Пришлось спешно посторониться, пропуская вперед крайне недовольную леди Матильду. Должна признать, что на этот раз для ее недовольства имелась причина, хотя бабуля утверждала, что таких причин существует как минимум две. Я же, ясное дело, возвращение родовой собственности таковой не считала, а вот то, что все золото в сокровищнице оказалось всего лишь иллюзией, даже меня повергло в уныние, но только на время. Довольно быстро я сообразила, что богатства нашей семьи никуда не делись. Мертвому некроманту просто не на что было их тратить. И значит, следует просто получше их поискать. А учитывая, что покидать пределы защитного купола он не мог, то и сокровища вероятнее всего находятся где-то здесь, буквально у нас под ногами.

Мысленно снова порадовалась тому, что не стала откладывать реализацию своего плана в долгий ящик и, едва только появилась возможность, немедленно рванула к алтарю, запримеченному в свой первый визит в этот замок. Ритуальный кинжал по-прежнему висел в воздухе аккурат над алтарным камнем. Достаточно оказалось протянуть к нему руку, и он сам, как живой, прыгнул в мою раскрытую ладонь. Острое лезвие не причинило боли. Рассекло кожу мягко, почти что нежно. Зато крови неожиданно пролилось очень много. Хватило наполнить углубление в алтаре практически доверху. Помню, как меня зашатало от кровопотери, но я все же нашла в себе силы завершить привязку замка, прочитав заклинание, выбитое неизвестным мастером в камне над алтарем.

А потом появилась бабушка и принялась ворчанием доводить меня до икоты.

— Сдалась тебе эта груда развалин, — в сотый раз твердила она, смазывая порез на моей ладони заживляющей мазью и громко сетуя на бестолковость единственной внучки. — Мало мне с вами забот, так ты еще и замок на мои плечи решила водрузить, чтобы уж наверняка уморить старушку непосильной работой. И нечего улыбаться. Так и знай, помогать я тебе не буду. Как хочешь, так и живи в этом склепе, ноги моей тут не будет.

— Да я и сама со всем справлюсь, — отмахнулась я легкомысленно, за что получила увесистый подзатыльник и прикусила язык.

— Поговори мне еще, — пуще прежнего вознегодовала бабуля. — Насправлялась уже, теперь вот думай, как нам всем выжить. Забыла, поди, кому по бумагам принадлежат эти земли?

— Так то по бумагам, — я пожала плечами, уверенная, что право крови выше всяких бумаг. Только полный глупец решится оспаривать волю богов. А наш император, хоть и говорят, что жесток и жаден, но не идиот же он, в самом деле?

Оказалось, что идиот.

— Прошу простить моей внучке ее невежество, Ваше величество. К сожалению, у нашей семьи не хватило средств на то, чтобы дать Абелии приличествующее благородной девушке образование. Но, уверяю Вас, у нее и в мыслях не было Вас оскорбить ни словом, ни делом.

— Если только не считать оскорблением кражу моей собственности, — недобро прищурился император.

И пока я впадала в ступор от открывшейся мне правды, бабушка, оттеснив меня к входу в подвал, как могла, втолковывала императору, что ее несмышленая внучка тут совсем не при чем. Во всем виноват выживший из ума дух замка. Этот зловредный хранитель древних развалин хитростью заманил бедную девочку к алтарю и заставил ее провести ритуал привязки. А сама бы она никогда, ни-ни. Да и кто в здравом уме польстился бы на недвижимость, расположенную в такой-то глуши и находящуюся в полуразрушенном состоянии?

Так завуалировано назвать императора слабоумным, могла только моя бесстрашная ба, и я была полностью с ней согласна. Правда, подумав, поняла, что этот же камушек прилетел и в мой огород, но о своем поступке все равно не жалела.

Однако, император, хоть и представлялся мне идиотом, но дураком к сожалению не был и на слова моей бабушки не купился. Вместо того, чтобы простить нам незаконное присвоение императорской собственности, он велел запереть нас в одной из камер на нижних этажах, коих там имелось в достатке.

