— И взгляните на это. — Один вытащил что-то из лапы и показал двум другим.

— Они все еще это делают? Рагнар разозлится, когда узнает.

— Побеспокоимся об этом позже. Давайте его освободим.

— Можешь идти? — спросил один из них и Гвенваель кивнул.

— Можешь перекинуться в человеческое обличье?

Снова кивок. По крайней мере, попытается.

— Тогда отлично. Пошли.

Дагмар увидела, как три дракона орды выводят Гвенваеля из туннелей.

— Это мой брат и кузены, — пробормотал Рагнар.

Дагмар бросилась к Гвенваелю и подняла ему голову.

— Ему нужен целитель.

Гвенваель удивил её, отрицательно мотнув головой и отойдя от трех драконов, помогающих стоять на ногах. Дагмар понятия не имела, откуда он черпал силу.

— Нет, — произнес Гвенваель.

— Она права, Огнедышащий. Мне ли не знать, что они с тобой сделали. — Рагнар нахмурился. — Позволь тебе помочь, — добавил он.

— Помочь? Помощь от грозовых? Мне кажется, я уже получил всевозможную помощь, какую вы, ублюдки, могли оказать. — Он взял за руку Дагмар.

— Не глупи, — возразил Рагнар. — Позволь тебе помочь.

— Нет. Справлюсь без вашей помощи.

— В Северных землях? Серьёзно считаешь, что большая часть моего рода сейчас не занята твоими поисками? Или рассчитываешь, что наша стерва королева поможет твоему клану?

Гвенваель потянул Дагмар в сторону, упрямо отказываясь слушать Рагнара. Она оглянулась и заметила, что драконы смотрят им вслед, а Рагнар ещё и слегка кивнул. Отвернувшись, Дагмар позволила Гвенваелю утянуть её по шумным улицам.

— И куда мы идем? — наконец, спросила она.

— Куда-нибудь в безопасное место. Она взывает ко мне и говорит, что со мной все будет хорошо.

— Кто?

Гвенваель внезапно захрипел, остановился, согнулся пополам и положил руки на бедра. Дагмар увидела кровь и синяки, покрывающие его человеческое тело, как и скорее всего, драконье обличье. Но на теле было что-то ещё. Под кожей? Дагмар не знала, не была уверена. Понимала, что Гвенваелю очень больно, и он изо всех сил старается не выдать реальное состояние.

— Что случилось? — Дагмар очень осторожно опустила ладони на его руку, но Гвенваель отпрыгнул, как ошпаренный. — Гвенваель, в чём дело?

— Ни в чем. Нам нужно идти. Она зовет.

— Мы никуда не пойдем, пока тебя не осмотрит целитель.

— Ни один человеческий целитель не сможет мне помочь. — Он утянул Дагмар за угол. — Когда я перекинусь, забирайся ко мне на спину.

— Ты не можешь перекинуться здесь. Тебя могут увидеть.

— Они увидят только тебя и то, если будут пристально всматриваться. Если будем быстро двигаться, никто нас не заметит.

— Но Гвенваель…

— Не спорь, — рявкнул он, но затем смягчил тон. — Пожалуйста, просто делай что говорю.

У Дагмар не было выбора.

— Хорошо.

Гвенваель отошёл, а затем Дагмар увидела, как его тело охватило пламя, и когда оно стихло, перед ней уже стоял дракон.

— Залезай.

Дагмар бросилась к нему и схватилась за гриву. Дракон обхватил её хвостом и поднял себе на спину. Крылья пришли в движение, и дракон поднялся в воздух. Несколько людей устремили глаза в небо, нахмурились, заметив женщину, которая как будто парила над городом, но моргнув и снова присмотревшись, уже ничего не увидели.

Риннон перелистывала очередной древний том, который нашла в глубинах королевских архивов. Эта территория для учёных, ведьм и магов. В отличие от других знакомых драконов, Риннон не училась ради знаний, а лишь из-за необходимости быть ведьмой. По правде говоря, она находила подобные исследования смертельно скучными.

Вот только времени всё меньше, и она это понимала.

Тело Аннуил просто не приспособлено к тому виду потомства, жизнь которому она собиралась дать. Такие, как Риннон могли видеть нити магии в любом их воплощении, но сейчас драконья ведьма оказалась слепа к тому, что окружало Аннуил.

