Макс была в отчаянии, и ей все равно, что наёмник обращался с ней отнюдь не мягко, когда она приземлилась на каменную плиту. Никакая физическая боль не могла унять ту агонию, которую она испытывала.

Куш умер. Она видела, как в его грудь попал заряд бластера, и он безжизненно упал на песок. Она испытала мгновенную вспышку боли, как если бы заряд попал ей в грудь, потом боль исчезла. Она больше не чувствовала успокаивающий гул его эмоций, и из-за этого ощущала себя более одинокой, как никогда раньше.

Ей некого винить, кроме себя. Из-за нее Куш мертв. Если бы он не вызвался пойти за ней, если бы не пробрался в город крестиксов, чтобы защитить ее, и если бы не поклялся, что не позволит Мураду забрать ее, он был бы жив и здоров. Он бы сейчас находился в деревне дотвеков, если бы не встретил ее. Где-нибудь в пустыне, но живой.

Вот почему она не привязывалась к людям, подумала она. Вот почему ей лучше быть одной, в компании своего дроида. В дроида невозможно влюбиться. Она опустила голову на руки, жалея, что приземлилась на планету и принесла с собой столько смертей.

Во всяком случае, если она уйдет с Мурадом и его придурками, все остальные окажутся в безопасности. Позволить им забрать ее — меньшее, что она могла сделать для них. Конечно, для Куша уже было слишком поздно. Слезы текли сквозь ее пальцы.

Что сделано, то сделано, Максин. Разве не так всегда говорила ее мать? Ей хотелось, чтобы голос матери не отдавался эхом в голове, особенно с таким печальным, смиренным тоном, с которым она всегда разговаривала со своей дочерью. По крайней мере, ее мать обрадовалась бы, что она нашла достойного человека. Если бы огромного дотвека можно было назвать человеком.

— Хотя это не имело значения, — прошептала Макс про себя. Обретя парня, она не стала лучше к ней относиться. Но опять же она никогда не думала, что такое возможно. Если заботишься о ком-то, становится еще больнее, когда теряешь его.

Раньше у Макс никого не было, и ее все устраивало. До тех пор, пока она не попала в плен к охотницам за головами и не встретила Куша. Это все изменило.

Она яростно вытерла мокрые щеки. Она не позволит этим засранцам наслаждаться ее горем.

— Мы уже должны быть на месте, — сказал охотник за головами с татуировкой на шее, бросив на нее мрачный взгляд, как будто это она виновата в том, что заблудились.

— Это ты хотел пройти через горы, — огрызнулся его товарищ по команде. — Если бы мы обошли вокруг, то были бы уже на корабле.

— Я не могу просканировать сквозь камень. — Он протянул устройство, которое зажужжало и вспыхнуло красным. — Дурацкая, чертова, примитивная планета. Не могу дождаться, когда выберусь из этой песчаной ямы. Мы и так потратили слишком много времени, гоняясь за жалкой женщиной.

— От нее хлопот больше, чем пользы. — Инопланетянин с порезанной рукой угрожающе шагнул к ней.

— Не для капитана, — сказал наемник с тату на шее, встав перед ним и преградив ему путь. — Она стоит больше живой, чем ты.

Другой хмыкнул в ответ.

— Я был бы рад получить свою долю от ее награды. — Он с усмешкой посмотрел на нее. — Я думаю, ей нравился тот варвар. Тот, которого ты убил.

Макс сжала кулаки, стараясь не броситься на двух негодяев. Она думала, что они, скорее всего, не убьют ее, но не знала наверняка. Она чуть не рассмеялась. Может, ей следует покончить с собой? Какая теперь разница? Куш был мертв, Холли оказалась в ловушке в городе крестиксов, и все это из-за нее.

Если она мертва, то нет больше ни награды, ни причин для Мурада находиться на планете. Он оставит дотвеков и ее друзей в покое. Плюс ко всему, он не сможет нажиться на ней. Идея разозлить Мурада и его команду ей понравилась. А уж как они разозлятся, когда поймут, что проделав весь путь, не получат за это никакой награды. Макс залилась мрачным смехом.

— По какому поводу смеешься? — спросил один из мужчин.

