Я так понимаю, что ты подумала, и подумала хорошо…

Я всегда стараюсь думать во всю силу, господин Декстер! У меня дочь при смерти от непонятного вещества, и мне сейчас нет никакого дела больше ни для чего.

Я понял тебя, Рокайо. Надеюсь, у вас с дочерью хватает внимания от обслуги и доктора?

Да, ещё раз благодарю. Нам всего в достатке.

Тогда вынужден откланяться, — и начальник охраны собрался уже уходить, как обернулся и сказал: — Мальчишки наказаны. Даже сын сановника. Так что не думай, что…

Простите, но я ничего не думала! — мои губы накрыла усмешка. — Я никогда не сомневалась в справедливости Её Величества!

А зря… Рокайо.

Зря?

Да. Их наказали благодаря советнику Штарту. Узнав о произошедшем, он посоветовал королеве всё же не пускать на самотёк баловство некоторых детишек из придворных семей запрещёнными веществами. А ещё не ссориться с вами, провинциальной элитой. Он так и сказал: “провинциальной элитой”.

Передайте ему мою искреннюю благодарность…

Я тебе не посыльный, Рокайо… Нужно — передай сама! — и мужчина резко отвернулся и чётким шагом стал удаляться по коридору. Я бегло посмотрела ему в след и вошла обратно в комнату.

Госпожа, — Лидэ заботливо поправила одеяло на Авидее, — может, всё обойдётся?

Остаётся только надеется на это. Ты можешь сходить передать ещё одну записку, Лидэ?

Конечно…

“Советнику Тайной канцелярии Верху Штарту, — вывела я на обратной стороне листа. — Уважаемый советник! Хочу поблагодарить Вас за деятельное участие в сложившейся со мной ситуации! Если слова молодых людей верны, то тогда их наказание должно соответствовать содеянному и не быть слишком строгим. И тогда всё, что произошло — это несчастный случай, с которым мне предстоит справляться самой. Если же юноши солгали, то пусть их покарает Великая Ада. С уважением — Рокайо Ганн.”

И я отдала записку служанке.

Через короткое время она вернулась.

Госпожа, тут вот Вам… — и Лидэ мне передала ответ. “Госпожа Рокайо Ганн. Мне жаль, что с Вашей дочерью произошёл такой случай, и особенно жаль, что он произошёл именно в королевском дворце. Скоро королева навестит вас, чтобы поддержать Вас в такой тяжёлый момент. Я всего лишь поступил так, как предписывал мне мой долг. Если Вам что-либо нужно: средства, редкие зелья или что-то ещё, то Вы можете спокойно просить об этом Её Величество или меня. Мы сделаем всё, что в наших силах! Ш.”

Мне, конечно же, стало чуть спокойнее. Но, взглянув на бессознательную Авидею, я решилась написать ещё одну записку советнику.

“Уважаемый господин Штарт! Не посчитайте меня слишком навызчивой, но не могли бы Вы попросить одного из жрецов Ады, того, что с Даром чтения мыслей, заглянуть в голову моей дочери и выяснить, что произошло вчера вечером? Я понимаю, что моя просьба может показаться чрезмерной, но при сложившихся обстоятельствах, особенно при тех, что мне самой предстоит пройти, мне кажется, что можно сделать исключение. Рокайо Ганн.”

И Лидэ опять унесла бумагу в недра дворца.

Вернулась она уже с пустыми руками.

Ничего, — пожала она плечами. Но я и не ждала ответ сразу же.

А днём, когда послеобеденный отдых сморил и флигель, и дворец, в наше пристанище явилась королева. Она была одета в простое платье и лёгкую косынку. Я едва узнала её. С ней было несколько человек. Три придворные дамы, слуга огромного роста и жрец. Тот самый молодой жрец, что имел Дар проникать в разум другого человека! Я помнила его.

Ваше Величество, — мы с Лидэ присели в реверансе.

Не нужно, милочка. Мы не на приёме. Покажите мне дочь.

Я указала на кровать. Королева подошла к Ави и нахмурилась.

Ну, Горент, что скажешь?

Молодой крепкий жрец с рисунком на бритой голове подошёл к кровати.

Нет, Ваше Величество. Я не смогу. Сознание девушки затуманено. Образы расплывчаты. Она сейчас в стране грёз, и до её разума мне не дотянуться.

Что делать?

Брат Югенс…

Даже так? — королева удивлённо взглянула на жреца. В своём лёгком летнем платье она была рядом с ним, как тропическая птаха рядом с враном. Её Величество повернулась лицом ко мне.

