— Девочка вся в родителей. У нее ваш дар огромной силы к тому же она оборотень. Она все знает, понимает и ждет нас.

— Нас?

— Да нас. — Кивнул Борис.

— То есть, тебя и меня, а не меня и Влада? Влад ей тоже интересен, придет время, она с ним еще пообщается. И, возможно, даже уйдет к нему, но пока, ты как мать, ей нужнее.

— Ты с ней общаешься?

— Она со мной. — Улыбнулся Борис. Во сне ко мне приходить стала, о многом с ней разговаривали, во многом мне помогла. Чудесная девочка невероятной силы.

Из моих глаз снова побежали слезы радости.

— Давай же сообщи Вадиму, а я пойду подготовиться нужно. Как подам знак на Праздники твою честь сегодня. Облей Влада вином или кусок мяса пожирнее на брюки урони. Сделай что—нибудь, чтобы из—за общего стола ушел, в общем.

— Какой знак?

— Я вам бокал, на счастье, разобью. — Улыбнулся Борис.

Какие же у него красивые, глубокие, серые глаза! Век бы смотрела не отрываясь!

— Хорошо. Кивнула я с улыбкой. — Но они ведь в погоню пустятся.

— Сеяна смесь подготовила, нюх отбивавшую.

— Отлично!

Борис вышел, а я поблагодарила Макош— матушку за чудесный поворот судьбы. За спасение дочери. Попросила о содействие сегодня ночью и, сосредоточившись, обратилась к Вадиму очень надеясь, что со своей стороны он не оборвал ментальную связь со мной и я смогу докричаться до него. Но сколько не звала, не кричала, ответа так и не пришло. Нас разделяла глухая стена теперь. Отгородился Альфа черных волков от меня. Ни видеть, ни слышать не желает более. И это несмотря на то, что я ему жизнь спасла еще вчера.

Совсем я обессилила и отчаялась, как вдруг в голову пришла идея.

Ирочка! Доченька! Помоги! — воззвала я к той, что навечно теперь будет нас с ним невидимо объединять. — Передай папе, что очень мне с ним поговорить нужно, Веронике, опасность большая грозит!

— Хорошо мамочка! — Призрак девочки воплотился на мгновение в углу гончарной и тут же растаял.

Сердце мое трепетало от радости и волнения. Господи, пожалуйста! Пусть у нас все получится!

Я вышла из гончарной и направилась к ели растущей в центре площади, ель вековая мощная, энергии хоть отбавляй. Ее потоки я почувствовала сразу, как только приложила руки к бугорчатому стволу. Кончики пальцев приятно закололо, дышать стало легче.

— Напитай, меня родушко[1]. Дай сил земля — матушка, не оставь Велес — батюшка[i] Потоки энергии пошли в меня и из под земли, и дерево меня питало щедро. Услышала, меня вселенная, откликнулась. Поможет, с нами боги.

— Никак волшбу серьезную дочка затеяла.

Я вздрогнула от притворно—ласкового голоса свекрови. Она стояла напротив меня и ухмылялась, с подозрением меня рассматривая.

— Да с утра уже поработала, клиенты были, вот и подпитываюсь, а то слабость одолела. — Я постараюсь улыбнуться свекрови как можно приветливее.

— A—а ясно. — Взгляд свекрови смягчился. — Влад у себя?

— Нет. Он в город уехал. Только вечерам будет. Мне работы оставил вот я и пришла.

— Ясно. Ну, давайте, вечером, как с коровами управитесь в трапезную приходите. Все ночь в твою честь гулять будем.

— Может, помощь нужна какая?

— Да есть, кому помогать. — Отмахнулась свекровь. — Делай, что мужем велено.

Я кивнула и вернулась в гончарню. Села за стол и снова стала раскрашивать.

— Можешь говорить? — Услышала я тихий голос Вадима у себя в голове.

— Могу. Владу сегодня пришел заказ на человека, которого защищает Вероника и сначала он попытается убить ее. Будьте осторожнее защитите ее.

— Благодарю тебя Мариш! Мы защитим, но тебя, увы, не сможем. Передав нам это, Ты подставилась и сильно.

— Я знаю.

— Боря жив?

— Да. И даже здоров.

