Альфа на миг замерла. Словно нечто невидимое, обладающее огромной силой пригвоздило ее к месту. Склизкая тварь жадно прижалась к сердцу, но то все равно пропустило удар.

Так не может быть…

Сердце отмерло, понеслось вскачь. Пятая бросилась обратно, рядом с лицом пронеслась пуля, обжигая щеку невыразимым холодом.

В дверном проеме Пятая столкнулась с Беллой и Клаусом. От рюкзака детдомовца шел дым. Дети забежали внутрь, захлопнули дверь. В нее тут же ударил электрический луч.

— Прожег рюкзак, гад! — выругался мальчик. Голос его дрожал и срывался. Альфа слышала бешеный испуганный стук его сердца, быстрое дыхание, даже дрожь скребущих по лямке рюкзака пальцев. Но — она СЛЫШАЛА ЕГО СЕРДЦЕ. Остальное не имело значения.

Не обратив на реплику мальчишки внимания, альфа бросилась вправо. Таможенник, спрятавшийся за столом дежурной будки, попытался достать прыгнувшую на него женщину ножом, но его руку перехватили да так сжали, что лезвие выпало из его пальцев.

— С-с…

Пятая ударила его по голове попавшей под руку деревяшкой с непонятным, символическим рисунком. Обошла стол, таща мужчину за собой.

Белла стояла каменным истуканом посреди комнаты, взгляд ее был прикован к ногам второго охранника, торчащим из-за ряда стульев для посетителей.

— Он мертв? — спросила она побледневшими губами. Альфа чувствовала, что мужчина не дышал. Сердце его не билось, а тело быстро остывало. Но Белле было не обязательно знать об этом.

— Нет, — сказала Пятая, прислоняя к панели палец таможенника.

Дверь отъехала в сторону.

И тут же завизжала сирена. Белла с Клаусом еле успели проскочить в проход следом за симбионтом. Дверь захлопнулась, искин здания заблокировал выходы. Прохожие стали оборачиваться, но Пятая уже вышагивала среди снующих туда-сюда элюдей, а дети, слишком близко стоявшие к зданию таможни, ни у кого не вызвали опасения. Клаус взял Беллу за руку, повел следом за симбионтом. Полицейская сирена выла все ближе. Таможенная гудела на одной ноте, подсвечивая таможенный флигель космопорта оранжевым цветом опасности. Разумные либо обходили здание стороной, либо с интересом косились на него с безопасного, как им казалось, расстояния.

— А что случилосца? — поинтересовалась старая нинокайка у прохожего паренька-элюдя, схватив того за рукав.

— Да космос знает. — Недовольно поморщившись, ответил тот. — Может, искин сглючило. А может, шпхуты напали.

— О-хо-хо! — воскликнула старушка, бухнулась на колени и стала что-то причитать, поглаживая дорожное покрытие — многие разумные из этой косморасы до сих пор поклонялись земле. Парень торопливо пошел дальше, скользя по прохожим равнодушным взглядом.

Альфа сняла кофту, повязала ее на бедра — так, чтобы простреленная нога была прикрыта и спереди, и сзади. На темной футболке, окрашенной разноцветными разводами, кровавое пятно можно было принять за еще одну бесформенную кляксу. Пятая прошла до выхода с территории космопорта — он был автоматическим. Прикладываешь к панели жетон "прибывшего" или "посетителя", выдаваемый, судя по всему, местной таможенной службой и службой охраны — панель "съедает" его, а дверь открывается. Вот только чтобы проход открылся, после именного жетона надо приложить еще идентификационную карточку. И данные на этих двух носителях должны совпадать.

Пятая стала недалеко от выхода. Когда дети ее догнали, она принялась поправлять на них одежду, потом сняла с трясущейся Беллы рюкзак и стала в нем копаться.

— Мы не можем выйти? — догадался Клаус.

Терра Фертилья была планетой, не имеющей таможенного контроля на орбите. Только дежурный патруль. Оформление всех документов, досмотр грузовых космолетов и т. д. происходили уже на территории космопорта. Поэтому за входом и выходом с территории космопортов старались следить усердно. Больших портов на планете было пять, еще существовало пару средних и несколько мелких. Беглецы сейчас находились на территории космопорта средней величины и по площади, и по значимости. Внутри огороженной территории стояло здание с терминалами, торговый павильон, кафе на любой вкус и многое другое. Над каждым зданием помимо голограммы с названием магазина еще висела мерцающая вывеска "Космопорт Дальний".

