Нет, пожалуйста, замолчи. Хватит! Отворачиваюсь, потому что не могу больше выдержать его надменный взгляд, пробирающийся под самую кожу.

— Ты была весьма настойчива, Дженнифер, — нарочито томно произносит Рид, и эта фраза прибивает словно гвоздями.

Я начинаю злиться всё сильнее, глядя на то, как пляшут черти в его глазах. Кровь закипает, гнев стремительно растекается по венам.

— Не льсти себе! — взрываюсь я, краснея, кажется, до самых корней волос. — Я просто хотела понять за что получила!

Слова вырываются прежде, чем я успеваю подумать. Как обычно…

— Что ты сказала? — мгновенно меняется в лице.

— Неважно. Всё, достаточно, Брукс! Пожалуйста!

— Какого дьявола ты имеешь ввиду, Смит? — кричит он. Сжимает пальцами мои скулы, поворачивая к себе.

— Прекрати.

Готова разрыдаться, но позволить себе этого не могу.

— Отвечай, Смит! — давит на меня. Глаза полыхают яростью, брови сошлись на переносице.

— Мне больно, — морщусь я. И это действительно так. Разбитое лицо всё ещё доставляет дискомфорт.

Резко отпускает. Я толкаю его в грудь и бегу прочь. Прекрасно он всё понял. Вот ведь дура, мой длинный язык уже не раз подставлял меня. Захлопываю дверь своей комнаты и лезу в кровать, натягивая одеяло до самого носа. На улице уже светло, и какая-то птица упорно надрывает глотку, сидя на соседнем дереве.

Я не хочу ни о чём думать. Настолько опустошена и вывернута наизнанку, что мой воспалённый мозг, наверное сам решает дать мне передышку. Потому что через какое-то время я, взбудораженная и нервная, всё-таки засыпаю…

Будильник срабатывает в девять. Голова тяжела, во рту неприятная сухость, а тело ноет ещё сильнее. Видимо, вчера я слишком активно пыталась противостоять его напору.

Вчера. Воспоминания заставляют закрыть лицо руками и, обессиленно упав на подушку, взвыть. Потому что нельзя ничего исправить. Я совершила большую ошибку, и была не в состоянии за неё ответить. Только дров в топку подкинула.

Дабы перестать заниматься самобичеванием я решаю сделать одно дело, которое не даёт мне покоя уже неделю. Принимаю душ, одеваюсь и спускаюсь вниз, молясь всем святым, чтобы не пересечься с Бруксом.

Аксель, растянувшийся на полу в гостиной, радостно вскакивает и бежит в мою сторону. Пока обуваюсь, успевает принести поводок, весьма непрозрачно намекая на прогулку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В итоге, ровно в 10 забираю ключи от бмв и уезжаю. Суббота, утро, дороги практически пусты. На окраине города я оказываюсь уже через десять минут. Сижу какое-то время в машине, как следует обдумывая своё решение. Да, пожалуй, я всё-таки хочу услышать это от неё… Хочу посмотреть ей в глаза.

Решительно открываю дверцу и иду по направлению к дому, гостила в котором не раз. Слушаю трель звонка, опускаю руку и жду.

Дверь распахивается, и на пороге появляется сонная и одетая в больничную униформу мать Тэми.

— Дженнифер, — радостно приветствует меня Челси Фостер, но потом её взгляд мрачнеет. Очевидно, она смущена тем, как я выгляжу.

— Миссис Фостер, доброе утро. Простите за беспокойство, а Тэми дома? — виновато спрашиваю я, догадываясь, что Челси только что отработала смену в городской больнице.

— Заходи, дорогая, Тэми поехала в магазин, но должна совсем скоро вернуться.

Теперь понятно, почему у входа нет её велика.

— Я предлагаю тебе выпить кофе. И, милая, прости, но я не могу не спросить, — глядя на меня с искренней жалостью, произносит она. — Что с тобой произошло?

Мама Тэми осторожно берёт меня за руку и качает головой.

— Неприятности в школе. Тэми не говорила? — спрашиваю только лишь для поддержания беседы. Ответ ведь итак очевиден…

— Нет! — широко распахнув от удивления глаза, восклицает она, всплёскивая руками.

— Всё в порядке, не переживайте, — убеждаю её я, пока она косится на мой гипс.

— Ох, Дженни, — тон её голоса выражает крайнее сожаление. — Подростки стали такими жестокими!

