В маленькой кухоньке было тесновато и немного сумрачно, несмотря на раннее утро. Мальчишки еще спали, а Роанна только-только поставила тесто для пирожков, когда в дверь постучал незваный гость. Конечно, она не успела ничего прибрать, потому стол был завален яичными скорлупками, усыпан мукой и заставлен посудой: кувшином с молоком, горшочком со сливочным маслом, сахарницей, солонкой, перепачканной в тесте деревянной ложкой.

— Располагайтесь, пожалуйста, — указала она на кухонную табуретку. Затем, вспомнив что-то, озадаченно спросила: — Господин Рин…

— Можете называть меня профессор.

— Я не слышала, чтобы подъехал экипаж, профессор. Неужели вы пришли пешком?

— Люблю ходить пешком, — ответил он, принюхиваясь и раздувая тонкие ноздри.

— Из Гвида? — охнула Роанна, подозрительно косясь на его ничем не перепачканные брюки.

— В Гвиде я нанял экипаж, разумеется. Но, как только мы подъехали к деревне, моему взору открылись такие изумительные просторы, что я не смог удержаться — отпустил извозчика и решил пройтись. Спросил, где ваш дом у первых встречных.

Вас здесь хорошо знают.

Еще бы они не знали.

Профессор снова с шумом вдохнул воздух. Прищурился, произнес:

— Моя домохозяйка готовит отличную сдобу. Думаю, у вас выходит не хуже.

— Вы же с дороги! — всплеснула руками Роанна, принялась поспешно убирать со стола. — Верно, проголодались? — У меня остался хлеб, правда, вчерашний, сама пекла. А еще есть мед, масло, яблочное варенье.

— Может, у вас найдется кофе? Никак толком с утра проснуться не получается.

Бабка любила кофе, пила каждое утро, умела приготовить его разными способами. И Роанну научила. Хотя Роанне никогда не нравился этот напиток — горькая гадость, как только ее пьют? Сварить кофе не было проблемой, вот только..

— У нас нет кофе. Мы просто… — она замялась, подбирая слова.

— Не можете его себе позволить? — закончил за нее дознаватель, меж тем оглядывающийся по сторонам и, похоже, оценивающий убогую обстановку дома. — Извините, не подумал. Тогда чай?

— Чай — с удовольствием. — Скинув яичные скорлупки в ведро для мусора, Роанна виновато улыбнулась: — Только воды нет. Я сейчас принесу, обождите немного.

C утра было пасмурно. Сбросив домашние тапки, надев сапоги и плащ, Роанна подхватила ведро и направилась к колодцу во дворе.

Ворот, как всегда, шел туго и цепь противно скрипела. Из-за этого ей обычно с трудом удавалось поднять полведра — половина выплескивалась по пути наверх.

Сейчас она крутила холодную железную ручку и думала, как это будет. Каково это, когда тебе заглядывают в душу? Копаются там, словно черви в грядке? Отыскивают и видят то, о чем, возможно, человек и сам не подозревает, не догадывался. Больно ли это? Страшно ли?

Страшно. Ей очень страшно, хотя она старается вида не показывать. И возвращаться обратно не хочется. Да, она понимает — пройти проверку необходимо. Твердит себе, что ничего плохого не случится — ее осмотрят, подтвердят, что она не ведьма, выдадут документ. Ведь очень важно, когда есть документ, подтверждающий, что ты вовсе не…

Рука сорвалась, соскользнула с волглой холодной ручки, и ведро полетело обратно в колодец.

Роанна выругалась. Ругалась она редко, но сейчас можно. «Соберись, — мысленно внушала она себе, — совсем раскисла, нельзя же так, в самом деле!»

За скрипом ворота она не расслышала шагов. Вздрогнула, когда горячие большие ладони накрыли ее — замерзшие и холодные.

— Разрешите, помогу?

Не нужно было оборачиваться, чтобы опознать бархатный баритон еще одного незваного гостя — господина Арчибальда Карпентера собственной персоной. Посторонившись, Роанна убрала руки с железной ручки. Мастер ловко перехватил ее, начал крутить, поднимая ведро. Ворот, сопротивляясь, заскрипел еще противнее, чем обычно, но ведро поднялось почти полным.

— Наверное, его просто нужно смазать, — зубы у Роанны предательски стучали.

Она тряслась, не зная, от чего больше — от холода или от страха. Еще и господин

Карпентер некстати пожаловал. Зачем он явился так рано?

