— Занятно, не правда ли? — раздался над моим ухом мужской голос.

Испугавшись, что меня застали за неподобающим служанке занятием, я захлопнула книгу, прижав ее к груди, будто в надежде спрятать. Только после этого я повернулась к говорившему.

— Милорд, я… — начала оправдываться. — Такого больше не повториться, — глаза опущены долу, нижняя губа закушена — идеальный образ смиренной девицы.

Он был тут все время, скрываясь за книжными полками, или только сейчас подошел. В любом случае, Сквалло (я не могла отказать себе в удовольствие называть его по фамилии хотя бы в мыслях) застал меня врасплох.

— Как звучит твое имя? — будто не слыша моих неумелых извинений, продолжил герцог.

Скованная осознанием, что нарушила правило: «Никогда не трогать вещи господина», я не могла осмелиться на разговор; слова будто застряли в горле. Свое имя я еще никому не называла, боясь, что оно будет неуместно тут. Но ответить нужно было: нельзя игнорировать вопросы хозяина. Пока я судорожно соображала, что делать, Сквалло надоело ждать, и он решил поторопить меня с ответом.

— Пока три луны не минули ты была приветлива в моем обществе, отчего же теперь жмешься, будто мелкая пташка при хитром лисе? — серебристо-стальной взгляд прорывался сквозь меня. — Отвечай словами.

Его просьбу я не могла проигнорировать. И причиной было не только мое положение по отношению к нему. Перед этими серыми глазами я не могла молчать при всем желании.

— М-марина, — произнесла я свое настоящее имя прежде, чем придумала другое; и тут же отвела взгляд в сторону, пока герцог снова не загипнотизировал меня.

— Тебе подходит, — прокомментировал он через секунду.

Он продолжал молча изучать меня. И, когда я уже совсем устала мучаться в догадках, что же герцог от меня хочет и не собирается ли наказать меня за то, что я трогала книгу без разрешения, он совсем неожиданно спросил:

— Тебя интересуют книги?

Вопрос застал меня врасплох, поэтому я лишь запоздало кивнула, но вспомнив его недавний приказ, тут же ответила.

— Мне не хватает познаний, — промямлила я, — но переплеты привлекли меня.

Сквалло усмехнулся, видимо, мой ответ позабавил его. Он продолжал стоять передо мной, молча сверля меня взглядом. Я же не знала, куда деть свой. Вертя глазами, я ждала, пока герцог отпустит меня. Будь проклята та минута, когда я решила, будто в книжной одна и могу потрогать книги!

— Хочешь, я научу тебя письменам? — совсем неожиданно спросил герцог.

Я, определенно, не ослышалась: вопрос был задан слишком громко, чтобы его точно услышали. Из рассказа Зуна я знала, что слугам тут не положено знать письменность, их ей просто никто не обучает. Что же толкнуло Сквалло предложить мне уроки? Неужели, ему нечем заняться, и он решил скрасить время экспериментами? Что ж, какие бы мотивы не преследовал Сквалло, но его предложение мне на руку.

— Так каков будет твой ответ? — видимо, я слишком долго обдумывала его предложение, и герцог решил поторопить меня.

— Я буду благодарна Вам, милорд, — я сделала реверанс, как видела в фильмах.

— Не делай подобного, — Сквалло жестом остановил меня. — Ни одна душа в моем замке не склоняет передо мной головы, памятуй об этом.

Он взял у меня из рук книгу и открыл ее на самой первой странице. Свободной рукой, Сквалло взял мою руку и провел ей, будто кистью, по строкам.

— Я читать буду, а ты запоминай, — сказал он спокойно и дружелюбно.

И мы начали читать: он голосом, а я прикосновениями. Слова, произносимые вкрадчивым слегка грубоватым грудным голосом, ласкали слух. Я слушала приятную речь герцога, ловя каждое слово, стараясь запомнить их написание, пока мой палец водили по плавным черточкам-буквам. Само по себе содержание книги тоже оказалось довольно интересным. Возможно, само провидение решило посодействовать мне в исследовании этого мира, и с первой попытки я интуитивно вытащила сборник местных мифов. Сквалло как раз читал мне миф о сотворении этого мира.

