— Дома будет молочко! Но надо идти скорее, пока не закончилось! — блин, никогда не доводилось плотно общаться с детьми. Прокатит или нет?

— Я его поведу, — ткнула меня кулачком в коленку обезьяна. — Хватайте остальных и ходу!

Мы не заставили себя долго упрашивать.

***

Я проклинал свою неосмотрительность. Какой идиот лезет в горы, не уточнив, скольких именно пленников нужно спасти? А если бы их было двадцать?

Ургхан, впрочем, тоже молодец. Вожак он неплохой, а вот диверсант никудышный. Мог бы и сам додуматься об этой важной детали. Мы же — только исполнители!

Каждую минуту я опасался, что последний котенок оскользнется впотьмах и полетит вниз. Из-за этого я сам несколько раз больно приложился о камни, пытаясь разглядеть, как идут дела у них с обезьяной. Впрочем, сторож был ловок и кажется страховал мелкого даже получше нас.

Периодически я слышал сдавленную ругань Терри и искренне надеялся, что тот ушибается сам, а не знакомит с препятствиями драгоценную ношу.

Ханна молчала. То ли она была куда ловчее нас, то ли просто опасалась, что мы залипнем на склоне, истекая розовыми соплями, от любой ее невольно оброненной фразы. Тяжело, наверно, жить с пассивным навыком всеобщего обожания.

Я снова поскользнулся, сильно ушиб лодыжку и постарался выбросить из головы всё постороннее.

Чуть в стороне захлопали крылья. Вернувшийся и нашедший пещеру пустой Корсо наматывал круги вдоль склона, но тревогу не поднимал. Мы замерли, надеясь, что ящер не слишком хорошо видит в темноте.

Вроде, пронесло. Звук рассекаемого стремительной фигурой воздуха затих где-то внизу. Как бы он засаду не устроил…

Еще с полчаса мы пробирались в тишине, если не считать периодических жалобных мявков от украденных подопечных. К счастью, у них получалось довольно тихо. Если бы малыши имели привычку орать во всю глотку, как обычные дети, мы перебудили бы не только Крылатых, но и всю живность на три километра в округе.

— Стоп! — вдруг тихо скомандовал Терри, пробиравшийся вниз первым. — Там огонь!

Мы как раз находились на более-менее ровном участке и смогли подобраться к нему поближе, чтобы тоже взглянуть.

Оказывается, до низа оставалось не очень далеко. Странно, поднимались мы, кажется, куда дольше.

И именно там, у основания горы, горел небольшой костерок. Где-то там мы как раз любовались на полысевшую предзакатную равнину.

Вот ведь зараза! Почему именно сейчас? Лишние глаза нам были совершенно ни к чему. Особенно учитывая, что никто не знал — дружелюбные они или враждебные.

Отсюда костер казался совсем маленьким, с ноготь мизинца величиной. Но, как назло, местность не позволяла обойти этот участок по большой дуге. Так или иначе нас заметят. Особенно если мелкие не вовремя запищат.

Интересно, наведался ли уже к огню крылатый Корсо? И остался ли потом там кто-нибудь живой. Не заметить рыжие языки пламени сверху было просто невозможно. И наверняка первая мысль неудачливого охранника пришла как раз о похитителях.

— Ну что, я погляжу? — тихо спросил инкуб, сгружая угревшегося котенка на землю.

Зря я переживал: Терри не только не ушиб ценную ношу по пути, но и нес настолько бережно, что та даже задремала, несмотря на его приглушенную ругань.

Я уже собирался кивнуть, но тут вперед подалась Ханна. Выразительно помотала головой и настойчиво указала пальцем на себя.

Вообще-то неплохая идея. Если что, она уболтает кого угодно.

Женщина тоже опустила пушистика в снег и плавно, совершенно неслышно заскользила в нужную сторону.

— Хороша-а, — со вздохом протянул демон, глядя ей вслед.

— Ага, — поддержал его наш новый спутник, о котором даже ненадолго позабыли. Он только сейчас нагнал всю компанию. Самый самостоятельный из «детей» был с ним и выглядел вполне сносно. — А она как, свободна?

— Блин, ты-то на что рассчитываешь? — возмутился Терри.

— Пф-ф, ты забыл, что это Игра? Всякое бывает. А женщины — весьма любопытные создания, — гаденько хихикнула обезьяна.

