А ведь и действительно! Есть такое!

А кого же тогда на кроду[i] положили?

— Кукол восковых свиной кровью перемазанных, специально у московских реквизиторов, что для кино работают, заказывали. — Усмехнулся Борис. После пережитого, люди были в шоке, им не до особых разборок было. Влад бы почувствовал и мамаша его. Но Влад был в отключке еще, а мамаша при нем сидела. А жрецы отчитали и сожгли кукол как вас и разорвали ментальную связь с вами. Идеально!

— Сволочи! — Заорала я в бешенстве. — Мой отец, инфаркт получил, от вашего шоу!

— Твой отец, был охотником, он убил жену Вадима! — Отрезал Борис. — Мы очень долго его искали, и пришли мстить. Сама понимаешь.

— То есть убивать меня, вы не собирались?

Собирались, — Признался Борис поморщившись. — Но не сразу. Сначала должно было выведать у тебя все полезное для нас, что знаешь. Попроси своего демона показать тебе ту ночь, если не помнишь еще.

— Зина. — Обратилась я к демону.

— Тута я. — тут же отозвалась демоница. — Закрой глаза и расслабься.

Делаю как велено. И тут же вздрагиваю всем телом от холодной воды, выплеснутой мне в лицо.

Оглядываюсь, я привязана к деревянному шесту. Под ногами хворост и солома. Сердце леденеет от ужаса. Но совсем оно останавливается. Когда вижу вокруг себя, их. Лютичей. Вадима, Андрея, Бориса, Ефима, Диму и лену. У нее в руках корзинка с моей дочерью.

— Унеси ее! Не хочу, чтобы видела. — Обреченно прошу я. Понимая, что меня ждет.

— Не унесу. — Улыбается Лена — За тобой последует. — Грозит она.

— Не посмеете вы так богов прогневить. — Спокойно говорю я.

Ишь, какая умная! — Скалиться Дима, напоказ, чиркая зажигалкой. — И смерти, небось, не боишься?

— Не боюсь! Смерть в муках лишь во благо для души, а огонь от грехов земных отчистит душу.

— И действительно с чего это ей так чести много? — усмехается Ефим. — Давайте лучше голову отрубим, а тело вон на муравейник кинем, они щас к осени голодные чесов через 6 лишь косточки, обглоданные, будут. Принципе можно и не отрубать. Пускай живьем помучается за грехи свои. От ее проклятий немало людей, поди, и похлещае мучились. Признавайся подстилка кривдина[ii]

Ефим подошел ко мне больно схватил за подбородок. Я лишь плюнула ему в лицо, и тут же получила удар кулаком в челюсть. Отчего со своего места вылетел один из Зубов.

— Прекратить! Борис кидается к Ефиму и кажется, готов сам его убить. Но взял себя в руки и лишь грубо отдернул за плечо.

— Довольно! — Рявкнул Вадим. — Дима прочти ее.

Дима, свирепо улыбаясь, пошел ко мне. Я не на шутку испугалась. Он был перевербован нами, но ну как сейчас за смерть жены отомстить надумает. Хоть и не виноваты мы в ней двое суток девка разродиться не могла. Кровью изошла. Уж как мы не старались, какие только заговоры не читали и жертвы не приносили, неумолима. Мара — матушка была. К себе забрала Аксинью. Благо над дитем хоть смиловалась. Отцу в утешение оставила. Да только не поверил Демитрий в искренность нашу, что мы реально за жизнь Аксиньи боролись. И немудрено, учитывая то, что Влад ее плеткой охаживал, за неделю до родов. Проклял в сердцах нас Демитрий, обиду затаил. Мести сердце его израненное жаждало. А не он ли Лютичей на нас навел! Пронзила догадка мое сердце.

Уже хотела крикнуть — «предатель!» И обличить двойного кривду, но меня вдруг словно палкой по затылку треснули и я отключалась.

Открыв глаза, я поморгала, приходя в себя. В голове шумело. Сердце стучало как бешеное, как и тогда.

Это Дима навел вас на нас?

— Он. — Кивнул Боря.

— Вот с—сука!

— Еще какая! — Усмехнулся Боря. — Искалечил меня, и блок на исцеление поставил тоже он.

— Как так? за что?

А он принципиально теперь ненавидит весь наш род, за жену нам всем мстит. Он владеет даром гипноза и морока. Так, что нечего удивительного в том, что я реально видел тогда перед собой Вадима, нет. Я узнал правду лишь недавно, когда научился видеть истинное в людях. Подобно самому Димитриу читать людей.