— Да так, — сказала она, сотрясаясь от смеха. Жаль, что не сможет увидеть выражение уродливого лица Мурада, когда тот узнает, что она мертва, а награда потеряна.

— Может, она сумасшедшая? — сказал тот, у которого была короткая стрижка, и оба уставились на нее.

— Наверное, она слишком долго находилась на солнце. — Другой провел тыльной стороной ладони по лбу. — Такая жара любого доведет до безумия.

— Раз уж мы заговорили о безумии, — сказала Макс. —Твой босс придет в бешенство.

— Что ты о нем знаешь? — спросил наемник с татуировкой на шее, склонив голову набок.

Она пожала плечами.

— Все, что я знаю, — это то, что вы, два тупых качка, должны были найти меня и вернуть на его корабль, чтобы он мог получить большую награду за мою голову, а вместо этого вы убили меня.

Они обменялись взглядами, и один из них с трудом сглотнул.

— Никто тебя не собирается убивать, девчушка.

Она стояла и смотрела в сторону тропинки, по которой они шли через горы. Даже не заглядывая за обрыв, она знала, что при падении погибнет. Не так она бы хотела умереть, но знала, что есть способы и похуже.

Охотник за головами с окровавленной рукой увидел, куда она смотрит, и встал перед ней, широко раскинув руки.

— О нет, даже не думай. Ты не должна этого делать.

Она протанцевала в сторону.

— Почему нет? Неужели думаешь, что я хочу попасть в плен к такому отвратительному человеку как ты? Ты, вероятно, бросишь меня в камеру и будешь кормить паршивой едой, пока не передашь меня какому-нибудь законченному мудаку, который решил, что лучший способ получить мои знания — это назначить награду за мою голову. Думаю, я никогда от него не уйду. Остаток жизни проведу в качестве научного раба. Итак, повтори мне снова, почему я не должна сброситься с обрыва?

Наемник с татуировкой пробормотал под нос много ругательств.

— Потому что никто не хочет разбить себе голову о камень и чтобы повсюду разлетелись мозги.

— Я хочу, — сказала Макс, обходя их и балансируя на краю. Она взмахнула руками, чтобы восстановить равновесие, посмотрела вниз и увидела дно ущелья. На нее неожиданно обрушилась волна головокружения. Да, далековато. С края обрыва скатилось несколько небольших камней, и она не сразу услышала, как они упали на дно.

— Черт, — сказал один из парней, его покрытая пятнами кожа побледнела, когда он увидел, как она зависла на краю.

Макс снова посмотрела вниз, собираясь с духом. Она жалела, что не смогла снова увидеть Холли и все объяснить. Надеялась, что ее подруга как-нибудь поймет. Она хотела бы объяснить это всем им. Но больше всего ей хотелось еще раз поцеловать Куша. От одной мысли о его мягких губах ее охватывал трепет. Макс прикоснулась пальцами ко рту и улыбнулась.

— Мне было очень неприятно познакомиться с вами, придурками, — сказала она двум мужчинам, и ее взгляд остановился на ящерице песочного цвета, которая бегала по скале позади них. В одно мгновение она подумала, как необычно, что у ящерицы лавандовый хвост, а в следующую секунду ящерица превратилась в Бексли.

Оборотень выхватила бластер с пояса одного из парней и выстрелил им обоим в голову, не успели те ничего понять. Они замертво упали на скалистую поверхность, а под ними образовалась лужа крови.

Макс от неожиданности вздрогнула и почувствовала, что начинает падать. Бексли бросилась к ней, схватила ее за руку и дернула назад.

— Как ты? Что ты?.. — спросила Макс, прислонившись к скале и пытаясь осмыслить то, что только что произошло.

Бексли провела пальцами по волосам и ухмыльнулась.

— Я следила за тобой почти все время. Я не планировала показываться до тех пор, пока не была бы уверена, что смогу подобраться ближе, но потом ты решила броситься со скалы, так что мне пришлось импровизировать.

Щеки Макса покраснел, и она опустила глаза.

— Я подумала, что если умру, у Мурада больше не будет повода преследовать вас всех.

Бексли скрестила руки.

— Знаешь, мне бы очень хотелось, чтобы все перестали жертвовать собой ради друг друга. Я имею в виду, это мило и все такое, но это прибавляет мне работы.