. Провела рукой по одеялу — покрывало она к тому времени сняла — и вдруг вспыхнула, представив этого мужчину сидящим рядом с ней.

— Значит, вы ненавидите меня? — И вновь лукавый голос. — Или теперь, после съеденного сыра и выпитого вина, подобрели и больше меня не ненавидите?

— Эм… Ну, я бы так не сказала…

— Я понял. Значит, буду заглаживать свою вину.

Ксюше стало жарко.

— Опять… что-нибудь подарите?

— Не скажу.

— Игорь Андреевич!

— Ксения!

И смеётся.

— Вот сейчас я опять вас ненавижу!

— Простите меня, Ксения, — сказал он очень тепло и уже не смеясь. — Разговор с вами — как глоток свежего воздуха, особенно здесь и сейчас. Не обижайтесь.

— Я не обижаюсь, — она вздохнула, сжимая в пальцах одеяло. — Я… боюсь.

Игорь Андреевич молчал несколько секунд.

— Не бойтесь, — а теперь голос был абсолютно серьёзным и каким-то… твёрдым, что ли. — Я не буду вас торопить или на чём-либо настаивать. Не нужно меня бояться.

«А себя?»

— Я постараюсь, Игорь Андреевич.

— Вот и прекрасно. Ксения… меня зовут обратно в зал. Если вы уже ложитесь спать, то спокойной вам ночи.

— Да, я… почти. А вам тогда удачного рабочего дня.

— Спасибо, — кажется, он улыбался. — Мне пригодится.

***

И куда делось моё благоразумие?

Как у него получается манипулировать мной при полнейшем моём понимании всех его действий? Такое впечатление, что он заранее знает все мои реакции. Может, так и есть? Наверное, это логично для человека его уровня и положения.

Забавно, что я при этом совершенно не могу предугадать, как он поведёт себя дальше. Чего мне ждать от завтрашнего дня? Не представляю. И от этого тоже немного страшно… и волнительно. И волнующе. Даже не знаю, какое слово точнее выражает моё нынешнее состояние…

А ещё мне немного стыдно, потому что я довольно-таки часто… представляю его рядом с собой. И не всегда это приличные мысли.

Папа говорил: когда любишь — хочется прикоснуться. Со мной подобное впервые за последние восемь лет…

***

Игорь чувствовал себя совершенно выжатым после прошедшего дня. Его жизнь порой состояла из постоянной болтовни, и иногда это раздражало. Но за всё приходится платить, и чаще всего — личным комфортом и счастьем.

«Я боюсь». Игорь вспомнил об этих словах Ксении уже перед сном, когда рухнул в постель, как срубленное дерево. Было несложно понять, что это значит, так же, как и определить — когда-то Ксению сильно обидели. В противном случае она не была бы столь неуверенной в себе особой.

Боится… Девяносто девять девушек из ста на её месте пользовались бы случаем и открыто радовались удаче. А эта боится.

Игорь с предвкушением улыбнулся, закрывая глаза. Со страхом отношений он ещё не боролся… Тем интереснее.

Так что… пусть боится.

***

В воскресенье Ксюша целый день ждала… ну, чего-нибудь. Но ничего так и не случилось. И цветов не приносили, и конфет не было, и телефон молчал. То ли Игорю Андреевичу не до неё, то ли он передумал за ней… ухаживать, то ли решил дать ей передышку.

Увы, Ксюша совершенно не могла понять, что творится в его опытной и искушённой голове, поэтому решила не паниковать заранее. И просто провела хороший и спокойный день, немного омрачённый молчащим телефоном и отсутствием горячей воды.

А утром в понедельник, когда Ксюша уже была на работе, позвонила Настя Венчур.

— Привет! — жизнерадостно воскликнула она, и так громко, что Ксюша аж подпрыгнула на стуле. — Я тебе хотела предложить сегодня встретиться! Мне безумно скучно без папы. Давай в кафешку сходим, может? Или к нам! Пиццу закажем. Ты заодно, — она хихикнула, — помоешься.

— Не знаю, — ответила Ксюша, буквально вылетев из редакции под недовольный взгляд Виктора. — Честно, неловко как-то.

— Да брось. Чего это неловко? Ты ж была у нас два раза. И при папе! А сейчас с чего вдруг неловко? Ерунда! Приходи, помоешься!

И Ксюша бы отказалась, но выходные наперевес с кастрюльками её доконали, тем более что погода стояла прохладная и довольно-таки противная. А в среду свадьба Стаси и Саши… До среды, конечно, она ещё закоптится, но всё же не так сильно, можно будет обойтись кастрюлькой.

— Хорошо, приду. После работы только, само собой. Ты меня внизу встретишь или так проходить?

— Так проходи! Ты же помнишь всё, да?

Забудешь тут…

— Помню, конечно.

— Вот! А сначала пиццу съедим, или ты сначала помоешься?

— Помоюсь. У меня после ванны аппетит всегда лучше.

— Отлично! — Настя засмеялась, и почему-то Ксюше послышалось в этом смехе какое-то… торжество, что ли? — Тогда жду-у-у! У меня, кстати, ещё сыр с плесенью есть!

Ксюша усмехнулась. Сыр с плесенью у неё тоже пока был — они с Инной Васильевной не доели. Экономили вкуснотищу.