Больше ничего примечательного обнаружить не удалось, и, убедившись, что в коридоре пусто, они осторожно выскользнули из лаборатории. Не без труда, но у Иви получилось восстановить защиту, и скоро уже ничто не напоминало о недавнем вторжении.

Помня о своём обещании, профессор Марконти привела их к себе.

— Итак, — когда все устроились поудобнее, начала она. — Я хочу вывести старого мошенника Атталя на чистую воду! Я слежу за ним с тех пор, как он начал без дела околачиваться поблизости. Так и знала, что он приглядывается к лаборатории Камбера. Наверняка ждал, когда сыщики решал, что тут уже ничего нового не отыскать, и снимут защиту. Хотел после них попасть сюда первым… Пожалуй, ваше безрассудство оказалось кстати. Так бы ещё неизвестно сколько пришлось ждать, пока он перейдёт к действиям!

— Вы думаете, он замешан в похищениях? — невольно перебила Гвен, не в силах справиться с нетерпением.

Айла Ленора презрительно усмехнулась.

— Что ты! Он, безусловно, негодяй, но на что-то серьёзное точно не способен. Мелкий мошенник, и только. Ещё лет десять назад его подозревали в незаконной торговле запрещённой литературой; говорили, что он переписывает старинные учебники, по которым можно научиться страшной, убийственной магии, которая давно запрещена в империи. Тогда доказательств не нашлось, но многие не сомневались, что подозрения возникли не на пустом месте. Лично я в этом совершенно уверена!

— И вы думаете, теперь он принялся за старое? — догадалась Иветт. — Но тогда получается, что профессор Камбер хранил у себя что-то запрещённое, что может иметь высокую цену? И библиотекарь об этом знал?

— Думала, — согласилась айла Ленора. — Но теперь ничего не понимаю. Если мы не ошиблись и он забрал только руны, это необъяснимо! Я полагала, теперь Атталь взялся за торговлю запрещёнными артефактами — не так давно он завёл тесное знакомство с лавочником, который держит магазинчик магических вещей. Репутация у того сомнительная, и библиотекарь не тот человек, который станет с кем-то дружить просто так. У профессора некромантии могла найтись парочка интересных вещей, привлекательных для подпольных торговцев. Однако, судя по всему, Атталь взял далеко не самую ценную и редкую вещь. И вот этого я уже не понимаю!

— Но почему вы просили держать всё, что мы увидели, в тайне? — уже без прежней настороженности осведомилась Иветт. Похоже, она начинала верить профессору Марконти. — Что бы ни значила эта кража, она состоялась — этого уже достаточно, чтобы предъявить господину Атталю обвинения и подвергнуть допросу…

— Вот именно! — воскликнула айла Ленора. — И тогда всё получится, как в прошлый раз. В тот раз, когда у него нашли запрещённые тексты, Атталь заявил сыщикам, что их оставил некий незнакомец, как дар для библиотеки, а он, мол, ещё не успел взглянуть, что попало в руки. Понятно было, что это глупая неправдоподобная ложь, однако он стоял на своём, доказать обман не удалось, и в конце концов обвинение пришлось снять. Нет, чтобы ему не удалось снова отвертеться, нужно поймать его в момент незаконной торговли. Я хочу ещё за ним проследить. Рано или поздно он точно себя выдаст!

Они вернулись в пансионат уже под утро. У входа царило настораживающее оживление; повсюду сновали привратники, смотрительница, в чьи обязанности входило следить за порядком среди студентов, стояла на крыльце и с растерянно-испуганным выражением лица вглядывалась в сереющие в предрассветных сумерках дорожки, кого-то поджидая.

— Неужели снова кто-то исчез? — взволнованно шепнула Иветт.

Что-то, несомненно, произошло, и в свете последних событий это было первым объяснением, которое приходило в голову.

— Утром узнаем, — так же тихо отозвалась Гвен. — Как бы нам сейчас пробраться к себе, не привлекая внимания…

Не хотелось бы сейчас попасться на нарушении правил! Придётся давать объяснения, а они всё-таки пообещали профессору Марконти в ближайшее время не распространяться о сегодняшней вылазке, хотя Иви до сих пор сомневалась в правильности принятого решения.

Они обошли здание, намереваясь, как в прошлый раз, пролезть через окно. Однако в зале, через который они вылезали, горели свечи, и внутри явно кто-то находился.

