— Поехали домой. 

Макс почувствовала, как под ней зашевелилась кровать. Странно, подумала она, медленно просыпаясь. Она на лодке? Может, ей приснилось, что она плывет на лодке?

Открыв глаза, она увидела высокий остроконечный шатер. Теплый утренний свет струился из щелей вокруг центрального столба, падая на одеяло и заставляя ее еще глубже зарыться под него, пытаясь согреться. Накануне вечером она сняла свое грязное платье и с благодарностью скользнула обнаженной под одеяла и шкуры животных.

Она даже не обратила особого внимания на шатер, который Куш назвал своим домом, но сейчас, когда проснулась, то пробежалась взглядом по нем. Он был не очень большой, но аккуратный и яркий, чем она ожидала. На полу лежали узорчатые плетеные ковры — наложенные друг на друга, чтобы создать эффект лоскутного одеяла, а сверху с центрального столба свисала коллекция перьев с разноцветного обруча. Перья трепетали, когда мягкий ветерок проникал через щель в створках палатки, и крошечные колокольчики на входе звенели.

Вытянув ноги, задела пальцами ног что-то рядом с собой, что-то теплое и твердое. Она сразу поняла, что это Куш и что он все еще спит. Прибыв сюда, они оба настолько вымотались, что единственное, что смогли сделать, — это рухнуть на большую кучу кожи и мехов, из которых была сложена кровать на песчаном полу палатки. Теперь, когда отдохнула, Макс повернулась лицом к спящему рядом с ней большому инопланетянину.

Все еще с трудом верила, что этот большой, великолепный инопланетянин принадлежит ей. Она положила руку ему на грудь, которая поднималась и опускалась с каждым вдохом, проводя пальцами по изгибам его племенной татуировки. Он не пошевелился от ее прикосновения, и она опустила руку ниже, убирая одеяла в сторону.

Она провела кончиками пальцев по твердым изгибам его мускулистого живота и затаила дыхание, нежно поглаживая гребни, спускающиеся в форме буквы V ниже его живота. Она никогда не видела такого идеального мужчину так близко, как сейчас, и ей казалось, что она может смотреть на него весь день. То есть если не было чего-то еще, что она хотела бы сделать гораздо больше.

Макс двинулась ниже, обхватив пальцами его член, который уже был твердым. Провела пальцами по кольцам от головки до основания и покраснела при воспоминании о них.

Куш пошевелился во сне, но не проснулся. Макс задалась вопросом, какие безумные сексуальные мечты она ему дарила, когда он издал низкий стон, а его член запульсировал в ее руке.

Она взяла его в рот, захватив губами толстую головку и наслаждаясь его твердой, бархатистой кожей. Макс двигалась осторожно, чтобы он не проснулся, медленно накрывая его ртом и проводя языком по его головке. Она всасывала член так глубоко, как только могла, обхватив рукой основание, которое не могла вобрать глубже.

Куш снова шевельнулся и зарычал, его рык словно пронёсся сквозь неё. Посмотрев на него, у нее перехватило дыхание. Его взгляд был устремлен на нее — темный и беспощадный.

Она провела языком по кончику его головки и улыбнулась ему, но не остановилась. Она стала сосать сильнее, проворно водя рукой вверх-вниз по его члену. Он снова застонал, и она почувствовала прилив удовольствия от того, что делает это. Она никогда не считала себя соблазнительницей, но с Кушем она чувствовала себя всесильной и сексуальной.

Куш провел рукой по ее бедру и по попке, погладил, а затем просунул пальцы между ног и раздвинул ее складочки.

– Такая мокрая, малышка, – сказал он все еще хриплым ото сна голосом.

Она слегка дернулась, когда он просунул в нее палец, но не перестала двигаться по его члену. Он подстроился под ее темп, переместив руку так, чтобы пальцами мог одновременно касаться ее клитора.

Несмотря на то, что она доставляла ему удовольствие, Кушу каким-то образом удавалось заставлять ее извиваться от желания. Она приподняла бедра, чтобы принять его глубже, ее дыхание стало таким же хриплым, как и его, когда почувствовала, как еще один толстый палец скользнул внутрь и растянул ее. Она была близка к оргазму, но не хотела достигать кульминации, не почувствовав, как он кончает ей в рот. Макс застонала от удовольствия, когда его пальцы входили и выходили, и губы вибрировали на члене.

