Часть первая. Глава третья. Предсказание.
На следующий день я входила в кабинет главы с тяжёлым сердцем, хотя, по идее, я должна была радоваться тому, что странный чужак ограждён от моей семьи, да и окончилось всё не так плохо, как могло бы. Но что-то подсказывало моему сердцу, что вчерашние события — только начало неприятностей.
— Айо? Добрый день! Входи скорее! — Арьяна крикнула мне из-за стола, рядом с которым, нахмурив кустистые брови, сидел мой отец, Ваухан Ньево.
Я вошла и тщательно закрыла за собой дверь, отсекая нас от возможного источника сплетен — посетителей Аряны, которые тихонько переговаривались между собой. Слухи по посёлки уже расползлись, но наша семья молчала.
— Присаживайся! — Арьяна была довольна собой, весела и ярко одета. Она была сегодня похожа на южную птичку. Мы с отцом составляли ей резкий контраст своей тёмной практичной одеждой и хмурыми выражениями лиц. — Не будь такой скучной, Рокайо! У нас с тобой, благодаря помощи твоего отца, всё удалось! Колдун под замком, и ваша семья получила от королевы высшую милость — прощение! Теперь семьи Ньево и Ганн могут без препятственно ездить, проживать и учиться в столице, а Милада Ньево сможет, если захочет, вернуться ко двору!
— Как бы нам не вышли боком королевские милости… — ответил на эту здравницу мой отец, недобро глянув на меня.
— Что ты несёшь, Ваухан? Королева как дала, так и заберёт, если что! — и Арьяна подвинула к отцу свёрнутый в трубочку, поблёскивающий золотой печатью, королевский указ. — Не благодари!
Отец не стал отказываться, взял бумагу, развернул её, проглядел текст и свернул обратно. Затем указ небрежно был засунут во внутренний карман полушубка.
— Пригодиться, только я хочу сказать теперь тебе, моя дочь: постарайся пока у нас не появляться… Ни Рамина, ни Милада, особенно Милада, — он внимательно глянул мне в глаза, — видеть тебя не хотят… А внукам мы всегда рады! До свидания, глава!
И Ваухан Ньево быстрм шагом вышел из кабинета.
— Мне тоже пора, — я решила уйти в лекарскую. Видеть сейчас Арьяну я не могла. Было тошно.
— Жалеешь? — женщина встала и повернулась к окну, опять подув на морозные узоры. — Так не жалей! Он опасен… был… Неужели не можете понять? Ты и твой отец…
— Что с ним будет?
— Ничего… Посидит под замком до приезда жрецов Ады, а там они допросят его и либо заберут с собой, либо отправят обратно, в его мир… Наши Врата повторно запечатают…
— Я пойду, глава…
— Иди! — рыкнула она в ответ.
Два дня потом я не общалась с родителями и сестрой, провожая детей к дедушке и бабушке только до калитки и забирая их оттуда же. На третий я увидела, что возле калитки стоит Милада и ждёт меня.
Я ожидала чего угодно: драки, скандала, ненависти, выплюнутой в лицо, но была поражена до дрожи в коленях.
— Айо, помоги мне! — и сестра бухнулась мне в ноги, напугав Бертина.
— Милада, ты что, поднимайся! — я потянула её за полушубок вверх. Её лицо оказалось на одном уровне с моим, и я поразилось той перемене, что произошла с ней. Под глазами залегли чёрные тени, щёки впали, а вокруг рта появились глубокие морщины. Сестра постарела лет на десять. — Чем я могу… Чем?
— Поговори с Арьяной… Пусть разрешит мне одно свидание… Только одно… Я так по нему скучаю! Айо, пожалуйста… Очень прошу…
Слёзы лились по её лицу, а моё сердце ныло и ныло. Самой уже хотелось зареветь в голос.
— Хорошо, я помогу тебе… Постараюсь!
— Проходи в дом, Айо… Хватит тебе тут стоять, будто неродной…
— Так отец…
— Отец разрешит! — и повеселевшая Милада начала говорить и говорить, её глаза заблестели, а щёки зарумянились. Бледность её исчезла, но проглядывало в этом оживлении сестры нечто не естественное.
Вечер в кругу родных прошёл очень хорошо, а наутро я опять отправилась в кабинет Арьяны.
Пришлось отсидеть длинную очередь: теперь для меня никаких поблажек не было, главе от меня ничего не требовалось, а с просителями Арьяна не миндальничала.