Они прошмыгнули дальше вдоль стены, отыскивая тёмные окна.

— Здесь уже чья-то комната, — сообразила Гвен, когда они остановились напротив одного. — Мы только поднимем шум, если внезапно ворвёмся.

— Может, постучать и попросить, чтобы нас впустили? — без особой уверенности предложила Иветт и подняла голову, прикидывая, кому бы могли принадлежать выбранные покои. — Ага, как раз наверху мои апартаменты, значит, тут живёт… о-ох… — Иви запнулась, осознав, что в её комнате тоже горит свет. — У меня что-то ищут?! Как это… Ничего не понимаю! Но тебе, наверное, лучше держаться в стороне. Где твои окна?

В апартаментах Гвеннет было темно. Это говорило о том, что её ночная прогулка осталась незамеченной, и можно было ещё попытаться вернуться, не привлекая внимания, но она не намеревалась бросать подругу.

— Пойдём через главный вход, — предложила она. — Тебе всё равно не пробраться, а так скажем, что прогуливались по аллеям из-за бессонницы.

Подумав, Иветт согласно кивнула. Это, конечно, тоже было нарушением, но вполне простительным. Оставалось только придумать объяснение тому, как они вышли, не попавшись на глаза привратникам. Впрочем, в мирные вечера те выполняли свои обязанности не так уж рьяно, и вряд ли их упущение показалось бы кому-то преступным.

На самом деле никаких оправданий излагать не пришлось. Едва они вошли в холл, как Иветт столкнулась взглядом с отцом.

Тот шагнул вперёд, не скрывая бесконечного облегчения, которое вдруг отразилось на его лице.

— Нашлась, — бросил он куда-то в сторону. — Отмена тревоги!

Потом, прежде чем хоть кто-то из них понял, в чём дело, или вообще осознал суть происходящего, глава Тайной службы сжал дочь в объятиях.

— Бельчонок, разве так можно?! Я уж подумал, ты тоже… исчезла. Понимаешь хоть, что мне пришлось пережить за эти минуты?! Не раз ведь было сказано вести себя осторожно, не выходить вечерами и во всём проявлять предусмотрительность! Что, по-твоему, я должен был подумать, решив навестить тебя и в такой час не застав у себя?! Где ты была?

Господин Сен-Моро негодовал, но тем не менее все его слова звучали едва ли не радостно, с неприкрытым облегчением.

— Прости, папа, — сконфуженно пробормотала Иветт. — Я не думала… Я сегодня говорила с мамой, и… Я полагала…

Она запнулась, не зная, как словами выразить все недавние переживания и тревоги. Однако глава Тайной службы и так всё понял. Он сморщился, как от боли, но ответил спокойно и ровно:

— Ну зачем же ты так разволновалась, Бельчонок? Разве из-за одного рассказа о прошлом ты перестала любить своего старого занудного отца? Так неужели ты считаешь, что для меня одна давняя тайна окажется значимей, чем восемнадцать лет счастья?

Казалось, всё закончилось хорошо. Иветт хотелось поговорить с отцом, и Гвен, воспользовавшись тем, что о ней временно все забыли, проскользнула к себе. Она искренне полагала, что инцидент на этом исчерпан. Однако утром, когда она, не выспавшаяся и не отдохнувшая как следует, собиралась на занятия, в дверь постучали. Гвен без лишних вопросов распахнула дверь, полагая, что это может быть только Иви. Но на пороге стояла смотрительница.

— Герэн, — неприязненно прогудела она. — К ректору, немедленно!

Гвен вздрогнула. Такой вот официальный вызов наверняка не означал ничего хорошего. Особенно с учётом того, что когда ректор хотел побеседовать с ней в прошлый раз, он нашёл её сам.

— А в чём дело? — малодушно уточнила она, желая заранее знать наверняка, что её ожидает.

Однако вопрос остался без ответа. Смотрительница только возмущённо хмыкнула и удалилась вальяжной неспешной походкой.

Впрочем, незачем было обманывать себя — Гвен ведь и так знала причину настойчивого приглашения. Кроме ночного приключения, ничем больше она провиниться не могла. Вот только откуда ректор об этом узнал? Неужели Иветт уже рассказала отцу подробности их так называемой прогулки, и тот решил начать расследование в отношении библиотекаря? Гвен была уверена, что в таком случае подруга сразу бы её предупредила!