Информация о тайных переговорах Валленштейна с кардиналом была не кем-нибудь, а самим графом Пикколомини своевременно доведена до сведения отцов иезуитов после сражения в октябре 1633 года имперской армии против шведского военного контингента под командованием графа Турна при Штейнау. У этого небольшого городка в Нижней Силезии ещё в 1474 году произошла знаменитая битва между имперской армией под командованием герцога Маттиаса Венгерского и польскими войсками во главе с самим королём Казимиром IV. Австрийская имперская армия тогда одержала блестящую победу, и вот спустя полторы сотни лет Валленштейн, которому после поражения под Лютценом, как воздух, срочно была нужна военная победа, предпринял молниеносный поход в Нижнюю Силезию, где и встретился со своим старым противником графом Турном. В 1619 году он сорвал Турну поход на Вену. Это были дни славной боевой молодости Валленштейна, когда только начиналось его восхождение к вершинам военной славы, и теперь, находясь в плену ностальгии, он не прочь был повторить свои военные подвиги. Фортуна на этот раз не отвернулась от герцога, и граф Турн потерпел жестокое поражение. Впрочем, в отличие от памятного лета 1619 года, имперская армия на этот раз была более многочисленной, и после первой же атаки рейтарских полков под командованием генерал-вахмистра Рейнкрафта, шведы и немцы-лютеране вынуждены были сложить оружие и сдаться на милость победителя. В плен попал даже сам граф Турн. С ним герцог обошёлся великодушно и вскоре отпустил на все четыре стороны. Благодаря этой своевременной победе, Валленштейну вновь удалось поднять свой пошатнувшийся было престиж непобедимого имперского полководца, и он немедленно использовал сложившуюся благоприятную ситуацию, чтобы заключить выгодный мирный договор с курфюрстами Бранденбургским и Саксонским. Однако шведов это военное поражение не сильно потрясло и не смогло избавить Германию от их присутствия. Тем не менее, кардинал де Ришелье, узнав об успехах Валленштейна, прислал к нему на переговоры очень ловкого человека, пользующегося особым доверием у «Красного Герцога»[252], и тесно связанного с ростовщическим капиталом многих стран Европы. Кардинал довольно часто прибегал к услугам различных банкиров и ростовщиков для пополнения государственной казны и для получения кредитов на военные расходы.

Эмиссара кардинала звали Исаак-Манассия де Па Марк де Фуке. Предки его были очень богатыми людьми и, благодаря туго набитой мошне, сумели получить французское дворянство. Сам де Фуке поддерживал тесные связи с ростовщиками и поэтому мог оказывать ценные услуги Франции и лично кардиналу, что имело решающее значение для карьеры в Пале-Ройяле.

На данном этапе затянувшейся войны в Европе у Ришелье была главная цель — временно приостановить мощную военно-политическую экспансию Швеции, которая стала его очень тревожить, затем, остановив шведов и используя немецких протестантов, нанести сокрушительное военное поражение Священной Римской Империи германской нации. Тогда можно было заключить выгодный для Франции мир с приобретением новых территорий за счёт Германии, и заодно полностью измотать и обескровить в бесконечных сражениях с имперскими войсками лютеран и их союзников, что позволило бы всех лютеранских монархов поставить на место, лишив всякой поддержки. Главное, чтобы Германия не объединила все свои земли в одно мощное государство, а шведы были бы выдворены за её пределы. Орудием для проведения такой сверхсложной политической игры был выбран Валленштейн. Посредником в переговорах должен был выступить граф Кински, как один из вождей чешских протестантских изгнанников, однако тот быстро раскусил хитроумную игру кардинала, и герцог вполне согласился с тем, что его пытаются втянуть в очень грязную политическую авантюру, где он будет пешкой в чужих руках, и поэтому принял решение — немедленно прервать переговоры. Сведения об этом решении успели дойти до отцов-иезуитов.

