— Вот этого Господи, Семена Андреевича Сорокина, нужно убрать по—тихому, по естественным причинам до первого декабря. Воспаление, легких, сердечная недостаточность, кирпич на голову, на стройке упадем. Мне все равно. Только ни авария и не хулиганы, это лишний шум поднимет.

— Понял. — Кивнул Влад. Вглядываясь в фото.

— Ты человек уже проверенный. Знаю, что работаешь быстро и четко, поэтому здесь вся сумма в сто тысяч. Мужчина положил перед Владом две пачки денег. Затем достал еще две поменьше. — Это за Вику и за предсказание. Завтра в это же время приеду с Олей и привезу деньги за тещу.

Мужчина с девушкой встали, попрощались и уехали.

— Запомни, сколько бы нам ни дали денег, половина нам, половина общине. Это закон, который соблюдают даже дети.

Влад разделил пачки пополам, одну половину положив стол, другую понес в спальню

— Сколько здесь?

— В больших, по пятьдесят, в маленьких, по тридцать.

— Тебе девочку ни жалко?

— He—а, лярву она словила сама, ей все равно не освободиться, слишком слабовольная. А я ее сдерживаю.

— Но ведь можешь и совсем убрать.

— Чего ради? — Удивился Влад — Общине нужно на что—то жить. Лярвы это стабильный доход.

— А теша? Если ее убрать, это ж проклятие на род до шестого колена, не будет счастья ни детям, ни внукам, ни правнукам.

— Это уже ни наша печаль. Об откатах, он предупрежден.

Влад долго и вдумчиво вглядывался в фото заказанного мужика и, наконец, недовольно прошипел:

— Все намного сложнее, чем я думал! Этот хрен, под защитой клана Вадима. На нем защита от одной из его сильнейших ведьм, и сначала нужно убрать ее. Сложность в том, что она напрямую принадлежит к клану, без стычек, увы, не обойтись, потом прости. — Влад виновато посмотрел на меня. — Мне нужно уехать по делам, а ты иди в мастерскую раскрась свистульки. Они мелкие. Дети боюсь, заляпают. А с ними потом кувшины большие по готовому образцу раскрасить приеду к шести.

— Хорошо. — Кивнула я.

Сердце нехорошо закололо.

— Эта ведьма Вероника, да? — Спросила я Зину.

— Ага. Она.

— Нельзя ее убивать! Нельзя!

— Если предупредишь, Влад, легко вычислит, тебя. И тебе несдобровать.

— Да что он мне сделает?

— Ну, например, на цепь в подземелья посадит, не будет кормить и станет плетьми стегать, пока не сломаешься.

— Да ну! Влад на такое неспособен.

— Сомневаешься? Спроси у Димы. — Хохотнула Зина.

И точно! Мне ведь несколько раз были видения, что он прикован к стене и его стегают плетью.

— За что он его? — Дрожащим голосом спросила я.

А работать против Вадима не хотел. А, знаешь, чем его в итоге сломали?

Чем? — Холодея от ужаса, спросила я.

— Жена беременная последние дни дохаживала, а Влад и ее стегать начал прямо по животу.

Нет! Нет! Нет!

Я забилась в истерике, разум отказывался верить в реальность подобной жестокости.

— Скажи мне, что Боря не такой! Скажи, мне, что он не такой как они! Пожалуйста!

— Ну как тебе сказать: с волками жить — по—волчьи выть. Уж тебе ль не знать. А, вообще, да, он существо тонкой душевной организации. За что не раз звиздюлей огребал. — Хохотнула Зина.

— Дима действительно поможет нам бежать, если я верну душу его жены в новое тело? У него есть такая возможность?

— Я уж думала, не спросишь! — Снова хохотнула Зина, — Нет, конечно! Была бы, он бы и сама здесь не остался! Более того! Переселять жену он собрался в твое тело. А Владу с мамашей просто перережет прежде глотки. Он давно к этому готовился, все тщательно продумал, сил накопил.

— Значит, мое сюда возвращение часть его плана?

— Ага. И Борьке твоему сюда попасть помог.

— Влад знает о плане?

— Не—а.

— Как так? Почему его демон молчит, не предупредит?

— А он его кормить забывает. Силы свои экономит. А мы на это дело, знаешь, какие злопамятные.

— Что же мне делать?

— С Борей своим поговори, у него тоже план имеется.

ВАДИМ

Она спасла мне жизнь! Зная, что я сотворил с ее жизнью, мою, она спасла. Она не хочет, чтобы мы с Владом враждовали. Удивительно!

— Ну, так давай ее еще в ранг святых возведем теперь за это! — Фыркнула Лена, протягивая мне большую кружку с кофе.