Инкуб агрессивно засопел, а я невольно улыбнулся, постаравшись максимально непринужденно отвернуться так, чтобы никто этого не заметил. Наконец кто-то перепохабил демона. Так ему и надо! А то сколько можно самому становиться объектом его сальных шуточек?

Тем более, я отлично видел, что бывший сторож крылатых говорит это все специально. И почему-то совершенно не мог на него сердиться.

Пожив месяцок с «творческой элитой», переформировавшейся в голодных скучающих крылатых ящеров, я бы не сохранил не то что ангельского характера, а даже остатков рассудка. А сколько с ними прожил этот?..

— Тебя как зовут, кстати? — спохватился я, пока на склоне не завязалась идиотская по внешнему виду и смысловой наполненности драка.

— Бэрримор, — фыркнул хвостатый и ловко отловил отползающего в сторону котика.

— Серьезно?

— Угу.

Я хмыкнул. Терри откровенно заржал в воротник, стараясь приглушить звук густым мехом плаща. Получилось не очень хорошо.

— Ну а чего? При такой дурацкой внешности имя должно быть соответствующим. Я вообще думал между ним и «Добби».

— Слушай, — вдруг посерьезнел инкуб, мигом забыв все обиды, — ты так говоришь, будто не сам выбирал аватар. Но насколько я знаю, никого насильно в тело животного при загрузке не запихивают. Ну детей, ладно, могут. Или тех, кто не очень соображает — для реабилитации. А ты чего, тоже ку-ку? — он выразительно покрутил пальцем у виска.

— У тебя устаревшая информация. Есть еще, скажем так, немного накосячившие люди.

— Преступники что ли?

— Ну зачем так сразу? Преступники — это душегубы всякие. А я… проштрафился, было такое. Сейчас есть выбор — отправиться на одну из не особо приятных исправительных планет или отбыть некий срок в психологически подходящем мире, но в принудительном теле и с ограниченными возможностями развития. Добывать руду я не захотел.

— И долго тебе еще тянуть лямку? — ужаснулся приятель.

— Да уж… успею познакомиться с твоей подружкой поближе, — снова паскудно осклабился Бэрримор.

На этот раз его шпилька не возымела действия. Информация о странной форме наказания заставила каждого задуматься о своем, и до возвращения барда мы не проронили ни слова.

Женщина появилась бесшумно. На лице ее читалась решимость сообщить нам новости, и сердце сладко замерло в предвкушении. Когда Ханна заговорила, перед глазами вновь появилась шкала «чары». Но, как обычно, нисколько не испортила сладкий дурман.

— У костра лишь торговец сидит,

И к нему прилетал уже Корсо:

Разглядев, — перед ним не бандит,

Задавал про котят он вопросы.

Тот сказал, что не видел ни нас,

Ни огней на обветренном склоне.

И в счастливый предутренний час

Ящер сдался и бросил погоню.

— Отличные новости! — Терри, как всегда, очухался первым. — Пойдем тогда?

— Да, давайте поболтаем с этим человеком. Интересно, что он видел на равнине.

— Думаешь, он оттуда?

— А откуда еще?

Мы, как смогли, привели в чувство котят, влюбленно глазеющих на Ханну, и не таясь побрели на свет.

Кряжистый крепкий мужик, увидев нашу компанию, внезапно вывалившуюся из северной ночи на его стоянку, шарахнулся в сторону, хватаясь за меч.

— Не-не, мы друзья! — поспешно заверил его я, предъявляя тому руки, занятые здоровенным котиком. Остальные молча поступили так же.

— Да я уже понял, — он ухмыльнулся, усаживаясь обратно, на покрытый одеялом поваленный ствол дерева. — Враги обычно появляются несколько в другом виде. Вас тут, между прочим, какой-то урод искал. С крыльями такой. Ваш приятель?

— Неа, он и правда урод, — вылез вперед Бэрримор. — А мы тут просто котиков домой ведем.

— Это хорошо, а то он мне совсем не понравился. Будете чай?

Природная подозрительность требовала отказаться, но мы так намерзлись, что слабая перспектива получить в стакан непредвиденную добавку была отброшена ка нежизнеспособная и попросту вредная. Тем более хотелось выяснить у дядьки что-нибудь про мертвые зоны. Наверняка он их видел вблизи.