— Его не будет сегодня, — выдаёт Фостер, дёргано пожимая плечами.

— Чего это? — хмурю брови. Хотя понимаю, что на выходных Исайя не объявился и был «не доступен».

— Да так… Как обычно, последствия шумной вечеринки, — слишком громко размешивая сахар в стакане, поясняет Тэми.

— А ты откуда в курсе? — не могу не спросить я. Фостер никогда не была любительницей подобных увеселительных мероприятий.

— Ну, знаешь, Дженнифер, не только с тобой Исайя проводит время, — язвительно подмечает рыжая, и меня одновременно озадачивает и напрягает её тон.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Роуз водит глазами от меня до Тэми и обратно. Явно не понимая, что происходит. Да мне бы и самой не мешало разобраться.

— Какая муха тебя укусила? — удивлённо смотрю на Фостер. Но Тэми молчит и так ничего и не произносит в ответ.

— Девочки, — пытается заполнить неудобную паузу Роуз. — Пятнадцатого ноября у меня день рождения, так что жду Вас обеих, хорошо?

— Не уверена, что смогу прийти, — себе под нос бурчит Тэми.

Странная она сегодня. Эти её тараканы в голове иногда очень вымораживают…

Очередной раздражающий звонок торопит нас покинуть обитель чудесно пахнущих запеканок. Физика, биология, литература, история. Уроки сменяют друг друга, и, о счастье, учебный день заканчивается.

У центрального выхода меня ждёт Райан. Да ещё и с цветами, чему я очень удивлена. Прощаюсь с Роуз и залезаю на мотоцикл, игнорируя раздосадованный взгляд Бренды Адамс. До тренировки ещё два часа, и мы отправляемся прогуляться на побережье.

Погода сегодня чудная. Небо поражает яркой синевой, разбавленной перистыми белоснежными облаками. Солнечные лучи пригревают кожу, и рядом у ног шумит океан.

Райан охотно рассказывает о себе. Учится в Сан-Диего на финансиста, потому что этого требует от него отец, мечтающий, что однажды единственный сын станет руководить семейной фирмой. Сам же Райан всерьёз увлекается мотоциклами и аэрографией. Над своим железным конём он трудился сам, и это вызывает у меня прилив восхищения. Рисунок действительно продуман до мелочей: фантастический дракон с внушительными крыльями, выпускающий из пасти огонь. Честное слово, выглядит как живой! Так и кажется, что он в любую секунду может взлететь в голубое бескрайнее небо.

Райан без конца задаёт мне вопросы, с лёгкостью обсуждая интересующие нас обоих темы. Общаться с ним легко и приятно, но есть одна вещь, которая меня напрягает. Резкие перепады настроения. Вот он улыбается и смеётся, но тут же злится и нервничает. Постоянно так и норовит завести разговор о моём сводном брате. Злоба и раздражение скользит в каждом произнесённом слове. Подозреваю, что старые обиды всё ещё не дают ему покоя. Иначе зачем он рассказывает мне, что Рид воспользовался чувствами его девушки, переспал с ней и бросил на следующий же день. Вот к чему мне эта информация? Я говорю ему открыто, что слышать о Бруксе ничего не хочу… Не для бесед о нём ведь Райан звал меня на свидание?

Сидим недалеко от причала и молчим, улыбаясь друг другу. И да, этот парень мне очень нравится. Он — привлекателен и умён, не лишён чувства юмора. С ним приятно проводить время, и его интерес ко мне очевиден. Райан постоянно касается моих волос, держит за руку и явно надеется поцеловать. Кто знает, может, что у нас и получится… Он отвозит меня до танцевальной студии и говорит, что надеется на скорую встречу. Дана сегодня — просто зверь. Без перерыва гоняет нас по паркету. Алекс и то заныл к третьему часу. Зато мы добили сложный кусок латино-американской программы.

Дома меня поджидает неприятный сюрприз. Блудный сын вернулся, и Грейс опять усаживает всех на семейный совет во время вечерней трапезы. Если честно, меня это уже бесит. Эти её игры в психолога надоели до чёртиков.

Стою, оперевшись о столешницу и гипнотизирую мозаику на стене. Есть я не собираюсь, как-то резко пропал аппетит.

