Генрих рисковал, делая первый шаг. Его понимание этого факта выражается в том, что перед тем, как отдать приказ о наступлении, он приказал перевезти обоз в тыл с места ночевки. Согласно интерпретации "Gesta", это было сделано для того, чтобы защитить обоз, но есть и другие возможные причины для приказа Генриха. Первая заключается в том, что он хотел использовать обоз в качестве средства обороны тыла. Уже было высказано предположение, что он опасался флангового удара французов в тыл своей армии. Подтягивание обозных повозок помогло бы защитить тыл. Во-вторых, если его армия потерпит поражением и столкнется с необходимостью отступить, было бы разумно разместить багаж и лошадей как можно ближе, чтобы обеспечить быстрый отход. Такая тактика, вероятно, была использована Эдуардом III при Креси. Однако в действительности к моменту начала английского наступления обоз не был полностью перемещен в тыл. Это признает и автор "Gesta", отмечая, что в результате мародеры смогли напасть на "хвостовую часть" обоза, где и были разграблены ценности короля. Мы вернемся к этому вопросу, когда будем рассматривать нападение на обоз более подробно.

Приказ Генриха о наступлении сопровождался различными ритуалами. В хрониках существует некоторая путаница относительно того, произносил ли Генрих воодушевляющую речь во время первоначального построения, во время приказа о наступлении или в обоих случаях. Что именно он говорил, нельзя сказать наверняка. Хроники вкладывают разные слова в его уста, хотя "Gesta" цитирует только его речь в четверг 24 октября. В действительности, любую речь короля могли услышать только приближенные к нему люди, поскольку не было никаких средств усиления звука, хотя он и произносил ее верхом, чтобы его было видно и слышно. Его слова доходили до командиров, которые затем передавали их своим войскам. В этом контексте показательно, что в ряде хроник упоминается, что король объезжал колонны верхом, подбадривая командиров. Это было бы разумным шагом, как при первоначальном построении, так и при движении в перед. Для экономии времени речь не могла быть такой длинной, как предполагают некоторые хронисты (и Шекспир), но она, вероятно, включала напоминания о правоте английского дела, божественной поддержке и решимости самого короля сражаться до смерти. Поскольку солдаты шли на смерть, они должны были проводить время в молитве, стоя на коленях на земле и взяв в рот маленький кусочек земли, как в хронике "Brut", рассмотренной ранее. Также должны были звучать обращения к святым, особенно к Святому Георгию, Эдуарду Исповеднику, Богородице и Троице. В "Liber Metricus" описано, что священники возглавляли эти песнопения. Песнопения или пение в церковной манере были хорошим способом передать звук этих очень важных приготовлений к событию, которое могло привести к смерти.

Затем поднимались знамена. Это был знак как для собственных войск, так и для врага о начале сражения, поскольку поднятие знамен было официальным заявлением о враждебных намерениях. При движении вперед люди следовали за знаменами. Это помогало держать людей в строю и позволяет предположить, что воины отрядов были вместе во время продвижения. Но как именно английские войска узнавали, когда начинать движение? Армия насчитывала тысячи человек и была разделена на различные группы. Команда "Вперед знамена" подавалась голосом, как это делает современный сержант-майор, но для начала наступления был подан визуальный сигнал. Это было подбрасывание в воздух палицы сэром Томасом Эрпингемом, одним из старейших и опытнейших командиров короля. Иногда предполагают, что его сигнал был сигналом для лучников к атаке, но формулировка соответствующего отрывка, который встречается только у бургундских хронистов, указывает на то, что сэр Томас был верхом на коне перед всей армией в тот момент, когда он подбросил палицу в воздух. Он также выкрикнул слово, которое записано как "Nestroque" у Ваврена и "Nescieque" у Монстреле. Лефевр, который был с английской армией, не упоминает это слово. Ваврен добавляет, что это был сигнал к атаке. Поэтому то, что крикнул Эрпингем, скорее всего, было "сейчас ударим".[697] Это давало предупреждение о начале наступления. Бургундские тексты рассказывают, что сэр Томас затем сошел с коня и встал в боевое построение со своим знаменем перед собой.

Крик "Вперед знамена!" разнесся эхом по округе, и англичане с громким криком начали двигаться вперед. Это был еще один стандартный способ сообщить о моменте наступления внутри армии и противнику. Трубы также использовались в этот момент и по мере продвижения вперед. (Вероятно, они также использовались для приказа о перегруппировке, хотя в повествованиях об этом упоминается). Некоторые рассказы говорят о том, что этот клич поразил или обеспокоил французов. Следовательно, подразумевается, что решение англичан атаковать застало французов врасплох. Они предполагали, что англичане находятся в оборонительной позиции и поэтому должны были сделать первый ход. Вместо этого они сочли себя обязанными ответить, и тоже начали наступление. Хроники не дают нам никаких подробностей о том, как это происходило. В "Gesta" обе армии продвигаются навстречу друг другу "примерно на одинаковое расстояние, фланги обеих боевых линий простираются в лесные массивы по обе стороны армий". В хронике Тита Ливия, в двадцати шагах от деревни Азенкур, англичане подходят к врагу и обрушиваются на него. Таким образом, фактическое сражение происходит около и к северу от дороги, пересекающей поле боя между Азенкуром и Трамекуром.