— Это да…

Даже не представляете насколько. Взять хотя бы вашу дочь…

— Знаешь, Тэми в последнее время такая скрытная, совсем от меня отдалилась, — вдруг делится со мной она.

Женщина так расстраивается, что мне становится искренне жаль её. Как же это напоминает мои отношения с матерью! Нет ничего печальнее, чем тот факт, что ты не можешь поделиться своими переживаниями с самым родным человеком. Потому что он от тебя бесконечно далёк. И нет, речь сейчас не о расстоянии.

— Тяжёлый возраст, — пожимаю плечами, наблюдая за тем, как рыжий шерстяной толстяк трётся о мои ноги.

— Из-за этого мальчика она совсем расклеилась! — тянет носом, и к своему удивлению вижу, что глаза её наполняются слезами.

Я пытаюсь понять, о ком она говорит. Я что-то пропустила?

— Тэми с кем-то встречается? — шокировано интересуюсь я.

— Если бы…

Потом словно по щелчку её взгляд меняется. Челси понимает, что явно сболтнула лишнего.

— Расспроси её сама, вы ведь подружки, — спешно вытирая щёки, просит она.

— Хорошо. Миссис Фостер, я боюсь опоздать к врачу, могу я забрать конспекты, которые мне обещала Тэми? Я пропустила занятия, а впереди экзамены…

Сочиняю на ходу.

— Конечно, дорогая. Возьми сама, ладно? Ты же знаешь, где и что у неё лежит.

Кажется, она и рада спровадить меня в комнату дочери. Я киваю и поднимаюсь по шаткой деревянной лестнице. Захожу в комнату Тэми, и в нос сразу ударяет какой-то очень знакомый запах. Естественно никакие тетрадки я искать не собираюсь. Все необходимые конспекты мне присылает наша отличница Роуз.

Мне нужны письма. И да, я всё ещё глупо надеюсь, что обнаружить их не удастся.

Бесцеремонно открываю ящик за ящиком. Стол, тумбочка, подоконник, шкаф… У Тэми столько всякой ерунды, что просто глаза разбегаются: наборы с бисером, пазлы, выкройки, раскраски. На самой верхней полке гарнитура нахожу толстый фотоальбом. Слезаю со скрипучего стула, открываю и пару секунд стою в полнейшем шоке.

С каждой фотографии на меня смотрит Исайя. Где-то он один, где-то с друзьями. В школе, дома, на побережье, в клубе и на гольф-площадке. Бесчисленное количество красочных коллажей. Но поражает даже не это… Наряду с последними снимками, взятыми из инстаграма, есть и другие: старые, где Ричи ещё совсем зелёный. Нет, я, конечно, подозревала, что парень ей нравится, но чтобы настолько…

В некотором изумлении откладываю альбом в сторону. Сканирую взглядом комнату. Лезу под кровать, но там кроме запылившихся игрушек ничего не нахожу. Уже намереваюсь уйти, подхожу к двери и взгляд натыкается на подставку с книгами. Не знаю почему, но ещё до того, как руки тянутся к толстым фолиантам, у меня появляется некое нехорошее предчувствие.

Пальцы на автомате хватают корешки книг. И на четвёртой я тяжело вздыхаю. Когда-то Тэми сама хвалилась, что купила на барахолке классную обманку для хранения секретиков. И вот она передо мной.

Достаю подрагивающими от волнения пальцами. Чувствую, как угасает последний тлеющий уголёк надежды. Открываю. Обнаруживаю несколько белых конвертов. Вытаскиваю открытки. Медленно. Одну за другой. Очевидно это те, которые по каким-то причинам не были мне отправлены. А может, после того как Тэми подставила Роуз все они уже не имели смысла…

«Сладкая, сладкая, у тебя такая сладкая сестричка»

Я в ужасе замираю. Господи! Да она совсем свихнулась!

«Грязная, грязная Дженнифер!»

«Тебе никогда не отмыться. Ты — испорченный товар»

Буквы, приклеенные к сиреневой открытке, скачут и расплываются перед глазами. Мне больно читать эти строчки. Больно понимать, что писала их моя подруга. Больно осознавать, что как ни крути, она права…

Я ставлю книжку на полку и ухожу, вытирая рукавом обжигающие слёзы. Миссис Фостер возится на кухне, и я молча иду к парадной двери, даже не попрощавшись. Выхожу, спускаюсь по ступенькам и натыкаюсь прямо на Тэми. Вот так встреча!