— Здорово! Я рад. Мариш, опасайся Димы. Я ошибся! Девушек убивал не Влад, а он. И позвоночник Боре переломал тоже он, а не я. Именно он привел меня тогда к Боре, лежащему, в овраге. Он внушил ему, что это я его искалечил, и все так думали, потому что были на то основания. Я не оправдывался, мне бы никто не поверил все равно. Все это время я искал охотника искалечившего брата, и лишь сейчас понимаю, это был Дима! Этот сукин сын, все время был под самым носом.

— Я знаю.

— Откуда?

— Боря сказал. Все это время, он занимался различными практиками, и его сила выросла во много раз. Он теперь очень многое видит и, может.

— О, слава Богам! Надеюсь, он простил меня хотя бы за это.

— Думаю, простил.

— А еще, Мирослава ваша с Владом дочь, жива. Она все это время воспитывалась одной из наших ведьм. Скажи вкладу, пусть по пространственным переходам придет в северный лес за рекой он знает, мы отдадим ее вам. Засады не будет, клянусь.

— Не скажу, я не буду с ним жить. Сегодня ночью будет праздник в мою честь, и мы с Борей сбежим, тогда и заберем.

— Хорошо. Мы будем рады принять вас. Только вам придется жить обособленно от стаи, но мы поможем вам устроиться. Обещаю.

— Не стоит беспокоиться. Нас уже ждут в Крыму.

— Здорово! Будем молиться за вас! И прости меня за все. Мариш. Я, правда, люблю тебя как умею. Но буду рад, если у вас с Борей все сложится! Не передать словами, как я счастлив, тому, что он здоров теперь!

— Я знаю Вадим. И ты прости меня за все. Я все вспомнила. Я благодарна тебя, за то, что ты согласился спасти мою жизнь и за Миру, конечно, и за все хорошее, что у нас было, а оно было. Благодарна. Будь счастлив!

— Постараюсь! А, знаешь, я ведь не зря дал тебе имя Виктория. Это значит — победа! Все у вас получится, и будет хорошо. Я уверен.

— Ой, да дали б боги! — Вздохнула я.

Я не видела Вадима, но чувствовала по дрожащему голосу, что в его глазах, так же как и в моих сейчас стояли слезы.

[i] Родушко — Родовое Дерево рода, общины.

[ii] Велес — Один из вышних богов у славян. Покровительствует природе, скотине, провожает души в Навь, следит в ней за порядком.

По мере того как приближался вечер. Волнение в моем сердце все возрастало. Позанимавшись с детьми, пошла домой. Приготовила себе салат из свежих овощей, поела, чтобы хоть чем—то себя занять затеяла блины.

— Как же приятно возвращаться в дом, где тебя ждут и любят. Пропел Влад с порога, подошел со спины обнял за талию, припал влажными губами к шее. Меня невольно передернуло

— Колючий! — усмехнулась я, чтоб сгладить грубость. — Иди мой руки, и садись за стол.

— Уже помыл. Запах блинов еще с улицы учуял. — Влад задорно шлепнул меня пониже спины. Забрал тарелку с блинами и топленое масло в миске. Сел за стол и принялся есть.

— Как твой день? Сколько детей сегодня было? — Осведомился он, уплетая лакомство.

— 12 все кувшины раскрасили. — Я старалась говорить в тон ему бодро и весело.

— Молодцы, какие!

— А твой день как?

— Тоже удачно! Подарки тебе купил. Поем, покажу. Утром так и не довелось тебя поздравить, прости.

— Ничего. Ночь еще большая! Поздравишь! — Лукаво улыбнулась я, получив в ответ не менее лукавый взгляд.

Подарком мне оказался самый настоящий золотой обруч обхватывающий лоб плотным кольцом.

— С ума сошел! — выдохнула я, любуясь на себя в зеркало. — Я же не царица, какая!

— Ты моя царица. — Выдохнул Влад мне в ухо, прикусывая его мочку. Развернул к себе и вдруг без всяких прелюдий расстегнул ширинку своих брюк, не двусмысленно надавил мне на голову приказывая опуститься вниз.

— Сделай это, умоляю, — Хрипло выдохнул муж.

— Совсем обалдел! Кто угодно войти, может.

Муж, молча, подошел к двери и запер ее, затем подошел к окнам и задернул занавески, я заметалась взглядом по комнате, ища, чем бы его отвлечь.

— Ой, я же еще овощной салат сделала. Хочешь? — Я метнулась было к лавке, но была поймана за руку.

Я сказал тебе, чего хочу. — В глазах Влада появилась угроза.

— Ну, хорошо пойдем хоть в постель. — Обреченно сдалась я.