Уверенная в том, что донесла свою точку зрения, Дагмар развернулась и пошла прочь. Но через несколько футов остановилась и оглянулась.

— А вот это, дракон, — она счастливо улыбнулась и изобразила тон существа, — смешно.

Больше не говоря ни слова, Дагмар направилась в крепость отца. Но прежде чем успела зайти в главный зал, услышала, как отец произнес:

— Ты немного туповатый ублюдок, да, дракон?

В такие моменты Дагмар действительно ценила бесцеремонность отца.

Женщина! Зверем оказалась женщина! Почему ему никто об этом не сказал? Почему все утверждали, что Зверь мужчина? Если бы Гвенваель обладал верной информацией, то повел бы себя совсем иначе.

Но он не знал, и его реакция на встречу с ней… ну, не самый забавный момент. Даже он это признавал. Но почему виноват должен быть он, когда все говорили, что Зверь это какой-то огромный воин, вырвавшийся из преисподней?

Гвенваель, не спеша, лез в заброшенную пещеру, которую нашёл высоко в Горах скорби — довольно подходящее к моменту название — и судорожно искал решение, как всё исправить.

Первой мыслью, естественно, было обольщение. Казалось, что Зверь такая недотрога, бедная, несчастная девственница, не доверяющая мужчинам и не подпускающая их к себе. Раньше, он очень успешно обольщал таких. И всё же…

Он вздохнул, потирая глаза.

Всё же, она не очень походила на тех девственниц.

Выглядела простецки, но не отвратительно. Он не ощутил желания закричать и убежать. А её глаза… серые и ледяные, как сами горы.

Такие глаза могли бы повлечь за собой беды, при правильном использовании. Но эта женщина одевалась в самое простое серое платье, которое было вообще ничем не украшено и без глубокого декольте, демонстрирующего грудь.

Но и не было чопорного, высокого до самого подбородка воротника. Платье было затянуто скучным кожаным ремнём, хотя серебряный узор смотрелся мило.

Как и кинжал, который этот ремень удерживал. Обутая в меховые, серые сапоги, а на голове платок, словно она собиралась идти готовить.

Нет, она выглядела не под стать имени Зверь. Не была уродиной, но и не похоже, что съедала мужчин в постели.

Да и сбрендившей женщиной, которую северяне считали бы Зверем, не казалась.

Та холодность в её глазах, была и в теле. Даже не подумав, что могучий дракон мог сделать с ней, она умолчала информацию об Аннуил. Если уж быть честным, Гвенваель даже не был уверен, что мужчины Рейнхольда знали, о чём она умолчала.

Сам Рейнхольд казался невинным, пока в его руках не оказывался топор. Удивительно низкий для северян, Рейнхольд дополнял отсутствие сантиметров мышцами на широкой груди и мощных руках.

Но из-за приземистого вида, он напомнил Гвенваелю отца, Берселака Великого. Отец радовался лишь тогда, когда убивал кого-то или рушил что-то во время боя… Политика для старого чёрного дракона была скучной.

Гвенваель почесал голову. Да-да, он отлично читал старого Рейнхольда. Но эта девчонка… Проклятье! Она ключ, и он это понимал. И дело не только в том, что она что-то знала об Аннуил.

Было что-то ещё в этой девч… женщине. Серьёзно, не знай он лучше, поклялся бы, что она дракон, судя по этим ледяным, серым глазам и телосложению. У неё юное лицо, но в глазах читалась безжалостная мудрость, которую девчонка использовала для собственных эгоистических завоеваний.

Хотя не сказать, что он не восхищался этим.

Ему стоит вернуться. Но вернуться и соблазнить её не получиться. Обольщение не сработает с ней. Она же не упала в обморок при первом взгляде на него

Её не поразят необыкновенная красота лица или изысканность человеческого тела. И не испугается угроз и криков.

Придётся действовать иначе, и для начала вообще встретиться с ней. Но в истинном облике не выйдет, придётся обернуться человеком и…

Гвенваель улыбнулся, когда в голове всплыли нормы поведения северян. Да! Это сработает. Женщина, с которой он сегодня встретился, тоже знает эти нормы, соблюдает их и играет по правилам. По крайней мере… она поступала так у всех на виду.

