Да только за эту идею я был готов расцеловать скелета. Пожалуй, я слишком увлёкся именно убийствами и попал в ловушку инерции мышления, не раздумывая об альтернативах. Ведь зачем тебе ослаблять врага, когда ты можешь убить сотню одним ударом?

Но вот для создания имиджа это будет очень полезно. Потому что одно дело — нанести удар, обращающий в прах сотни, и совсем другое — убить их мечом, когда у тех будут дрожать поджилки от слабости и страха.

Сэр Кристоф вместе с некоторыми рыцарями, правда, сперва выражал лёгкое сомнение в честности подобных методов. И потому они учились всему спустя рукава.

— Я не уверен, что это рыцарский способ ведения боя, милорд. — покачал головой вернувшийся на службу капитан бирюзовой гвардии, когда я предложил научить его подобному.

— Посмотри на это с другой стороны. — пожал плечами я. — В чём здесь разница с искусством жизни? Жизнь и смерть — две стороны одной монеты. Мастер жизни усиливает себя, становясь лучше воинов, что окружают его. Мастер смерти ослабляет воинов вокруг себя. Противоположности, верно, но результат одинаков. Насколько хорошо мастер жизни усилит себя, настолько же сильно мастер смерти ослабит своих противников. Итоговый разрыв будет одинаков, так какая же разница? Если так рассуждать, искусство жизни тоже будет жульничеством, а от такой мысли недалеко и до того, что искусство фехтования нечестная вещь. И что, будем всё сражаться на кулаках или оглоблями?

— Фехтованию и даже искусству жизни может обучиться каждый. — неуверенно произнёс сэр Кристоф.

— Искусству смерти тоже. Оно основано на использовании собственного тела, как инструмента, как и искусство жизни.

— Вы хотите сказать, это даже не завязано на наше преобразование, милорд? — вскинул брови старик. — И мы могли бы обучить этому других? Внуков или правнуков?

— Есть некоторые нюансы, но да, запросто. — кивнул я.

Некоторое время мой рыцарь смерти молчал, видимо переоценивая собственные приоритеты.

— Я поговорю с остальными. — наконец, сказал сэр Кристоф. — Больше с этим не будет проблем.

Спустя неделю после этого разговора все новообращённые члены бирюзовой гвардии тренировались в искусстве смерти как проклятые. И мне оставалось лишь улыбаться, глядя, как на моих глазах рождается лучшая армия в королевствах.

— Я готов. — после долгой паузы произнёс скелет, вырывая меня из воспоминаний.

Вскинув руку, я создал пожиратель жизни, испаряя в прах круг травы диаметром метров десять и тут же развеивая его.

— Это была наглядная демонстрация. А теперь смотри и запоминай. — произнёс я.

Я достал костяной кинжал, пустил себе кровь и принялся рисовать на образовавшемся круге сложную ритуальную фигуру, создавая стационарный аналог пожирателя. Сам, конечно, я мог обойтись и без подобных костылей, но древнему королю стоит начать с варианта попроще.

Элдрих цепким, внимательным взглядом следил за мной, запоминая каждый символ.

Закончив, я распрямился и хрустнул шеей.

— Активируй фигуру своей силой и направь на ближайший перелесок. — кивнул я в сторону деревьев.

Основатель Ганатры медленно обошёл символы по кругу, а затем резко направил на них растопыренные костяшки. Багровые провалы в его глазах вспыхнули, а моя кровь засветилась, испаряясь. Антрацитово-чёрная дымка потянулась от символов древнего языка мастеров смерти к руке древнего короля. Тот некоторое время разглядывал свои кости, вокруг которых чёрным туманом переливалось смертоносное проклятье, то и дело норовя соскользнуть, а затем направил свою руку на деревья.

Поток серо-чёрного тумана рванулся вперёд, распыляясь конусом и обращая в прах всё, что встречал на своём пути: траву и деревья, сухие ветки и свежие кустарники. Высшая сила смерти, абсолютная энтропия, сонм проклятий, из которых состояла каждая частица этого потока…

Всего за несколько секунд он обратил в прах сотню метров леса, и лич сжал костяные пальцы в кулак, останавливая выпущенную силу. С лёгкой ревностью я отметил то, что далось ему это, наверно, даже легче, чем мне самому…

Некоторое время мы оба молчали, осматривая дело своих рук.