Рокайо, Дар Юргенса Блаженного — это говорить, поправится человек или… умрёт. А если поправится, то что нужно сделать для этого. Ты согласна услышать всё, даже самое горькое?

Да… — у меня задрожали руки, — лучше так, чем в неведении…

Королева быстро распрощалась и ушла, а горестные вздохи её свиты ещё долго раздавались в коридорах флигеля. К вечеру тихий стук в дверь сообщил нам о приходе гостей. Это были молодые стражники из того отряда, что вёз нас в Деменецию.

Госпожа Рокайо, разве Вы и Авидея не собираетесь на Младший бал? — удивлённо спросил молодой человек, и тут мои нервы не выдержали, и я расплакалась. Мне вспомнилась наша поездка, здоровая и смеющаяся Авидея, её весёлый смех.

Шли бы вы отсюда, парни, — Лидэ не стала любезничать со стражниками. — У госпожи Рокайо горе. Госпожа Авидея тяжело заболела.

А королевский магистериус? — спросил один из молодых людей. — Что говорит он?

Он… не… может… — выдавила я.

Вам, может, помощь нужна? — тихо спросил кто-то из юношей.

Нет… спасибо…

Чем вы поможете, олухи? Идите уже… Не до вас! — Лидэ быстро закрыла перед ними дверь. — Успокойтесь, госпожа. Слезами горю не поможешь!

Да… Просто вспомнила кое-что… Давай с тобой положим Ави на бок. Положение тела больного надо менять как можно чаще…

И стали осторожно переворачивать дочь. Положили на один бок, вытянув руку из-под неё, затем на другой. Один раз мне показалось, что Авидея попыталась открыть глаза, услышав мой голос, но потом дочь опять как-будто уснула.

Ночью стук в дверь разбудил меня. Лидэ тоже вышла из своего закутка. Она не ушла на ночь к себе, а легла спать на кушетке, посчитав, что оставлять меня одну сейчас нельзя. И за это я не знала, как её благодарить!

Часть третья. Глава восьмая.

Что же вы так долго, — заговорил кто-то громким голосом, когда Лидэ едва успела приоткрыть дверь. — Я сегодня хочу ещё выспаться.

Лидэ распахнул дверь, впуская внутрь худого невысого мужчину в тёмном одеянии жреца.

Где больной?

Больная… Вот там, на кровати…

Мужчина быстро-быстро подскочил к постели, на которой лежала Авидея.

Свет, дайте больше света!

Пока Лидэ зажигала светильники, я стояла и рассматривала жреца Ады, что сейчас явился к нам. Острый нос, маленькие глазки и треугольный подбородок делали его лицо гротескным, как из какой-то иллюстрированной книги. Там бы он был бы злодеем из прошлого, королём варваров или… чёрным колдуном. И только сейчас я вспомнила про Гэйелда. Может, стоило бы его попытаться позвать во сне?

Мамаша, ты слышишь меня? — меня резко выдернули из моих размышлений. — Не спи на ходу, а слушай внимательно!

Я посмотрела на жреца, которой уже уселся на край кровати и держал мою дочь за руку.

Слушаю, — покорно ответила я.

Дочь твоя будет жить, вот только к этому тебе нужно приложить много усилий. Первое: сейчас ты собираешься, просишь своих покровителей во дворце о повозке и везёшь её в одну общину в Завратные горы. Там сейчас обосновался лекарем такой мэтр Клодиус Сильв. Этот лекарь — не совсем простой лекарь. Долгое время он являлся штатным лекарем посольств при дворце и лечил всех — от степняков, до южан Тропических островов. Он знает эту болезнь.

Так я его знаю! Это — наша община! И наш лекарь! Я даже работала с ним, немного…

Хорошо, мамаша, хорошо. Только есть ещё кое-что. Ада говорит мне, что ты кому-то очень много задолжала. На твоём месте я бы поторопился выплатить этот долг!

Долг? — я ничего не понимала. — Какой долг? Я никому ничего не должна… вроде бы…

Я сказал — а ты подумай. Иначе лечение не приведёт к тому результату, что нужен… А теперь — прощайте! Свой долг я исполнил. А ты выполняй свой!

Так посреди ночи мы с Лидэ быстро упаковали наши с дочерью вещи в сумки, я написала Декстеру Винну просьбу о повозке, возничем и охране, и уселась ждать ответа.