Извините, но сейчас Ави спит. Приходите завтра вечером. Я ей расскажу о вас, и она будет ждать гостей.

Сокес и Ауфина не успели выйти за калитку, как им навстречу появился мэтр Сильв. Он недовольно взглянул на юношу, даже не поздоровался в ответ на приветствие молодёжи. Только насупился сильнее и ускорил шаг.

Опять тут трётся? — буркнул он мне прямо у дверей дома.

Да вот, ходит навестить. Мне кажется, что это очень благородно, — усмешку в моём тоне заметил бы и ленивый.

Тебе тоже он не нравится, Айо?

Мне? Нет. Мне не нравится девушка, которую он таскает за собой.

Понятно. Обидно за дочь?

Нет, это личное…

Мы с мэтром поднялись к Авидее. Она лежала с открытыми глазами, в белой кружевной рубашке и смотрела на потолок. От нежности у меня защемило сердце. Как она была красива! Красивее только наша Великая! Бледная кожа Ави мерцала в ярких солнечных лучах, а красивые глаза с длинными ресницами были ошеломительно выразительны! Мы замерли оба: я и мэтр. Тишина в комнате стала осязаемой. Я перевела взгляд на мэтра и еле устояла на ногах: его взгляд, направленный на мою дочь, был полон нежности, восхищения и чего-то тёмного, по настоящему мужского.

Мэтр? — произнесла я. Мужчина как будто бы очнулся и засуетился.

Айо, Авидею нужно раздеть до пояса, я сейчас разомну ей мыщцы в первой верхней трети спины, а ты приготовь тёплую ткань для обтирания.

И мэтр очень осторожно перевернул дочку на живот, а потом дотронулся до её спину, еле-еле, чуть прикасаясь к торчащим рёбрам. Потом медленно провёл вдоль позвоночника. И от этого движения спина Авидеи покрылась мурашками.

Мэтр? Что происходит?

Что? — через паузу ответил мужчина, мэтр как-будто бы только очнулся ото сна.

Ей всего семнадцать, мэтр… И если я вижу то, что вижу… Я не могу понять, что происходит? Вы же и Арьяна…

О чём ты Айо? — мэтр Сильв выпрямил спину и отвёл глаза. — Ты всё неправильно поняла. Давай же приступим к массажу.

Нет, я всё поняла правильно, мэтр! Вы вожделеете мою дочь! Какая же я дура! Надо было это понять сразу! Вы ходите сюда каждый день, остаётесь по долгу с ней наедине! Мне кажется, мэтр, Вам лучше уйти!

Не говори глупости Айо! — и мэтр потянулся к спине моей дочери.

Остановитесь, иначе… Иначе я всё расскажу Арьяне Сугиста! Она же родственница королевы, не так ли? Королева хотя и выслала её подальше, но раздавит Вас по её просьбе, не задумываясь!

Айо, ты сейчас совершаешь ошибку, — сказал мэтр, вставая с кровати, — я никогда не смогу причинить вред Авидее… Никогда, никогда бы ни ты, — он сделал шаг ко мне, я отступила, — ни кто- либо другой не узнал бы о моих… чувствах к твоей дочери, я умею, то есть, умел держать себя в руках, но она заболела… И всё моё самообладание разбилось к предвечным! Я люблю твою дочь, Рокайо Ганн, люблю так, что когда встречал её на улице, у меня, взрослого и состоявшегося мужчины, тряслись руки и останавливалось сердце… Я тоже, как и ты, в первую очередь думал о вожделении… Но оно тут ни при чём!

Уходите, мэтр… Вы можете рассказать о своих чувствах Арьяне! Она ждёт от Вас предложения руки и сердца, а не моя дочь!

А кого ты хочешь ей в мужья, Айо? Это молодчика, который даже ходит сюда с другой?

Уходите мэтр, — прохрипела я, — и не появляйтесь здесь больше…

И тут я увидела, что плечи дочери трясутся.

Ави, милая, ты что? Не плачь, — я подхватила дочь под мышки. Глаза её были зажмурены. Она тихо рыдала. Я начала рукой вытирать ей щёки — Вы не видите, что нам не до Вас, мэтр? Убирайтесь!

Дверь хлопнула.

Часть третья. Глава двенадцатая.

Дорогая моя, не рви мне сердце. Ты из-за Сокеса так расстроилась? — Ави прикрыла глаза. — Ну, и пускай катится к своей Ауфине… Вспомни, милая, сколько гвардейцев королевы хотело с тобой потанцевать на Малом балу. Вот, если бы не мой недосмотр… Не нужно было отпускать тебя с этими молодыми придурками из придворных. Только я во всём виновата, доченька, только я… А ты не плачь. Всё будет хорошо! Ты такая у меня красавица… Что нам какой-то мэтр Сильв? Мы тебе лучше жениха найдём!