Согласно бургундским хроникам, английское наступление ненадолго остановилось, перед этим раздался еще один боевой клич. Это было сделано для того, чтобы люди могли перевести дух, но это также связано с началом действий 200 лучников на лугу. Другими словами, эти лучники получили приказ начать обстрел французских флангов вскоре после начала английского наступления, чтобы подтолкнуть французов к продвижению вперед и одновременно отвлечь их фланговым огнем. Затем хронисты переходят к комментариям об английской армии в целом: "англичане сразу же подошли к французам, сначала лучники… начали со всей силы пускать залпы стрел по французам, пока они могли натянуть лук". Таким образом, важной особенностью английского наступления было использование стрел против французов, когда они также начали продвигаться вперед.

Это встречается почти во всех описаниях битвы и является ее отличительной чертой. Однако я предполагаю, что продвижение вперед латников намеренно сопровождалось обстрелом стрелами. Разница между противоборствующими армиями была не столь значительной в численном отношении, сколько в типе воинов. Как мы уже видели, у англичан была очень большая доля лучников по сравнению с латниками. Лучники не могли противостоять в рукопашном бою с полностью бронированными людьми с копьями, мечами и другим клинковым оружием, булавами и т. д. Однако они могли нанести существенный урон этим бронированным людям на расстоянии, потому что лучников было много. Ниже мы рассмотрим распоряжение Генриха о защите лучников и неудачную попытку французов подавить их эффективность, обрушив на них кавалерийскую атаку, но сначала давайте рассмотрим, как использование стрел связано с наступлением.

Как говорится во многих хрониках, французские латники продвигались вперед сквозь бурю стрел, которая нарушила их строй. В "Gesta" отмечается, что французы начали свое продвижение шеренгами друг за другом, но, не доходя до англичан, они разделились на три колонны по двум причинам: во-первых, из-за страха перед стрелами, которые пронзали бока и забрала их шлемов, и, во-вторых, из-за собственного плана прорваться через самые сильные места английской линии и достичь знамен. И то, и другое имело бы одинаковый эффект — заставило бы французов сбиться в кучу и подвергнуться риску столкновения друг с другом. "Gesta" добавляет, что лучники продолжали обстреливать фланги противника без перерыва, пока их стрелы не были израсходованы. Поэтому тактика Генриха заключалась в том, чтобы как можно дольше использовать лучников против наступающих французов, чтобы сорвать их атаку на его латников. Это было разумно, учитывая, что в его армии латников было меньшинство. Что может быть лучше, чем нанести французам как можно большие потери, прежде чем они смогут вступить в рукопашный бой? Поэтому лучники использовались, как артиллерия в последующие века, для ослабления противника на расстоянии, чтобы ослабить его рукопашный натиск. Их ценность заключалась в двух отличительных особенностях. Во-первых, они были подвижными и могли легко менять позицию, чтобы вести огонь под другим углом в ответ на продвижение французов. Во-вторых, они могли поддерживать заградительный огонь. Это было просто потому, что длинные луки легко перезаряжались, а лучшие лучники могли сделать пятнадцать выстрелов в минуту. Дело было еще и в том, что более 7.000 человек вели огонь одновременно. При таком раскладе лучникам не требовалось быть снайперами, способными поражать цели с непревзойденной точностью. Ведение обстрела непрерывными залпами давало необходимый эффект. В результате французам было крайне сложно поддерживать темп пешей атаки. К тому времени, когда французы вступили в бой с английскими латниками, они были измотаны а многие ранены. Мы не можем себе представить, каково это — пытаться идти вперед под таким шквалом стрел. Люди не могли быть подготовлены к такой ситуации. Поэтому это была совершенно новая и исключительно пугающая ситуация. Кроме того, лучники вели огонь не только в лоб, но и с флангов. В силу особенностей местности французы наступали на все уменьшающемся с боков фронте. Стрелы с флангов еще больше усиливали эффект воронки. Мы рассмотрим эту проблему подробнее, когда будем изучать бой, но сначала мы должны понять, почему французы не смогли принять эффективные контрмеры против англичан. Они испробовали три: кавалерийскую атаку против лучников, использование арбалетного огня и атаку на обоз.