— Кто тебе разрешал копаться в моей голове? — Зарычал я на нее недовольный, что прочла мои мысли.

— Да, у тебя на роже все написано!

— Как ты смеешь?! — Моментально взвился я от непочтительного тона волчицы.

— А вот и смею! А вот и смею! Ты и мою жизнь тоже сломал, между прочим!

— Я? Сломал??

— А вот прикинь, да! Никогда не задумывался, а каково во всей этой истории мне? Ты прекрасно знал, как я люблю тебя! Но приказал выйти замуж за Борю! А потом, что ты сделал потом? А?! Она ведь его пара! Его, Вадим! Я так надеялась, что ты их отпустишь, и мы будем вместе! И ты прекрасно, знаешь, что так и нужно было поступить! Но нет же! Мы Альфа! Мы по—своему поступим! Срать нам на чувства других и законы мироздания! Пусть годок потешаться, а потом позвонки переломаю, пусть знают, кто здесь царь и бог! Ты маньяк, Вадик, маньяк! Гребаный, извращенный садист! Ну, вот скажи: спать с женщиной, которая тебя ненавидит, серьезно, приятнее, чем стой, которая любит?

— Да не я это с ним сделал! Не я! — Закричал я не лучше самой Лены. Это невыносимо! Столько лет, вся стая считает меня извергом, за то, чего я не совершал — Ну почему вы мне не верите?! Когда я туда пришел он уже валялся в том овраге! Искалеченный и без сознания. Охотник, наверное, напал.

— Охотники недобитков не оставляют Вадим! — Усмехнулась Лена. — Они отрезают нам головы и закапывают как можно дальше от тела. Тебе ли не знать. И, придя, на место мы не почувствовали чужого запаха, только наши.

— Дима! — вскрикнул я, пораженный, догадкой. — Он нашел его первым и позвал меня! Точно это он! А его дар, дар внушения, гипноза! Вот Боре и казалось, что это я на него напал!

Наконец—то все встало на свои места, и на душе моей, ощутимо полегчало, впервые за шесть лет.

— О конечно! Сейчас очень удобно свалить все грехи на сбежавшего предателя! — Нервно захохотала Лена. — Даже если и так, почему ты не исцелил его сразу, а обещал исцеление только в том случае, если он откажется от Вики, или как там ее.

— Да не было у нас с ним такого разговора! Памятью жены клянусь! Это он все как попугай повторял: я от нее не откажусь, пусть даже сдохну в этой коляске! А ведь в больнице за ним и Дима ухаживал! Мог и передать от моего имени! Я водил к нему всех Жрецов и лекарей кого только мог! Ты же знаешь! Никто из наших, не смог снять блок! А от каждой новой попытки, ему лишь хуже становилось! И, в конце концов, мы вынуждены были их прекратить, боясь за его жизнь!

— Вади—и—и—м!! — простонала Лена, закрыв глаза.

Не поверила!

Жутко разболелась голова, я большими глотками осушил кружку с кофе и сжал ее в руках. Пытаясь собраться с мыслями, а Лена продолжала допрос.

— Хорошо, ты говоришь, что стер ей память, с Диминой опять же, кстати, помощью, это, да. И объявил своей парой, чтобы стая приняла ее, не растерзала, как врага. Тебя сам Боря якобы об этом просил.

— Да. Так, и было, клянусь!

— Но ты ведь мог поступить и по—другому! Ты мог сразу помочь, ему бежать с ней! Куда—нибудь в тихое место, а не устраивать этот абсурдный четырехугольник, в который потом все это вылилось! Почему ты не сделал так?

— Тебя на тот момент пожалел, ты была с больным младенцем на руках!

— Врешь! — Взвизгнула Лена. — Это все из—за Оли? Тебе не нужен был больной ребенок в семье! Ведь если бы, они сбежали, мы бы были вместе, я бы непременно добилась тебя! Ты знал, что я не отступлю! Пожалел он меня! Приятно мне было! Чувствовать ее запах от него, что ли?

— Зато мстить со мной было приятно. — Усмехнулся я. И похлопал себя по коленке. Приглашая Лену, а эта зараза, показала мне палец. — Оля тут ни при чем, прекрасно знаешь! Она мне понравилась просто понравилась, сработал, гребаный инстинкт собственничества. Я понимал, что то, как мы живем, абсурд, но становиться, не мог, вся эта ситуация, жутко, заводила, возбуждала. Это ее порочная энергия так влияет, наверное. Но если бы они попросили, и ты бы была согласна, я бы отпустил, правда, я бы помог сбежать! Но вы ведь все молчали как партизаны!