Так приговаривала я, обнимая дочку, гладя её по голове. Она же замерла в моих объятиях и уставилась куда-то мне за плечо. Я оглянулась: в дверях хмурился Ваухан Ньево, а за его спиной маячил рыжий охотник.

Дочь, что тут произошло? Мы встретили мэтра, убегающего, как от пожара.

Отец, не спрашивай пока… Всё потом, потом…

Я долго ещё пробыла в комнате Авидеи, почти до позднего вечера. Не выходила никуда. Еду и питьё нам приносил отец. Даже задание с Бертином учил он. Когда Авидея заснула, я укрыла её и пошла по своим делам. Бессоница мне была гарантирована.

Я набрала полную бадью тёплой воды и решила обмыться. Пока вода нагревалась, пока я сидела в ней, я всё думала и думала о том, что я узнала. Любовник главы нашего поселения, мэтр медицины, человек, приближённый к королеве, годящийся мне если не в отцы, то в мужья по возрасту, влюбился в мою юную дочь. Я никак не могла уложить такое в голове. да, Авидея была очень привлекательной девушкой, но Арьяна… Это же манеры, элегантность, стиль, вкус. И красота, конечно же, пускай и нет прежней свежести в лице, но есть самоуважение и достоинство. Куда моей наивной дочке до такого! Ещё лет двадцать расти и расти. Хотя, мужчины очень странные создания. Иногда им нравятся представительницы женского пола, которых и женским полом можно с трудом назвать… Тот же Ольдат, к примеру, интересно, он бегает до сих пор к мельничихе или нет? Мне всегда казалось это странным: дома его ждала добрая, заботливая, миловидная жена, а он бегал к мельничихе, что пила бражку поболее, чем любой пьяница, и курила вонючую трубку. А шириной плеч могла поспорить с моим отцом. Да и с мэтром Сильвом в размере кулаков.

Что же делать? Без лечения мэтра шансы спасти Авидею — минимальны. Мне экзотические болезни не знакомы от слова совсем. Я училась не в столице, а в провинциальном Стревине, а там таких предметов не преподают. Значит, с мэтром придётся мирится. А вот отцу рассказывать такое нельзя. Если он узнает, то может, даже в качестве мести, высказать всё Арьяне. И тогда прощайте наши с ней хорошие отношения!

Нет уж. Отцу придётся солгать.

Ночью мне приснилась Милада, кормящая грудью своего малыша, а рядом с нею — Гэйелд, держащий её за руку. Сестра светилась от счастья. Она выглядела гораздо лучше, чем застала её я. Она улыбалась и ребёнку, и колдуну. А потом я увидела, как она провела рукою по своему животу, а Гэйелд протянул к этой её руке свою и накрыл руку вместе с животиком сестры.

“Быстро же они”, - подумала я, и меня разбудило враново карканье.

За завтраком присутствовал и пришедший к отцу рыжий охотник. Мне было немного не по себе. Стоило сказать отцу, чтобы он не звал Фейленда к нам в гости так часто. Пускай себе общаются в мастерской. Мне и так проблем хватает. Нельзя часто нервничать, а присутствие этого мужчины меня выбивало из колеи. Дело было даже не в том, что он напоминал мне поведением герцога Кольфеноя Томарика, а тем, что просто был мужчиной, что уделял мне внимание, а я, в отсутствии оного, просто таяла, как снег под ногами прохожих.

Дочь моя, ты сегодня необычайно задумчива. Что-то случилось? Кстати, да… Ты так мне и не рассказала, почему мэтр Сильв выскочил вчера из нашего дома, как ужаленный. А сегодня его ещё не было, хотя он бегал сюда каждое утро перед работой.

Вот и настало время мне первый раз соврать отцу. В тридцать шесть лет.

Да, мы немного повздорили из-за новейших методов лечения мэтра. Они, скажем, не совсем проверены на пациентах, отец, а я не позволила ему ставить эксперименты на своей дочери. Хотя мэтр и клялся, что они абсолютно безопасны и проверены на сумархах. Вот он и взорвался.

М-да, дочь… Может, всё же мэтру виднее, чем лечить Авидею? И ты погорячилась?

Не знаю, отец, не знаю. Сегодня схожу к нему, принесу свои извинения за резкость. Просто всё так навалилось…