Брукс сидит с отсутствующим видом и демонстративно пялится в свой телефон. Отец в одиночестве расправляется с ужином, а Грейс произносит длинную речь на тему того, как важно создать комфортные условия проживания для каждого из нас. Пытается убедить нас в том, что мы — единая ячейка общества, а не собранный шутником-флористом букет. Ну да, ну да… Опять загоняет про стадии принятия, и в какой-то момент её сын поднимает на неё усталый взгляд и заявляет следующее:

— Мать, не пойму, что ты от меня хочешь? Она — мне не семья, и частью её никогда не станет.

Да, я уже слышала это, и не раз, но всё равно отчего-то неприятно и обидно. Это его «никогда» звучит настолько пренебрежительно, что впору пойти и удавиться.

— С чего ты взял, что я хочу быть частью этой вашей семьи? — прямо спрашиваю я, и он, наконец, перестаёт делать вид, что меня на кухне нет. — С чего решил, что мне нравится смотреть на то, как мой отец живёт себе припеваючи в этом своём идеальном доме и штате мечты, совершенно позабыв про ту женщину, которая одна растила дочь!

— Я не с тобой разговариваю, — недовольно прилетает мне в ответ.

— Чтобы ты знал, я дни считаю до своего выпускного! И точно так же, как и ты, мечтаю вернуть всё на свои места!

— Дженнифер, мы уже говорили об этом, — сурово напоминает мне отец, чьи чувства я абсолютно точно задела.

— Дженнифер, — миссис Смит смотрит на меня с укором.

— Грейс, пожалуйста, не надо лицемерить. Уж лучше как он, — киваю в сторону Брукса, — ненавидеть в открытую.

— Ты слишком много значимости себе придаёшь, — заявляет он, и я вздыхаю.

— Я знаю, что вы спите и видите тот прекрасный день, когда моя задница покинет это ваше уютное гнёздышко…

— Это так, — произносит Рид

— Это не так, — качает головой Грейс.

Они говорят это одномоментно, и я звонко смеюсь.

— Да мне в общем-то безразлично. Всё, чего я хочу — это чтобы вы от меня отстали. Перестали промывать мне мозги и навязывать придуманные вами иллюзии. Я — лишняя, чужая. И нет нужды это озвучивать. Забрать меня сюда было ошибкой, папа…

Ухожу. Без рюкзака и так и не поужинав, хотя желудок скручивает от голода после долгой тренировки. Иду по улице, и ветер раздувает волосы. Правильно говорят, что имеем — не храним. Не лезь я из кожи вон, не испытывай терпение Эмили, жила бы спокойно в Канаде. Крутила бы гайки с ребятами и гоняла мяч на стадионе… Хочу свою прежнюю жизнь. Очень хочу…

Набираю Райана и говорю, что не против провести вечер с ним.

Он приезжает за мной и снова увозит на побережье. Костёр, незнакомые люди, горячительные напитки, обманчивое веселье и звонкий смех. Настойчивые поцелуи Райана под одобрительный свист за спиной. Он распаляется всё сильнее, и я прошу притормозить. В голове кавардак, а в груди — пустота. Парень что-то шепчет, и я невольно вздрагиваю, зачем-то вспоминая эпизод в гостиной. Тот момент, когда Рид прижимал меня к своей груди, и его губы невзначай касались моего уха. Мне ни за что не повторить, что конкретно он говорил, но даже сейчас я снова волнуюсь, покрываясь предательскими мурашками и признаюсь сама себе, что меня взбудоражил его голос и горячее дыхание.

И если честно, это — просто бред какой-то…

Из всего того дерьма, что происходило между нами, в памяти отложилось только это?

Да ты больная Смит. Больная на всю голову…

Дженнифер

Пятнадцатого ноября я и Фостер стоим у дома Роуз. Как образцовые подруги мы заготовили стандартный набор: поздравительную речь и обалденный подарок — стильный ретро фотоаппарат. Я уверена, она стопроцентно его оценит! Также, как и наше хорошее настроение. Мы ведь пришли поддержать её в этот непростой и чудаковатый вечер. Она предупреждала накануне, что будет непросто…

Итак, праздничный стол накрыт на просторной веранде, украшенной цветами и лентами. С первой же минуты становится понятно, кто руководит торжеством. Элис Онил (мать Роуз) рассаживает гостей по какой-то своей бредовой схеме и отдаёт бесконечные приказы всем вокруг.