Тут взгляд ее упал на палки, которые мастер прислонил к яблоне. Что это? Ах, да, ведь он обещал сделать костыли для Варга, а сейчас принес их. Как она могла забыть? Совсем раскисла от встречи с дознавателем.

— Его нужно заменить. Видите? — указывая на деревянный вал, на который наматывалась цепь, мягко принялся объяснять мастер. — Здесь трещина. Неизвестно, сколько он еще выдержит.

— Спасибо. Заменим, обязательно, — сухо ответила Роанна так, что и дурак бы догадался — она скажет что угодно, лишь бы отстали.

Мастер дураком не был.

Роанна попыталась поднять ведро, но господин Карпентер оказался быстрее.

— Да что вы, в самом деле, — зашипел он, выхватывая ручку у нее из рук, легко поднимая ведро и направляясь к дому. — Я донесу. А вы, пожалуйста, захватите костыли! — сказал он, не оборачиваясь.

Поднявшись на крыльцо мастер уже хотел было открыть дверь, когда Роанна догнала его, легко взбежала по ступеням, торопливо выговорила:

— Спасибо, господин Карпентер, вы мне очень помогли. Дальше я сама.

Мастер, явно не ожидавший, что его попытаются так быстро спровадить, опешил.

— Льен просил показать, как управляться с рубанком.

— Брат еще спит.

— Хорошо, но мне нужно узнать, правильно ли я подогнал костыли по росту.

— Варг спит тоже.

— Вообще-то, я рассчитывал хотя бы на чай, — похоже не зная, что еще предложить, наконец, бесцеремонно заявил он.

— Давайте в другой раз.

— Что же, в другой, так в другой, — зло отчеканил господин Карпентер. Но развернуться не успел — дверь приоткрылась и из-за нее высунулась рыжая голова профессора.

— Время, госпожа, время! Куда же вы пропали? Бросьте эту затею… — Но, увидев господина Карпентера, он осекся на полуслове. Затем глаза его сверкнули удовлетворением и узнаванием. Хмыкнув, профессор запальчиво произнес: — Арчибальд, ты? Надо же — легок на помине!

Мастер с таким же нескрываемым изумлением рассматривал профессора. Хмурил лоб, брови, щурился и, наконец, воскликнул:

— Доктор Рин? Профессор? Вы-то что здесь делаете?

Они кинулись пожимать друг другу руки, затем обнялись, смеясь, и похлопывая друг друга по спине.

— Право слово, — господин Карпентер тряс руку профессору, словно не решаясь с ней расстаться, — вот уж никак не ожидал вас здесь увидеть!

— Отчего же? — Профессор высвободил руку и разглядывал мастера с нескрываемым благодушием на лице. С трудом верилось, что совсем недавно это лицо казалось таким суровым и надменным. — Сам-то, погляди, куда забрался! В глуши дом себе прикупил, отшельник ты этакий!? Наслышан, наслышан.

— От кого же наслышаны, профессор, позвольте поинтересоваться?

— От кого? Интересуется он, видишь ли… Расскажу. Позже. Приютишь старика на пару дней? Гостиницы в этой дыре днем с огнем не сыскать…

— О чем речь! С радостью! Но скажите…

— Господин Карпентер, доброе утро! — На крыльцо сквозь полуприкрытую дверь боком протиснулся Льен. Заспанный, в тоненькой льняной рубахе и калошах на босу ногу. — Вы принесли мне рубанок? Будем строгать? Я вчера полдня по чертежу, который вы мне дали, деталь выпиливал. Трудно было, но сделал! Показать? Представляете, я… ой…

Тут он заметил незнакомого мужчину и замолчал, смутившись.

— Ну-ну, не стесняйся, — подбодрил профессор. — Какой любознательный паренек! Вероятно, ты Льен, да?

— Да… — растерялся тот. — Вы меня знаете?

— Ирма про вас писала, — профессор кивнул Роанне. — Всего пару строк, но достаточно, чтобы сложилось представление.

Господин Карпентер с Льеном переглянулись.

— Ирма? Писала вам, профессор? — мастер задумчиво посмотрел куда-то вдаль. — Так значит, вы приехали на… осмотр? Я слышал про новый закон. Вы ведь все еще дознаватель, верно?

— Верно, мой мальчик, верно. И здесь я именно поэтому. В первую очередь. А во вторую — я искал тебя.