«GOTTER DAMMERUNG»[253]

Зима 1634 года выдалась слякотной, почти без морозов, уже в феврале одна оттепель следовала за другой. Если в северных областях Германии ещё некоторое время держались небольшие холода, то в Австрии, Баварии и даже в Саксонии и Чехии было уже достаточно тепло, чтобы снег полностью растаял. Однако противная слякоть от периодически выпадающих дождей с мокрым снегом и пронизывающие до костей сырые северо-западные ветры досаждали людям и животным гораздо больше, чем сухие трескучие морозы настоящей зимы.

Гвардейцы гауптмана Деверокса и оберста графа Трчка, чертыхаясь и кляня свою судьбу, в накинутых на плечи насквозь промокших плащах и мундирах, верхом на понурых лошадях неохотно и довольно медленно двигались по слизистой, вязкой, серой каше, в которую превратилась дорога на Эгер — маленький городишко, расположенный на одной из притоков Эльбы в Чехии, где находился и замок с таким же названием. Гвардейцы сопровождали карету генералиссимуса, герцога Валленштейна, направляющегося в этот старинный замок, где в настоящее время была расположена ставка главнокомандующего имперской армией и войсками Католической Лиги. Валленштейн только что побывал в Вене, где, ловко используя создавшееся по сути безвыходное положение, в котором из-за новой экспансии Швеции и Франции в пределы Священной Римской империи в последнее время оказалась династия австрийских Габсбургов, выторговал у Фердинанда II очередные уступки для осуществления своих амбициозных политических планов и даже, безжалостно выкручивая руки императору, потребовал для себя королевский трон Чехии. Если бы ему удалось водрузить на свою голову чешскую королевскую корону, то в будущем можно было бы претендовать и на императорский престол. Всё это не могло не насторожить самого Фердинанда II и его духовника, патера Лемормена. Теперь Валленштейн направлялся в родную Чехию для формирования в этой неспокойной части империи новых войсковых подразделений наёмников для своей и так огромной армии. Окрылённый блестящей победой при Штейнау в октябре 1633 года, Валленштейн надеялся в период новой военной кампании только начавшегося 1634 года раз и навсегда выбить шведов из Германии и, имея под рукой самую большую армию в Европе, без помех примерить на свою голову чешскую королевскую корону. Если же Фердинанд II будет возражать, то можно будет возобновить переговоры с канцлером Оксеншерной, и вместе со шведами решить проблему Реформации в Германии и Чехии. Однако в настоящее время герцог по поручению императора собирался решить противоположную задачу: покончить с реформаторами в Чехии и усмирить неспокойное и своенравное население этого благодатного края, где ещё живы были традиции последователей Яна Гуса и Яна Жижки[254]. Фердинанд II, несмотря ни на что, всё ещё прекрасно помнил не только Градисканскую войну, но и то, как Альбрехт фон Валленштейн почти пятнадцать лет назад остановил продвижение повстанческих отрядов графа Турна на Вену, а в 1626 году наголову разгромил армию фельдмаршала Мансфельда и тем самым спас династию и империю от верной гибели.

После вербовки наёмников Валленштейн собирался ненадолго вернуться во Фридланд, от которого в настоящее время в сторону Эгера двигались наиболее преданные ему отряды — кавалерийская бригада Рейнкрафта и кирасирский полк оберста Кински — и окончательно подготовиться к предстоящим военным действиям против шведов и немецких протестантов во главе с герцогом Веймаром.

Кавалерийская бригада и кирасирский полк, соединившись с гвардией герцога, должны были форсировать Эльбу и двинуться к границам Баварии, у которых уже находилась сорокатысячная армия Валленштейна, готовая в любой момент начать вторжение в земли Максимилиана Баварского, если вдруг Фердинанд II откажется выполнять условия договора по ведению войны с немцами-лютеранами и шведами. Пока же Валленштейн держал путь из Вены в свою ставку, которую охраняла рота алебардиров лейтенанта Пикколомини, рота шотландских стрелков гауптмана Лесли и стражники гауптмана Гордона. Кроме того, в Эгере находился и полк рейтар из армии фельдмаршала фон Илова и драгунский полк оберста Батлера. Городская стража подчинялась коменданту Эгера, гауптману Гордону.