— Ага. Никуда не денешься, влюбишься и женишься, — одними губами говорю я, надеясь, что Лера не услышит. Не услышит и не поймет. Для меня она не девушка. Сестренка. Маленькая и упрямая сестренка.
— Обломись, кучерявый! — не оправдывает моих надежд Лера, уже натянувшая на себя любимый комбез. Изрядно потрепанный, но не побежденный.
— Ой, как же ноги горят! Давненько я так не отрывалась. Черный этот, опять же! Кой бес его в мою дурь занес?!
Я молчу — а что тут скажешь. То, что Черный конкретно с резьбы съехал — уже не секрет даже для нашей Ляльки. И для его верных соратников и друзей тоже. Слышал я пару-тройку высказываний. И слава здешним богам, что на наших посиделках вчера не было посторонних.
— Ладно, Прош, дай мне пять секунд на вдох-выдох, и пошли народ будить. Что там по плану?
— А по плану у нас башня. Ага. Та же самая. Но уже в разрезе.
— Не пойдет! Балкончики, Прош.
— Рус двери-то открыл, — хмыкаю я. — А ты — балкончики.
— Двери — это ерунда, друг ты мой кучерявый, — покровительственно треплет меня по этим самым кудрям тонкая рука. — Открыл — и открыл. А пройти может только …. Стоп! Серенады будут потом! Прошка, за мной!
Вот ведь! Шило в одном месте.
Темный Властелин
— О, Пресветлый Предок! Какой мгырь выпустил коней в мой сад?! Какой бдрыщ безмозглый, этель терриане ле, посмел оборвать мои цветы? Ведь только-только привел в порядок клочок земли — и на тебе! Нет, это никуда не годится! Госпожа Мари! Мне срочно нужно увидеть Его Темнейшество!
— Его Темнейшество еще почивать изволит. Ты бы не орал так, Орчик, разбудишь.
— Они мой сад ископытили, а я не ори?!
— Вот и не ори. Пойди к Тренделю, пожалься.
— Где его найти, Тренделя, — пробурчал поименованный Орчиком. Мне даже интересно стало — кого это в садовники определили, если учесть, что я требовал на эту должность эльфа. Вставать лень только. Утомился я за вчерашний день. Нет, Прошка и Лерыч молодцы. Все зрелищно, интересно, необычно. И народу понравилось. Да так, что даже явление Богов не сильно удивило и напугало. Скорее, зрители сочли это элементом праздника.
Им праздник, а меня еще полночи потряхивало. Не сказать, что я такой уж верующий, был бы верующим, не затеялся бы с завоеванием мира. Так — побузил бы чуть-чуть, и успокоился. Ну, может, пару княжеств к общему знаменателю привел бы. А тут раззадорился. Сейчас и вспоминать не хочется, с чего меня на подвиги понесло. Давно это было.
О чем, бишь, я? Ах, да. Струсил я знатно вчера. Будто и впрямь родительница моя вернулась из-за Грани. И батюшка с ней вместе. А я вроде нашкодил, и теперь мне ответ перед ними держать…. Всю ночь во сне оправдывался. Объяснял, что по-другому никак было. Что невозможно стало на свете жить. И не только мне. Тогда мне казалось, что все зло от предыдущего темного властелина шло. Люди гибли. Эльфийские леса вымирать стали. В гномьих Пределах обвал за обвалом, Степи оркские на корню сохнут. В смысле — травы на корню сохнут. А Покровители будто в бездну провалились — за многие века ни разу не откликнулись. Ни людям, ни эльфам, ни оркам. Никому. М-да.
Жуткое ощущение — я говорю, говорю, доводы привожу, оправдание своим поступкам документально подтвержденное, на стол выкладываю. Факты, аргументы, домыслы и вымыслы…. А Золотой Барс смотрит на меня ярко-синими глазами. Да так, будто в самой глубине души моей читает. Будто все потайные чуланы вскрыл, все из них выгреб, и теперь сортирует: оставить, выбросить, в печке сжечь, в стирку отправить…. И Злотинка тут же. На каждый фырк Барса согласно кивает, да душу мою горячим щелоком поливает, мылит, наждачкой дерет и в семи водах полощет. Мне от этого и больно, и тошно, и в то же время так легко становится. Как мальчишке, который в самой большой вине своей родителям сознался, трепку стерпел, в углу отстоял, а потом и мать поцеловала, и отец по макушке потрепал. Мол, урок ты усвоил, ошибки понял. Теперь исправляй. А мы тебя все равно любим, и любить будем.