— А почему же Вадим, все это время молчал?

— Потому что, это выглядело бы как нелепое оправдание, в которое бы ни кто не поверил, учитывая всю нашу ситуацию. Все это время, он искал охотника покалечившего меня, но даже и представить себе не мог, что это верный нам Демитрий. И маньяк, убивавший девушек это не Влад, а он.

Это я знаю. Он копит Салы для ритуала, хочет вернуть душу жены в мое тело, в ночь Карачуна. — Мне об этом деман мой поведал, меня же он просит помочь как ведьму, угрожая тем, что расскажет Владу, что мы пара.

— Ничего и не кому он не расскажет. Борис Мстительно сжал кулаки.

— Дочка ведь совсем осиротеет. — Разжалобилась я.

— Лучше сиротой расти, чем при отце чудовище! — Отрезал Борис.

— Что было после того как Дима меня вырубил?

— Он посмотрел твое сознание, сказал, что ничего интересного ты не знаешь и можно в расход. Только жалко, сила твоя великая, редкая, и можно ее и на пользу людям направить. Тогда—то я и предложил Вадиму, вычистить тебе память, отчистить твою душу огнем Семаргловым[iii] что при особом заговоре, лишь душу отчищает от скверны, ни трогая тела.

В жены возьми ее говорю, смотри какая красавица, на Веру даже чем—то похожа, стая против твоего слова не пойдет, как жену твою примет ее.

Я сразу подметил, как у Вадима глаз загорается при взгляде на тебя. На том и порешили, Иного выбора не было Мариш. Либо замуж, либо на костер. Я в той ситуации, просто, сделав все, чтобы тебя спасти.

— Да поняла я уже, устало вздохнула я. — Так, значит, и ту девушку Вадим не убивал, а отчищал, семаргловым огнем.

— Какую?

— Да проследила я как—то за ним, видела, как они на капище ритуал какой—то над женщиной проводили, ножом махали, а потом подожги живьем. Подумала, что гребаные язычники жертву приносят своим богам кровавым! Нервно захохотала я. — А это не она верещала, а демон к душе присосавшийся.

Я ведь и сама пару раз, такой ритуал с приезжими клиентами проводила. Жутко с виду. Но эффективнее средства от всякой пакости Навьей не придумаешь. После семарглова огня, словно заново рождаешься.

— Постой, но мне Ира говорила, что уже приходила ко мне и погибла. Разве это не Мира была?

— Мира жива, клянусь! Мы заберем ее, обещаю! Может, ты еще была беременна?

— Не помню! — покачала я, головой напрягая память. — Зина!

— Двойняшки были. Одна пуповиной удавилась, показать? — Осведомилась Всезнающая Зина.

— Не надо. — Покачала я головой.

Из глаз покатились слезы облегчения. Моя девочка жива, Борис здоров. Вадим не чудовище! Не убийца и не безжалостный монстр!

— Соберись Мариш! — Скомандовал Боря. Поплачем позже, как сбежим отсюда.

[i] Крода или крада — погребальный костер.

[ii] Кривда — еще одно имя Чернобога, ныне дьявола, еще так ранее лжецов называли.

[iii] Семаргл — У славян, бог огня.

— А какие планы на нас у Арины, свекрови моей? Я случайно подслушала ее разговор с Владом, она советовала ему меня опоить, чтобы использовать для чего— то. Но он не стал этого делать

— А так тут все просто! Просекла старая, что мы пара. Вот и велела опоить зельем приворотным, а тому гордость не позволила. Неинтересно ему с безвольной куклой. В этом они с Вадимом похожи, любят завоевывать покорять. Самоутверждаясь каждый раз. — Усмехнулся Борис. Свяжись с Вадимом. Предупреди, чтоб Веронику берегли.

— А как мы сбежим то?

— Сеяна поможет. У нее ведь тоже свой интерес имеется. Ты пойди подпитайся как следует от сосен вековых да от речки — матушки сила твоя понадобиться.

— Ни с Владом, ни с Ариной я не справлюсь сильнее они меня. — Покачала я головой.

— Справимся! Не бойся! Если боги будут благосклонны к нам, то и крови пролить не доведется. — Ободряюще улыбнулся мне Борис.

— А Мира как же? Пойдет ли с нами.? Насиловать ее психику не хочется. Ведь матерью для нее света все это время была.