— Знаешь, когда мы только познакомились, я смеялся над тем, как ты гордился тем, что называл себя мастером смерти. — негромко проговорил скелет. — Ведь что значит сила всего одного мастера в сравнении с властью, что обладает король? Но я ошибался. Искусство, что способно сокрушать целые армии, заслуживает уважения.

— Слышать подобное от первого из королей Ганатры — честь для меня. — без тени лукавства произнёс я.

Я и вправду считал, что здесь есть чем гордиться. Ведь я был первым из людей этого мира, кто обладал подобной мощью.

Некоторое время мы молчали, думая каждый о своём. Я прикидывал, какие ещё схемы грядущего штурма можно улучшить, а также размышлял о том, что предпримет король Арса.

Мы вошли в границы центрального королевства севера не встречая сопротивления. Пограничные бароны удивились, конечно, увидев армию, и наверняка отослали сообщение королю и старшим лордам, но в остальном — никто не препятствовал походу.

Строго наоборот, многие выделили отряды, что отправились вместе с нами и передали фургоны с продовольствием.

Армию Ганатры встречали с радостью, ещё не подозревая, зачем она здесь на самом деле.

Сам король Арса не присылал даже письма, игнорируя наше присутствие. У меня даже появились подозрения, что старик просто выехал вместе с армией куда-то на север, встречать объединённую армию кланов детей льда.

Завтра утром мы планировали сдвигаться с места текущей стоянке, и я решил, что стоит ещё пару раз отработать бросок на стены на этом удобном озере. Лишним не будет…

— Тебе стоит отдохнуть несколько дней. — раздался голос Элдриха.

— Что? — поднял бровь я.

— Я уже вполне могу взять на себя тренировки бирюзовой гвардии. Оставшиеся дни ничего не решат. А раз тебе предстоит быть на острие, просто отдохни. Мы возьмём город, так или иначе. Но от того, как мы его возьмём, зависит многое. Мёртвым не нужен отдых, но ты ещё жив. Не забывай об этом.

Я немного подумал, а затем последовал совету древнего короля, направившись в свой шатёр. В конце концов, я действительно намеревался быть первым на стенах. Этот штурм не будет лёгким…

Как бы мы ни старались, какие бы обманы я ни пустил в ход, невозможно привести средневековую армию и взять город, где живёт больше ста тысяч человек одним ударом.

Они будут сражаться за каждый дом, я уверен. Столетия войны с северными гигантами не прошли для Арса бесследно. В следующее мгновение после того, как я прикажу раздать своим мнимым пленникам оружие, стража на стенах будет готова к бою. Конечно, им потребуется время, чтобы подготовиться к полноценному отражению штурма, которое мы не намеревались давать. Пока развернут машины, подтащат инструменты для сброса лестницы… Мы должны уже успеть взять стены.

И всё же… Это будет тот ещё бой, я не сомневался.

Утро следующего дня встретило меня голосом моего слуги, что выполнил при мне обязанности адъютанта и денщика одновременно: это был один из стариков бирюзовой гвардии, которого звали Нольф.

В силу возраста я обратил его в пронзающего мрак одним из первых, но рыцарем старик не был.

А потому служить королю, пусть даже и в таком качестве, считал честью.

Впрочем, я сделал себе зарубку в памяти посвятить всех воинов бирюзовой гвардии в рыцари после взятия Септентриона. Они будут со мной на острие… И после проверки в реальном бою определённо должны заслужить право называться рыцарями смерти.

— В лагерь армии прибыла делегация огненных мастеров, Ваше Величество. — раздался его голос, выдёргивая меня из сна.

Надо сказать, деликатность явно была не в чести в армии Ганатры. Прикажешь будить, если будет повод — стесняться никто не будет.

Пока Нольф помогал мне надевать доспехи, я раздумывал о внезапной новости. Контракт с Грицелиусом перед отъездом был закрыт. Новых дел пока не намечалось… Кто из огневиков и зачем прибыл к нам сейчас, да ещё и догоняя армию практически у стен столицы Арса?