Откуда ты знаешь, что он моя пара? — Как можно тверже и спокойнее спросила я.

— А я был там в ту ночь. Видел, как твой Боря умолял Вадима горло тебе не перекусывать. Чуть не прослезился, ей—богу! — Потешался поганец.

— Чего ты хочешь?

— Верни мне жену, и я даже помогу вам бежать отсюда.

— Вернуть? Откуда?

— Оттуда. — Дима топнул по земле.

— То есть оживить мертвую? Ты спятил?

— Да не оживить. Вернуть ее душу в новое тело.

— Ты с ума сошел! Это невозможно!

— Возможно! Есть ритуал, я накопил достаточно сил, но мне нужна помощь сильной ведьмы, ты подходишь.

— Ты не в себе! На это нужно колоссально много сил. Нужно иметь право привязывать душам!

— Только у тебя оно и есть. — Кивнул Дмитрий

— Не только.

— Мне подходишь лишь ты. Не нужно чтобы другие знали. А я не обману. Я помогу вам с Борей, правда. Ты же чувствуешь, что я искренен сейчас.

— Ты искренне, потому что тебе нужно, чтобы я тебе помогла. Куда мы убежим? Ни лютичи, ни клан ночи, нас не отпустят, а прятаться все жизнь — это не жизнь.

— В германии самый большой независимый клан, там примут и возьмут под защиту.

— Затея твоя не оправданно опасна, я никогда не делала этого раньше. Если что—то пойдет не так, нас обоих пришибет откатом.

— Я готов.

— А я нет, прикинь да.

— Детка, ты не поняла, — Дмитрий угрожающе ко мне приблизился. — У тебя выбора— то нет. Если Влад узнает, что Борька твоя пара, ему пипец неотвратимый. Он не Вадим, делиться не станет.

— Он не шутит. — Шепнула в подсознание Зина.

— Знаю! — Огрызнулась я. — Нужна же ведь живая девушка, которую придется у—убить. — Пояснила я Диме.

— Знаю. Есть на примете. Обряд проведем в ночь Карачуна[ф Еще больше месяца готовься.

Дмитрий отошел в сторону, пропуская меня в сарай

— Подними его, он уже может ходить. Объясни, что лучше Владу не перечить. И выказать щенячью преданность.

Я кивнула и вошла. Боря спал на ворохе соломы, свернувшись в позу эмбриона ему, наверное, было холодно. Я встала перед ним на колени и внимательно осмотрела, ни синяков, ни повреждений каких—либо не видно, дыхание ровное и спокойное, просто, спит. Я погладила его светлые волосы. Невольно улыбнулась тому, как он сморщил свой курносый нос. Какой он трогательный, когда спит. Чистый, невинный, словно ангел божий.

— Марана — Матушка, помоги, защити, не оставь нас родимая! Лишь ему я хочу в срок дитя подарить! Лишь с ним я хочу свою жизнь разделить!

Так, искренне как, сейчас, я кажется, не молилась, еще никогда. Безумно хотелось коснуться его пухлых губ своими, но нельзя, Влад почувствует, увидит! И тогда беда!

Вставай родной, поешь — Громко сказала, стараясь сделать голос безучастным. Борис открыл глаза, и, увидев меня так и подскочил на соломе.

— Маришка! Ты тут! — Так, и просиял парень. — Ты в порядке?

— Спокойно держи себя в руках! — Обратилась я к нему ментально — Если они узнают, что мы истинная пара нам не жить. Понял.

— Понял. Также ментально ответил Борис.

А вслух был другой диалог.

— Конечно, в порядке. Я дома с родными и близкими, все хорошо.

— И память уже вернулась?

— Возвращается. На вот, поешь.

Я вытащила из корзинки тарелку пельменей, политых, сметаной. Парень жадно накинулся на еду.

— Слушай, ты прости, мы все тебе врали все это время, но это Вадькина была идея, стереть тебе память, так—то тебя, вообще, убить полагалось, но больно уж ты на Верку, жену его похожа.

— Что не делается, все к лучшему. Пожала я плечами. — Жива осталась и на том спасибо.

— А почему я еще жив? Я ведь не стал лично убивать Вадьку с Андрюхой. Они, конечно, те еще Мрази, но блин, я не они, не могу.

— Потому и жив. — Улыбнулась я. — В том и была твоя проверка. Влад куда более великодушен, чем можно было бы себе представить. Ты уже можешь ходить. Ты здоров.