У него будет лишь ночь, но ему хватит.

Должно хватить, потому что он не хотел подводить Аннуил. Не в этом. Она едва не разбила ему сердце, когда, отправляя сюда, поцеловала в щёку и крепко обняла, сказав:

— Никого не слушай, Гвенваель. Я знаю, что ты отлично справишься в Северных землях. Просто будь аккуратным и чаще оборачивайся.

Тогда он и понял, что она верила в него сильнее родственников. Аннуил доверила ему свою и жизнь своих детей.

И если ему придётся зайти так глубоко на север, в запрещенные Ледняки, он так и сделает. Он никому не позволит навредить Аннуил.

Он подошел ко входу в пещеру и стоял там, уставившись на деревню внизу, пока хорошо знакомый запах не долетел до носа.

Он должен был раньше его уловить, но был погружён в размышления, поэтому у него оставалось лишь мгновение, чтобы закутать себя тенями, дар от его деда Эйлина. Чешуя Гвенваеля сменила цвет, сливаясь с окружившими его тенями.

Вовремя. Через секунду он увидел их. Четверых больших, мощных… и багряных.

Грозовые драконы. Так же известные, как драконы ватаги. Он дрался с их королём почти сто лет назад во время войны. Эти драконы -

варвары, но отличные воины, и у Гвенваеля есть доказательства в виде шрамов.

Все говорили, что теперь грозовые драконы жили в мире с южанами, но это далеко не так. Их перемирие было тонким, и разорвать его ничего не стоило

От начала новой войны отделяло лишь то, что грозовые драконы, как и северяне, были поделены на вотчины, и считали себя не правителями, а военачальниками.

Они так часто воевали друг с другом, что им просто не хватало времени и сил собрать армию против Королевы Южных Драконов.

Тем не менее, Гвенваель аккуратно пробирался по территориям этих драконов.

Ольгир Бродяга контролировал внешние земли — на границе между севером и югом — а также территорию, граничащую с землями Рейнхольдов, и никогда не скрывал свою откровенную ненависть к королеве Риннон. Он соблюдал перемирие, но с неохотой.

И Гвенваель ни на секунду не сомневался, что Ольгир будет делать, если поймает на своей территории одного из мужских отпрысков Риннон. Особенно того, кого ватаги называют «совратитель».

Грозовые драконы пролетели мимо пещеры, но один остановился, паря напротив.

Гвенваель не двигался и не издавал не звука. Естественно, он не набросится на придурка, потому что пришёл не для драки, и тем более не настолько глуп, чтобы наброситься на грозового разведчика и выйти сухим из воды.

Грозовой дракон втянул носом воздух и приблизился ко входу. Гвенваель чувствовал в драконе запах молнии, а грозовой дракон чувствовал в Гвенваеле запах огня.

Поэтому Гвенваель тихо сгруппировался, готовя тело и огонь к бою.

Грозовой приблизился ещё, когда внезапно раздалось воронье карканье. Казалось, северные земли просто наводнены воронами.

И в момент, когда на морду грозового дракона приземлилась белая клякса, Гвенваель был так благодарен вороньему желанию гадить.

Дракон свёл глаза в кучу, стараясь увидеть кляксу на морде и фыркнул.

— Ах, ты же маленький кусок…

— Идиот, шевелись! — донёсся голос другого грозового дракона.

Вытерев морду, разведчик отправился нагонять своих.

Выдохнув, Гвенваель встал у самого края скалы и задрал голову. Сотня ворон сидела на ветках и лозах, торчащих в камне.

— Ну, спасибо, — проговорил он. В ответ, одна из ворон пустила очередную мину, и Гвенваель, шипя, отступил. — Ах, вы мелкие ублюдки. Волосы же!

Когда все эти чёртовы птицы начали над ним смеяться, он вот вообще стал раздражённее некуда.

Дагмар вышла из библиотеки, доступ в которую был лишь у неё, и проследовала со своим верным Кнутом, чьи лапы тихо ступали по каменному полу. Настало время тренировок, а Дагмар не хотела опаздывать. И не была удивлена, когда к ней присоединился отец, который умно устроился по другую сторону от Кнута.