— Ты с ума сошла! — закричала она в ответ на мою просьбу. — Никаких свиданий! Иди, работай!
— Арьяна, прошу… Любовь у сестры к нему, даже ребёнку понятно… Пусть попрощается… Не выкрадет же она его из подвала?
— Конечно, нет! Там железная дверь, три решётки и антимагические кандалы…
— Кандалы?!!
— Да, Рокайо Ганн, кандалы… В нашем подвале ещё остался этот древний артефакт, как и камера для колдунов! И дверь, и решётки — всё заколдовано… Оно тянет из них магию. Так что, колдовать он не может!
— Ну и пусть тогда увидятся… Да хоть под присмотром!
— Я сказала — НЕТ!!! И не проси! Что за ребяческие выходки… Он опасен!
— Ну… пока же он ничего такого не сделал?
— Он чуть не отправил тебя и меня на тот свет! Если бы не Ваух… твой отец…
— Так мы сами виноваты — мы напали на него первые… Он защищался!
— Не смеши меня, Айо! Ты готова оправдать рыську, поевшую квочек, потому что зима была голодная…
— Ты любила когда-нибудь? А? Арьяна? Не тебя доставали из петли, когда молодой подонок вытер об тебя ноги… А сейчас… Может, это по-настоящему?
— Слышала я про эту историю, знаю… Не умеет твоя сестра выбирать себе мужчин…
Арьяна Сугиста открыла верхний ящик стола и вынула из него трубку. Я знала, что она иногда покуривает табачок, но сама никогда свидетелем этому не являлась. Резко втянув в себя густой дым, Арьяна блаженно закрыла глаза.
— Ну, хорошо… Послезавтра, на рассвете, подойдёте сюда. Будешь с ней сама и охрана. Потом в письменном виде изложишь, как всё было… Что она ему говорила, что он… Поняла?
— Да, благодарю!!! — и я побежала рассказывать новость своей сестре.
Через день, очень-очень рано, тогда, когда наш посёлок ещё спит, мы с сестрой торопились в общинный дом, оставив на пороге родительского взволнованную маму и нахмуренного отца. Мои дети, как и я, остались ночевать у родителей. Опаздывать не хотелось, ведь Арьяна могла разозлиться и передумать.
— Как я выгляжу? — сотый раз спросила меня запыхавшаяся сестра, когда мы почти прибежали по заснеженным улицам к центральному зданию, ещё погружённому во тьму. Нас встретил нахмуренный охотник, которых глава поставила охранять чужака. — Как ты думаешь, с Гэйелдом всё в порядке? Они его не пытали?
Сестра волновалась: за свой внешний вид, за колдуна, за то, как всё пройдёт, и это волнение передавалось и мне, вместе с предчувствием, что я что-то пропускаю.
Охотники с огнестрельным оружием в руках встретили нас у входа в подвалы общинного дома, которые являлись самой старой частью трёхэтажного здания. Вход закрывался огромной стальной дверью. Еле-еле один из охраняющих распахнул перед нами её створки. Тусклые лампы осветили невысокий коридор и винтовую лестницу, уходящие под землю. Мы вошли в него. Впереди — охотник, потом Милада и последней шла я.
По дороге я внимательно осматривала каменный потолок и белёные стены старинной кирпичной кладки. Я будто попала в другой мир — сейчас таких массивных сооруженимй практически не строили.
Лестница окончилась небольшой полукруглой площадкой, из боковой стены которой шёл неширокий тёмный коридор.
— Сейчас, — буркнул охотник и загремел ключами. Я поняла, что коридор от нас отделяет не дверь, а решётка, которую практически не было видно, такими тонкими были её прутья.
Решётка тихо заскрежетала, открываясь, и мы вошли в коридор. При появлении в нём нас сразу зажёгся свет.
— Гэй! — вдруг вскрикнула сестра, и сделала шаг в сторону. Я обернулась и увидела ещё одно помещение, камеру, также отгороженную решёткой. За этой решёткой выделялся высокий мужской силуэт.
— Милада… Ты пришла… Кто это там с тобой, а-а? — как-то тихо, слишком спокойно сказал чужак.
Он сделал шаг вперёд, и я увидела его заострившееся лицо, потухшие глаза, но по прежнему цепкий взгляд. Нос заострился и сильнее стал похож на птичий. Вран, так бы прозвала я чужака, если бы так не боялась его. Механически я отступила за высокого охотника, прячась за широкие плечи мужчины.