— В незапамятной старине, когда люди были неизвестны, а земля гола как лед, жило существо нареченное Теивас, от света и тьмы рожденное. Тоскливо было существование его и безрадостно, бесцельно бродил он по пустынной земле много лун и солнц, да так и уснул он сном вечным, — читал Сквалло для меня, пока губы мои шевелились, шепотом повторяя за ним слова.

В тишине книжной голос Сквалло звучал особенно отчетливо, мелодично разливаясь по комнате. Наедине с ним мне было хорошо, от недавней зажатости не осталось и следа. Я будто опять вернулась на шесть месяцев назад, когда еще не знала о его высоком положении и о своем месте служанки. Сквалло снова проводил для меня урок, я снова ловила каждое его слова, надеясь, что оно обязательно пригодится мне в будущем.

— Ноги и руки его сделались горами и скалами, тело его превратилось в твердь земную, из черепа его произошел небесный свод. Океанами хлынула кровь его, травами да деревьями проросли волосы его, пещерами с гротами оказались нос его да глазницы. Из пальцев его пошли звери лесные, из ушей его взлетели птицы небесные, из внутренностей его поплыли гады морские, — Сквалло продолжал читать миф, я продолжала запоминать.

Некоторые элементы этой легенды казались мне смутно знакомыми, что совсем не удивляло. Все мифы о сотворении мира примерно похожи и развиваются по одному сценарию. Главное для меня, не вслушиваться в сюжет, а запомнить написание букв и слов.

— Возродился Теивас в теле новом, бессмертном, и, породив род людской, разумный и великий, нарекся именем новым — Агнус, — Сквалло закончил и закрыл книгу.

— А дальше? — немного расстроенно протянула я, увлеченная новым занятием.

Герцог ухмыльнулся, но ничего не сказал, молча ставя книгу на место. Он все еще стоял сзади меня, прижимаясь к моей спине. Руки, которыми Сквалло потянулся к книжной полке, будто обвили меня, со стороны это, наверное, было похоже на объятия. В такой позе и застал нас Зун, пришедший, чтобы забрать меня в новую комнату.

— Сестренка, освежи мою память, в чем заключается твоя работа? — допрашивал меня Зун, пока мы шли вниз по лестнице.

— Уборка, — я уже предполагала, что мой спутник рассержен, и даже знала, из-за чего, поэтому постаралась, чтобы голос звучал робко. — Собственно ее я и выполнила.

— Так и есть, — продолжил мой провожатый, — но после нее тебе следовало дожидаться моего прихода, но не ласкаться с герцогом.

— Мы не ласкались, — все мое существо противилось столь сильной лжи. — Не говори про меня понапрасну. Герцог просто учил меня письменности.

— Разве служанкам нужны письмена? — в голосе его слышался неприкрытый сарказм, и меня это неимоверно раздражало.

На такой резкий выпад я не могла не ответить. Я, конечно, знала, что в этом мире грамотность — привилегия аристократии, но, во-первых, мне она еще как нужна, а во-вторых, я совсем не напрашивалась на уроки.

— Но он сам предложил. Неужто я должна была оскорбить достоинство герцога отказом?

Кажется, эта реплика завела Зуна в тупик, и он, горестно вздохнув, больше не донимал меня на эту тему. Неужели, можно лишь прикрыться желанием хозяина, и тебе простят многие проступки? Я, определенно, буду этим пользоваться.

Пока мы спускались вниз, мой живот напомнил мне, что кроме утренней каши в моем рту не было ни крошки. Мысль о вкусном ужине тут же появилась в моей голове. Воображение представило рыбку с овощами, или тушеного ягненка, или котлетку с пюре — любимое блюдо детства — или пирожок. На самом деле я была согласна даже на ненавистные с юности брокколи, если они тут водились. Кстати, с тех пор как я попала в этот мир, кроме пары кусочков рыбы в самый первый день и яблочного фрукта на рынке, я не пробовала ничего, кроме каши. Я понимаю, что служанку никто не собирается баловать деликатесами и вкусностями, но однообразная пища вредна для желудка.

— Зун, — позвала я парня, — а ужин сегодня будет?

— Тебе стоит несколько подождать. Сперва познакомлю тебя с комнатой и другими служанками.