У драконов рождение потомства истощает человеческое тело, но природная магическая защита поспособствует восстановлению здоровья и сил. Но Аннуил — истинный человеческий воин, не обладающий магией или иными сверхъестественными способностями. Её даром была ярость и сила, которая походила на шторм, способный за ночь уничтожить целую деревню. В конце концов, именно эти чистота воли и сила духа привлекали всех — от самых обычных крестьян-солдат до наследников трона Риннон.

Имеющиеся знания не помогли Риннон найти способ помочь человеческой королеве. Она привела лучших и даже самых скандальных драконьих магов, которых знала на всей земле. И сейчас они искали и исследовали фолианты в других пещерах архива и библиотеки, пытаясь продумать способ помочь Аннуил. Риннон перевернула последнюю страницу и захлопнула книгу.

«Очередная ахинея про кентавров», — подумала она, бросив книгу в кучу слева, хвостом подхватывая другой том из кучки справа.

— Моя королева, ты сегодня задержалась.

Несмотря на то, что очень сильно хотелось вздохнуть и драматически опуститься на пол, как делал Гвенваель, когда занимался чем-то скучным, Риннон просто улыбнулась и ответила:

— Да, да, старейшина Энруиг, много дел.

— Да, верно, до рождения детишек. — Волоча хвост и, похоже, не сильно стараясь им управлять — не то, что клан Риннон — он прошествовал через помещение к одному из книжных шкафов. Риннон не могла не приравнивать старейшину к какой-то низшей змее, которая питается объедками, что попадаются на пути. — Нам серьёзно нужно обсудить, что будем делать с родившимися малышами.

Риннон подняла голову. Ей совсем не понравилось, как прозвучало это заявление.

— Будем делать?

— Именно. — Он схватил что-то с полки и, аккуратно переместив хвост за себя, повернулся к Риннон. Она удивилась, что не было слышно шелеста при этом движении. — Старейшины и Твоё Святейшество могут начать обсуждение о том, куда заберут младенцев.

— Заберут? Зачем их вообще забирать?

— Вы же не можете серьезно полагать, что человеку позволят их воспитывать?

— Человеку и моему сыну, старейшина Энруиг. А так как дети родятся у человеческой женщины и дракона…

— Моя королева, твой сын едва ли может воспитать детей. В том числе и собственных.

Металлический наконечник хвоста Риннон, которые она точила раз, а то и два раза в день, лязгнул по каменному полу пещеры.

— Старейшина, не уверена, что правильно понимаю.

Старейшина подошёл к ней. Древний Золотой дракон с золотистыми волосами, которые почти полностью поседели от времени, а чешуя больше не была яркой и блестящей, а стала тусклой и изношенной. Однако чем больше она узнавала этого дракона, тем меньше верила, что дело в возрасте. Отец Берселака почил в возрасте около девяти столетий, и он был таким же красивым, как и в первую встречу с Риннон. Да, он явно был стар, но нисколько не потерял ни своей энергии, ни любви почти ко всему.

А вот Энруигу Учёному терять было явно нечего. Он жил в своих книгах и верил в строгие границы родословных. Для него идеальным примером была мать Риннон — королева Адиенна — которая связала свою жизнь с равным своему статусу. Сама же Риннон потеряла потенциальное совершенство, связавшись с Берселаком — низшим драконом клана Кадвалардс — каста воинов-драконов, которая лишь трахалась, кормилась и участвовала в сражениях. Когда Риннон была ещё детёнышем, она слышала, что клан Кадвалардс драконы королевских кровей использовали в качестве боевых псов.

Адиенна именно так с ними и обращалась. Войны в далёких землях, не требующие мастерства и умения вести переговоры? Отправь туда Кадвалардс! Нужна осада, через десять лет которой, наконец-то, оголодавшие жители сдадут крепость? Отправь на дело Кадвалардс! И, что важно, клан не возражал. Пока они могли продолжать трахаться, жрать и драться, для них не имело значения, куда отправят и что от них ожидают.

Старейшина забывал — да, как и все заносчивые королевские семьи — не стоит связываться с кланом Кадвалардс: может их родословная и не королевских кровей, вот только своих детей они защищают, как любой боевой пёс. А детки Аннуил и Фергюса принадлежали клану Кадвалардс.