Потом боги ушли, и я в сон без сновидений провалился. А тут Орчик с воплями о загубленном саде.
Доплелся до окна, выглянул. А там….
Как Лерыч говорит? Картина маслом? Вот-вот, именно она. Громадный орк, лишь на полголовы ниже Тренделя, стоял перед низенькой пухленькой домоправительницей, и едва ли не плакал, тыча грязным пальцем в сторону сада.
Вместо сада было истоптанное поле.
Пришлось спускаться вниз и в буквальном смысле вытирать слезы садовнику.
— Орч, а как ты в садовниках-то оказался? — спросил я, когда мужик успокоился. И даже пригрелся в объятиях тетки Мари. — Ты ж орк, вам такое несвойственно.
— Да что вы такое говорите, Ваше Темнейшество! — тут же возмутилась тетка Мари. — Если орк — так и в красоте ничего не смыслит? Уж вы моего Орча не обижайте. Вы бы видели, какую красоту он придумал!
Видел. И мне даже понравилось. Правда, мне сказали, что это проект кого-то из эльфов.
— А можно узнать, что здесь произошло?
Лерыч. Вынырнул откуда-то из кустов, таща за собой приятеля. Прошка шел посмеиваясь.
— Лерыч, привет, — утер одинокую слезинку Орч. — Вот, видишь, что натворили…. И как это исправлять?
— Да молча! Орч, ты просто гений! Мне как раз идеи не хватало! Ваше Темнейшество, вам сад очень нужен?
Я призадумался. Не сказать, что я так уж люблю цветы, но и пыль глотать не хочется. Наглотался за свою боевую жизнь по самые ноздри.
— Да что ты такое говоришь, Лерыч, — возмутилась тетка Мари. — Да какой же дворец без сада?! Обязательно сад должен быть.
— Должен — значит, будет, — хмыкнул мальчишка. — Елисей! Играй побудку!
И понеслось…. Елисей вынырнул откуда-то из дальних кустов, вскочил на какой-то постамент. Уж не знаю, что там раньше стояло. Вскочил, и над садом разнесся сигнал побудки.
— Ай, молодцы! — с изрядной долей ехидства похлопал в ладоши противный мальчишка. — Ай, умники! Энто что же, вашу мать, ухитрились вы сожрать? Чай, навскидку, бочку виски вы смекнули распочать?
М-да, недосмотрел вчера. Гвардия все еще была пьяна. Ну, или с похмелья.
— Ну, Лерыч! — виновато протянул кто-то из избранных. Тех, кто вчера командную честь берегли и преумножали. — Мы нечаянно….
— А сад в пустыню превратили тоже нечаянно?!
Мужики виновато переглядывались, пихали друг друга локтями и отвечать не торопились.
— Значит, так! Будете сегодня вину заглаживать. Рус! Организуй-ка нашим соревнующимся душ похолоднее. Орч! У тебя как — лопаты, тяпки, мотыги, грабли в хозяйстве есть?
Орч ошарашенно кивнул.
— Отлично! Пока наши страждущие душик принимают, пойдем. Разметку сделаем. Ваше Темнейшество, айда с нами.
С вами — так с вами. Пошли. В сад. А там….
— Так-так-так! Угу! Ага! Орч, что ты планировал в этом месте?
Мальчишка легко разбежался, перепрыгнул полуразрушенный каменный бортик. Когда-то здесь был фонтан. Теперь осталась лишь чаша.
— Дык, фонтан и планировал, — утер лицо громадный орк. — А чего? — Тут все трубы сохранились, я проверял. Только бортики обновить, да дно поправить. Про фигуры только не знаю. Вроде все обыскал, и не нашел. Кто-то говорил, они золотые были.
— А фигуры какие? Небось, мальчики писающие? — прищурился Лерыч. Орк помотал головой.
— Не, Лерыч, не мальчики. Рыбы по краю. А в центре водяная лилия.
— Откуда знаешь? — выгнул бровь я.
— Планы в библиотеке нашел. А чего?
— Во! Первой команде задание готово! — радостно потер руки мальчишка. — Прош, зови Тренделя, где он там?!
— А второй команде? — обернулся Прошка. — Лерыч, задания должны быть идентичны.
— А кошка нам на что?! — ухмыльнулся мальчишка, указывая на странные металлические круги, закрепленные на разной высоте. — Пусть покажут девушкам силу своей любви. Ваше Темнейшество, вы нам магией не пособите?
— М-м?
— Надо так растения зачаровать, чтобы они принимались. Но только если претендент действительно испытывает чувства к девушке.