— И, правда! Я ведь чувствую силу в ногах и могу ими шевелить, — Просиял Борис, согнув и разогнув пальцы на ногах. — Это настолько, естественно, что поначалу даже внимания не обратил!

— Это еще, что! Тебе уж и невесту подобрали! — Смеясь сквозь боль, объявила я.

— Красивую? — С интересом спросил Борис.

— Ну, да. Не дурнушка уж точно.

А мысленно шел другой разговор:

— Соглашайся на все, что предложат, всячески выражай Владу преданность признательность, возможно, зимой удастся сбежать в Германию.

— Понял, но от одной мысли, что ты снова под другим, меня просто выворачивает! И того обиднее, что тебе с ними хорошо.

— Не рви мне душу хороший мой! Всех грозных богов ради! Не рви, умоляю! Иначе выход, лишь в петлю останется!

Ночь Карачуна, день Карачуна, 21 декабря. День зимнего солнцестояния. Новый год у Староверов приходит именно в эту ночь. Карачун, в приданиях, старший сын Чернобога (сейчас его называют — Дьяволом, Сатаной либо Люцифером) и жены его, Марены, Мараны, Мары, Богини смерти и загробного мира. Карачун — грозное божество, повелевавшее, морозами и вьюгами. Именно его сейчас называют Дедом Морозом.

— Прости. — Боря смутился. Поняв, что очень зря завел этот разговор.

Доел, сказал вслух, благодарю и, оставив тарелку, вскочил на ноги, чуть пошатнулся, я успела подхватить.

— Не торопись, почувствуй ножки, потопай.

Борис замер смотря мне в глаза щенячьим, преданным и влюбленным взглядом. И сделал первый за несколько лет шаг. Шаг ко мне. Я, пересилив себя, отступила. Заставляя сделать еще один шаг. Сделал. И еще и еще. Все так же смотря мне в глаза.

— Он тебя шас в угол загонит дурында! — хохотнула вредная Зина.

Я резко выдернула свои руки и отскочила в сторону. Боря пошатнулся, но устоял. Прошел от одной стены до другой и, подхватив меня на руки, раскружил и весело рассмеялся.

— Как же здорово! Маришь! Ты себе не представляешь как же здорово! Снова ходить!

— Действительно, не представляю! — Согласилась я. — Поставь меня.

Но поставить Боря не успел, вошел Влад.

— Жизни радуетесь? — Усмехнулся он.

— Еще бы! — Борис и глазом не моргнул, спокойно поставив меня на пол. — Первый шаг за шесть лет. Кто не пережил, то не поймет.

— Не дай Бог. — Отмахнулся Влад. — Здравствуй, брат.

Влад с улыбкой протянул Боре руку. Тот с такой же милой улыбкой пожал протянутую руку.

— Здравствуй, Влад.

Мужчины даже обнялись и похлопали друг друга по плечу.

— Пойдем, для тебя приготовлен гостевой дом, а вечером, если хочешь, сбегаем на охоту.

— Конечно, хочу! — Глаза Бори заблестели от радости.

Мы повели его по улице.

— Останешься с нами. — Мило вещал Влад. — Будешь изготавливать амулеты, пользуясь своим даром.

— С удовольствием.

Нам навстречу шла полноватая женщина с ведром воды в руке. Увидев нас, остановилась как вкопанная. Мужчины болтали не, видя, ее. А она не сводила злобных глаз с меня. Я хотела обогнуть женщину, но не успела, она подняла ведро с водой и выплеснула все мне в лицо.

Я вскрикнула, и замерла словно оглушенная.

— Сгинь нежить! Сгинь мертвячка! Не твой это мужик больше! Не твой поняла! — Орала мне в лицо баба.

Борис отдернул меня, закрыл собой. Влад подошел к женщине, и ни слова не говоря, влепил женщине пощечину.

— Как ты смеешь мразь болотная, поднимать руку на мою жену? Главную жрицу клана? — Шипел он, схватив женщину за горло.

— Это не она Владушка! — Затароторила женщина. — Разве ты не видишь, это бес в ее обличие. Ты же с Сеяной! Ты же жениться обещал! А она сегодня петлю залезла! Жить не хочет! Я еле успела! Все из—за нее околдовала она тебя, дочь бесова! — Женщину аж трясло от избытка эмоций.

— Успокойся. Полина. Все с твоей дочкой будет хорошо. Я сегодня к ней зайду. — Спокойным тоном ответил Влад, отпустив женщину.

Мужчины отвели меня домой бабки, седевшие на лавочках, смотрели на нас, открыв рот.