Так в одночасье мы с бабушкой обзавелись статусом государственных преступниц. Разумеется, подобное положение дел меня категорически не устраивало. Оно нарушало все мои планы. К тому же, в камере оказалось совсем неуютно. Серые стены, скудное освещение и полное отсутствие мебели. Никто из приставленных к нам охранников не озаботился даже тем, чтобы снабдить нас соломой, не говоря уже о еде и воде. Единственное, на что расщедрились стражи — это ведро с крышкой. И на том спасибо.

Император же, отдав распоряжения, отбыл восвояси. Правда, перед этим его люди обыскали весь замок и, так же как мы, наткнулись на иллюзорную груду сокровищ, что отнюдь не улучшило настроение монарха, наверняка рассчитывавшего обогатиться за наш счет.

Об этом мы узнали из разговора охранников, двоих верзил в форме имперской стражи, скучающих на посту и коротающих время за перемыванием косточек собственному начальству. А еще эти недотепы мечтали самостоятельно заняться кладоискательством, как только отбудет начальство, и сожалели лишь о том, что допросить с пристрастием ведьм, то есть нас, им не удастся. За подобное своеволие можно было и жизни лишиться.

— Эх, колдуна бы нам в помощники, или мага, — вздохнул черноволосый сутуловатый мужчина.

На что его напарник, рыжий детина с одутловатым лицом, только пальцем у виска покрутил.

— Ну ты и дурень, Жером, не ожидал от тебя такого. Думаешь, станет колдун или маг с нами делиться?

Жером обиженно засопел.

— Сам больно умный, как я погляжу, — огрызнулся он на товарища. — Тут имперские маги облазили все с верху до низу и ничего не нашли. Думаешь, справишься там, где они оплошали?

Мы с бабушкой переглянулись, судя по всему, думая об одном и том же — каким образом можно использовать полученную информацию в своих целях. Терять нам уже было нечего. Допросов, а возможно и пыток, не избежать. Дознаватели вряд ли поверят, что о местонахождении семейных ценностей нам ничего не известно, и до последнего будут пытаться выбить из нас нужные им сведения. Чем все это закончится, понимала теперь даже я. И впервые пожалела о том, что натворила.

— Прости меня, ба, — попросила я тихо, утыкаясь носом в плечо бабули и неустанно шмыгая носом. — Кажется, в этот раз, я действительно тебя подвела.

— Глупости, — вскинулась бабушка. — Тебе не за что извиняться. Ты все сделала правильно, милая. Это твое наследство. Твой дом. Твои земли. И никакой императоришка этого не изменит.

Сказать, что я удивилась столь резкой смене ее настроения, значит, не сказать ничего. Кажется, меня больше не винили в случившемся, выбрав на роль козла отпущения его расфуфыренное величество.

— Но ты же сама говорила… — начала было я, не уверенная, стоит ли вслух упоминать о недавних высказываниях бабушки относительно проведенного мной ритуала.

— Я говорила, что действовать нужно умнее, — включила наставницу леди Матильда. И по мере того, как она говорила, на моем лице расцветала широкая улыбка, причиной которой послужило простое напоминание о том, что настоящие ведьмы никогда не сдаются. А ведь я к тому же еще и маг, об этом тоже не стоило забывать.

— Я тебя обожаю! — воскликнула я, стискивая бабулю в объятиях. Ее план показался мне идеальным. Дело оставалось за малым — усыпить охранников, в прямом смысле этого слова, и тогда можно будет начинать действовать.

Порывшись у себя в сумке, бабушка извлекла из ее глубин бутылочку с самогоном тройной очистки. Это чудодейственное средство занимало верхние позиции в списке препаратов первой необходимости при наполнении лекарской сумки. Естественно в моей переноске этот дезинфицирующее, обезболивающее и усыпляющее в одном флаконе тоже имелось.

— Надо было брать емкость побольше, — сокрушенно покачала головой бабуля, встряхнув жидкое содержимое поллитровой бутылки, а потом велела мне: — Свою доставай. Тогда, быть может, и хватит.

Я с сомнением посмотрела сквозь прутья решетки на играющих в кости громил, с удобством расположившихся в принесенных из хозяйского кабинета креслах, и неуверенно предположила: