— А я видел в ближней деревеньке пару старух, — как бы между прочим сказал Трендель. — Если осторожно намекнуть им, что никакого урону их чести не будет, может, согласятся переехать в твой замок? Хотя бы порядок наведут. А там и другие подтянутся.

— Старухи? Старухам поздно думать о своей чести, — хмыкнул Эльф. — Властелин не поймет, если мы их в наш замок затащим. Надо к нему.

Он хотел добавить что-то еще, но в это время входная дверь распахнулась, впуская закутанную в тряпки старуху. То, что это именно старуха, Эльф понял с первого взгляда. Внутренним чутьем угадал. Ткнул приятеля в бок. Трендель напрягся, мигом превратившись в хищника, готового к охоте.

— Спугнешь…. — прошипел Эльф, мягко смещаясь к двери, чтобы старуха не убежала.

Старуха же бежать, кажется, не собиралась. Напротив, прошаркала к стойке, выложила несколько медяков, и просипела надрывно:

— Дай мне травяного отвара, милок. И если есть — кусок хлеба. Я не ела два дня.

И оторопела, когда ее под руки подхватили два дюжих молодца. Переместили за стол, мгновенно уставленный плошками со скудной пищей.

— Хтой — то? — испуганно спрашивала она, торопливо осеняя себя знаком священного круга — Чавой-то вам от меня надобно?

— Угостить хотим тебя, мать, — попытался изобразить дружелюбный оскал Трендель. Не преуспел. Старуха испуганно закатила глаза, мгновенно посерев лицом.

— Не бойся нас, уважаемая, — прогудел Эльф, осторожно вливая в нее каплю энергии. — Мы просто хотим предложить тебе работу. Достойную твоих седин. Клянусь — урону твоей чести не будет. Нам в замок нужна экономка. Как тебя зовут?

— Баба Аглая я, — слабым шепотом поведала старуха, покрываясь крупными каплями пота. — Из деревни на болотах.

— А кто там еще есть? — пододвинул к ней плошку с серой кашей Трендель. — Бабы есть? Мужики?

— Никого нет, одна я осталась. Всю зиму одна была. Теперь вот решила к людям пойти. Страшно — помру, и прибрать будет некому. Так и растащут по болоту останки-те.

— Не растащут, — уверенно сказал Эльф. — Сейчас в замок с нами пойдешь. Отведем тебе комнату — будешь хозяйством заниматься. Дадим в помощь пяток парней помоложе.

— Как повелите, господин хороший, — согласилась бабка. — Помолюсь вот Троим, да и пойду работать.

— Троим? — удивился Трендель. — А им кто-то еще молится?

— А как жа! — воодушевилась бабка.

— Как жа! Они — податели милости! Особливо Она! Ежели б не Она — не выжить бы мне эту зиму, больно уж люта приключилась. А с Ее помощью перезимовала. К людям вот дорогу нашла. И вас встретила. Таперя с голоду — тко не окочурюсь.

Эльф и Трендель переглянулись.

— Давай, Аглая, и мы с тобой молитву вознесем, — решил Эльф. — Женщине. Авось, она нам еще дочерей своих пошлет.

— А пошто вам они? Нешто ваше племя без них не живет? — удивилась бабка, проворно уписывая вязкую кашу. — У нас сказывали, что вы по-особому рожаетесь. Не как люди. Будто из Темного Пламени выходитя!

Трендель на это мрачно хохотнул.

— Про это в следующий раз поговорим, — нахмурился Эльф. — Доедай, да поехали в замок.

Бабка, не переставая кивать, оглянулась на мужиков у двери, медленно опустила веки. Мужики поднялись и неспешно вышли на улицу.

— Глянь, Эл, а ливень-то закончился! — воскликнул Трендель, мельком взглянув в окно. — Давненько я солнца не видел! Да будет славен прародитель Орк!

И тут же испуганно захлопнул рот, подумав, что зря язык распустил. И к чему было Предка вспоминать?!

— Куда запропастились эти охламоны?! — ворчал Темный Властелин, с тоской разглядывая кривое подобие строя во дворе своей резиденции. — Как всегда: стоит только немного расслабиться, и все. Каждый норовит на голову усесться. Что-то не продумал я последствия.

Последствия его не радовали. Войско, объединенное общей целью, теперь стремительно разлагалось — по-другому и не скажешь. Первыми, получив право на управление Степью, откочевали орки. Следом растворились в Подгорье войска гномов. Не сказать, что их было много, но все же…. Все же….

Теперь с Темным Властелином оставались лишь оборотни и эльфы. Да еще люди, собранные в последний поход перед Битвой. От них никакого толку. Так и норовят утащить из замка что поценнее. Уже и между собой грызутся хуже бродячих псов. А если разобраться: для чего им барахло?! Ну, вернутся они в свои селения. И что? Вот прямо так и ринутся восстанавливать порушенное? Причем порушенное ими же.

Темному Властелину почему-то вдруг стало не по себе. Вроде бы цель достигнута. Он — единственный полноправный Властелин целого Мира. Все, кто хотя бы раз позволил в его сторону негативный всплеск — наказаны. Да так, что и памяти о них не осталось. Да что о провинившихся говорить — даже Боги, те самые Трое, которым возносили молитвы все жители Мира, давно и прочно забыты. Ибо не отозвались, когда Им возносили молитвы, просили о милости и о помощи. А это может означать лишь одно: Боги давно покинули Мир.

Темный Властелин хмыкнул.

— Теперь-то уж совершенно точно можно считать себя единоличным Властелином. И чем мне, такому красивому, заняться!

— Господин! — ворвался в кабинет его верный Обращенный. — Там это! Черный Эльф бабу привез!

— Бабу?!

— Бабу! И сейчас там бойня будет! Старый Зай хочет ее себе забрать.

Старый Зай был главарем банды разбойников, присоединившихся к войску буквально перед самой Битвой. Кстати сказать, именно его сброд и торчал во дворе замка, изображая плохое подобие войска.

— А Трендель? — подхватывая с кресла двуручник, поинтересовался Властелин

— С Эльфом. Да против Зая…. И баба еще эта. Ее же защищать надо. Сам-то Зай не полезет, у него громилы в подручных. А утащить бабу — как два пальца…. Ну, этого!

Не любил Темный Властелин, когда его приближенные на жаргон переходили. Потому и сверкнул синим пламенем глаз на Обращенного, в который раз уже подумав, что надо бы дать ему имя.

— Ха — й-ес-ти! — выдохнул он заклинание, открывая себе короткую дорогу во двор.

Тут-то и пришлось ему на собственной шкуре узнать, что бывает, когда на троих — Обращенный не в счет — нападает порядка полутора сотен бандитов. Правда, уложились в три минуты. Из казарм на мысленный призыв господина вылетели армейцы. Властелин картинно стер каплю крови из рассеченной брови — зацепил кто-то из бандитов.

— Что, Зай, берега попутал? — вкрадчиво спросил у седого благообразного мужика, в который уж раз подивившись про себя несоответствию внутреннего и внешнего в этом…. Нет, на человека Зай не тянул.

— Моя то баба! — уперто выгнулся удерживаемый за шкирку Зай. — Мы битву выиграли. Значит, и главная плата наша!

— ВЫ выиграли? — нехорошо прищурился Трендель.

— А то ж! Хто ж половину человечьих земель в разруху да пустыню обратил?! — Мы! Да и то сказать — не орку же на человечьей бабе пахать — трудиться. Ты ж ее надвое перервешь. А Черному и вовсе зазорно. Пусть своих эльхфийских объезжает. Небось, по лесам-то их много прячется! Чой-то мы за все время ни одной не видали. Хоша б спробовать одну. Токмо наши бабы и попадали в полон.

— И где тот полон? — очень тихо и очень мирно спросил Темный Властелин. И вроде бы никакой угрозы в его голосе не слышалось, но почти половина бандитов рухнула на колени и забилась в судорогах.

— Дык, эта….

Черный Эльф видел, что Зай пытается замолчать, но не получается у него. Никак не получается. Что там простой бандит против черного мага! Да еще и Властелина. Это вам не гнус над ухом зудит, от него и булавой не отмахнешься….

— Дык…. В Распадке оне, — выдавил таки Зай, падая на колени. — Сорок баб и пяток девок, не тронутых ишшо.

— Сколько у них охраны? — все так же мирно спрашивал Властелин, а Черный Эльф готов был бежать до этого Распадка галопом. Потому что синий огонь в глазах Властелина уже превращался в безудержное пламя.

— Дык…. Того…. Две десятки мужиков-та! Да амулеты ишшо.