Куш напрягся, и она стала быстрее водить рукой по его члену, чувствуя начинающиеся пульсации его разрядки и крепко его засасывая. С толчком вверх он излился в нее, и она проглотила его теплую соленость.

Несмотря на то, что расслабился, Куш все быстрее кружил по ее клитору, пока она не почувствовала, что содрогается от оргазма. Она держала все еще твердый член во рту, пока лоно сжималось вокруг его пальцев, а ее стоны заставляли его дрожать, а член подергиваться.

– Сыны богини, – сказал Куш, когда она устроилась рядом с ним. – Не могу поверить, что ты не какая-нибудь колдунья.

Она засмеялась и перевернулась так, что рука оказалась на его груди.

– Я рада, что тебе понравилось.

– Понравилось? – подавил он смех. – Ты полна сюрпризов, малышка. Он поцеловал ее в лоб. – Я никого не смог бы полюбить больше.

На мгновение у нее перехватило дыхание.

– Ты сказал, что любишь меня?

– Да. – Он недоуменно посмотрел на нее. – Ты сомневалась в этом?

– Не знаю, – сказала Макс. – Я думала, что, скорее, это похоть.

Он поднял ее так, что ее лицо оказалось на одном уровне с его.

– Похоть? Ты думаешь, я бы умер из-за похоти? – Он провел рукой по ее телу и сжал ее попку. – Это не значит, что я не люблю все способы, которыми это восхитительное маленькое тело доставляет мне удовольствие, но это гораздо больше, чем похоть.

Казалась, ее душа воспарила, а сердце забилось еще быстрее.

– Я тоже люблю тебя. И не пойми меня неправильно. Мне нравится все, что ты можешь сделать со мной, но я бы тоже не умерла ради другого.

Куш притянул ее к себе крепче, одним плавным движением перевернув ее под собой.

– Теперь, когда мы во всём разобрались...

Выйдя из палатки, Куш проигнорировал понимающие взгляды. Трудно сохранять секреты, когда между ним и его собратьями-дотвеками нет ничего, кроме ткани. Какая-то часть его скучала по толстым стенам комнаты в городе крестиксов, хотя он не променял бы их на открытое небо и свободу песков.

Солнечный свет отражался от голубой воды озера, и несколько джебелей пили у кромки воды, пока он петлял между палатками к общей зоне. Куш глубоко вдохнул и уловил запах мяса, жарившегося на вертеле, и направился к центральному костру, у которого собрались многие.

К'алвек стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на Затвара, вождя клана и новую пару своей матери. Его двоюродный брат так и не смог смириться с тем, что его мать взяла себе спутника после того, как его отца убили, и он явно злился на Затвара. Кушу не слишком нравился воин, но он старался не вступать с ним в открытую вражду.

– Как ты можешь так говорить? – спросил К'алвек, быстро кивнув Кушу, а затем оглянувшись на Затвара.

Затвар нахмурился и махнул рукой в сторону.

– Мы уже отправились за одной из них, и посмотрите, что из этого вышло.

– Мы добились успеха, – сказал К'алвек. — Куш вывел женщину из города крестиксов, как я и предполагал.

– Да, главный следопыт преуспел, – сказал Затвар, не глядя на Куша, – но мы потеряли еще двоих в процессе.

– Мы вернем их, – сказал К'алвек. – Позвольте мне отправиться за женщиной, и мы вернем ее.

По группе прошел ропот. Другим дотвекам не терпелось вернуться за женщиной.

–Ты думаешь, что сможешь вытащить ее из-под носа крестиксов? – Затвар рассмеялся. – Только потому что твой родич оказался внутри с женщиной, он смог выкрасть ее. Как ты рассчитываешь сделать это на этот раз?

К'алвек колебался, и Куш понял, что он размышляет, стоит ли упоминать о Бексли в этом плане. Затвар не отличался открытостью к чему-то новому, а женщина-оборотень была определенно чем-то новым.