Несмотря на раннее время, повсюду уже сновали разумные. В основном это были представители гуманоидных рас, но встречались и звероидные, и амебоидные формы жизни. Вдали даже мелькнул золотой плащ аэроса — аморфного разумного существа, состоящего на 90 процентов из жидкости. На солнечных и жарких планетах представителям этой косморасы приходилось очень нелегко.

Перетряхивая рюкзак, альфа на самом деле внимательнейшим образом присматривалась к окружающим. В основном к элюдям. Вот парочка. Еще парочка. Пожилые подружки. Мама с грудничком. Одинокие, одинокие, одинокие…

К санитарным блокам прошла семья: отец, мать, дочка. Женщина что-то высказывала девятилетней девочке, муж пытался ее успокоить, ребенок с независимым видом отряхивал с одежды грязь. Значит, скорее всего они идут в душевые. Пятая сунула рюкзак в руки Клауса, сказала:

— Ждите здесь, — и пошла следом за эгочеловеческой семьей.

Вход в санитарный блок был открытым, а вот пользование душевыми комнатами оказалось платным. Альфе пришлось перевести с собственного счета деньги, и только после этого дежурная нинокайка в бежевом комбинезоне пустила ее внутрь. Между двумя рисками — засветить личный счет и засветиться, вырубив работавшую здесь женщину, альфа выбрала первый. Посетителей было порядочно, они сновали туда-сюда, так что отсутствие работницы заметили бы слишком быстро.

Пятая прошла внутрь, прислушалась. Нашла комнату, из которой доносился недовольный голос матери испачкавшегося ребенка, постучалась.

— Обслуживание!

— Какое обслуживание??? — распахнула дверь женщина, готовая излить свою злость и на постороннего человека. Альфа толкнула ее в грудь, заставляя отступить внутрь комнаты, шагнула следом, закрыла дверь. Схватила охнувшую жертву за руку, развернула, прижала к себе, прислонив к ее виску ствол эльпула. Роющийся в дорожном чемодане муж обернулся, испуганно вскрикнул.

— Жетоны и идентификационные карточки. Всех троих. Живо! Или я стреляю.

Женщина обмякла в руках альфы. Судя по дыханию и стуку сердца обморок был реальным. Пятая уложила тело на пол, но ствол продолжила держать направленным жертве в голову.

— Раз!

Мужчина дрожащими руками стал открывать на сумках заклепки и замки. Получалось не с первого раза. От неудач он еще больше терялся и еще дольше открывал последующий карман. Наконец он нашел пакет с документами, протянул альфе.

— М-мы н-ни-ч-ч…

Она ударила его по голове, уложила его рядом с женой. Нашла в непромокаемом пакете все необходимое, сунула в карман, вышла из комнаты. Вслед ей из душа неслось напеваемое громким детским голосом:

— Хэй-ла, ла-ла-ла,

Вот такие дела!

Доброй быть не смогла!

Буду ведьмою

Я последнею…

Идиотская песня звучала в голове пока Пятая не вышла с душевого этажа.

Через две минуты она подходила к детям. Те ждали ее на том же месте. Белла сидела прямо на дорожном покрытии, обняв себя за плечи руками. Клаус сидел рядом с ней на корточках, что-то ей втолковывая. Завидев альфу, мальчик выпрямился, сказал:

— Полицейские приехали. У них доступ здесь к любому общественному месту, так что искин, заблокировавший здание по протоколу "террористическая опасность", уже открыл перед их отрядом двери. У нас осталась пара минут. Ведь они заблокируют выходы, да?

Альфа подхватила Беллу под мышки, поставила на ноги.

— Взяла! Живо! На выход!

Бледная как смерть девочка сдала дрожащими пальцами идентификационную карточку и жетон на имя "Блейк Жанна, 9 лет".

Документы отца достались Клаусу.

— На выход!

Схватив детей за рукав, Пятая потащила их к треугольным дверям в ограждении.

— Клаус!

Пик. Пик. Мальчик прошел.