— Я жду внизу, не задерживайся. — Девушка, прихватив легкий плащ, побежала к выходу и нырнула в карету, чуть запыхавшись от бега. — Трогай! — лорд Нирлиан стукнул по передней стенке кареты, и экипаж покатил.

Я сидела перед задумавшимся герцогом Арвиалем, соображая, что теперь будет со мной. Как говорится, не знание законов не освобождает от ответственности. А мне, очевидно, придется отвечать за то, что сделала ненароком. Вздохнула, вытащила и положила перед мужем свиток — свидетельство регистрации брака. Он поморщился, но взял:

— Завтра поедем на расторжение брака. Лекарь тебя освидетельствует.

— Хорошо. Я теперь хотела бы поехать домой.

— Нет. Пока не разведемся.

Я не успела задать вопрос и даже разгневаться, как зашел лакей и объявил, что герцога ждут в гостиной гости. Он кивнул лакею, а мне велел:

— Поднимитесь к себе в комнату, обед Вам туда подадут. Если есть необходимость, напишите письмо родным, его отнесут, — повернулся и пошел, а у самой двери сказал. — Забыл сказать, из комнаты не выходить, пока здесь гости. Вы и так мне доставили кучу проблем.

И покинул меня, пыхтящую от злости. Будто он мне принес меньше проблем. Поднялась в свою комнату. Ничего, разведусь и вернусь домой, дальше буду жить. Легла на кровать прямо в платье. Скукота!

В гостиной герцога ждали лорд Нирлиан и Мирнирлиль. Если до разговора с графиней Ален был уверен в правильности своих поступков, а при виде таких гостей, учитывая свою оплошность, рассыпался бы в любезностях, то сейчас он встретил сдержанно и вежливо, чем несказанно удивив и насторожив обоих. Причиной посещения Лорда и Миры была прошедшая вечеринка, якобы принцесса желала узнать (а то она не знала!), кто организовал праздник, очень ей понравился. Она не рассказала герцогу, что проснулась в каморке служанки. Всячески располагая мужчину к себе, Мира с большим трудом смогла уговорить его на вечерний променад.

Попрощавшись и узнав совершенно не нужные сведения от герцога, посетители вышли, а кода сели в карету, то к ним осторожно проскользнула одна из служанок, которая доложила, что герцог привел новую девушку. Сунув пару серебряных монет, девушку выпроводили. Мира закусила губу: «Надо спешить, любовницу выгоню, как только завладею вниманием герцога», а вслух сказала:

— Дядя, давайте заедем в лекарскую лавку. — Лорд Нирлиан поднял одну бровь и с легкой усмешкой молча кивнул. Мира приказала кучеру направляться к лавке лекаря.

Герцог надел свой нарядный камзол и направился во дворец. Ему нужно было встретиться с кузеном и обговорить его приказ. Ведь раньше Ален всегда верил Фердинану, с которым практически росли вместе, ведь разница между ними была незначительная — четыре года. Король часто передавал ему через сына приказы или просьбы. А эта чертовка заставила первый раз засомневаться в Фердинане, в его честности. Кроме того, откровенно говоря, герцог хотел воспользоваться этой оплошностью и избежать брака с королевским чучелом, и графиня права, его прекрасно может заменить сам Фердинан.

Король был в своем кабинете. Лакей, уходивший докладывать Его Величеству, вернулся и сопроводил герцога Арвиаля к правителю. Едва увидав короля, герцог склонил голову и поприветствовал:

— Доброе утро, Ваше Величество! — Правитель улыбнулся и кивнул, оторвав голову от бумаг, сделал жест, чтобы все слуги и придворные вышли, а оставшись наедине, спросил:

— Что случилось, Ален, что ты примчался с утра? — Его слова были так искренны, по-дружески теплы, что подозрения укрепились. Ну не мог Риар, воспитывавшийся его отцом и считавшимся его старшим братом, подписать этот указ. Ален молча протянул приказ королю. Он прочел и весело хмыкнул:

— Значит, Фердинан все-таки решил тебе перепихнуть эту «красавицу»?

— Зачем ее вообще брать замуж кому-то из нас? В чем выгода?

— Ни в чем! Я просто хотел осадить Фердинана, уже четвертая фрейлина жалуется моей королеве, что он затаскивает их в постель, а потом лютует в постели. Чтобы он успокоился, издал этот приказ, только не успел вписать имя. А этот прохиндей вписал тебя? — король откровенно рассмеялся. Герцогу было совсем не смешно. Он же думал, что выполнить приказ короля нужно любой ценой, это надо для королевства, а тут. Насупившись, он глянул на веселящегося монарха:

— В любом случае, я не могу этого сделать, я уже женат. — Король удивленно посмотрел на него:

— Когда успел? — Пришлось рассказать о трагикомичной ситуации, только не сказал, кто стал его супругой и что собрался развестись, добавив в конце:

— Здесь пахнет не просто провокацией, а изменой короне. Я не пытаюсь сгущать краски, но надо все- таки собрать сведения о принцессе и лорде Нирлиане. Я стал в последнее время совершенно беспечным и вот результат. Подключай своих агентов, надо искать корни этого дела, чтобы потом не давились ядовитым запахом его результата.

Король аннулировал приказ, а герцогу велел продолжать при всех держаться версии, что он также ухаживает за принцессой, чтобы вычислить всю цепь и прояснить, зачем все это затевалось. Тайно заставив его покинуть дворец.

Я валялась на постели недолго. Решила воспользоваться добротой Арвиаля и написала письмо своим, что завтра приеду домой, что сильно скучаю. Потом вышла из комнаты и спустилась вниз. Странно, но никого не встретила из прислуги, и прошла в кабинет хозяина. Он был не заперт. Зашла в него и с удовольствием осмотрелась. Столько книг, провела рукой по корешкам и прочла названия «История королевства», «Закон и право», «Расы» и много чего другого. А ведь за все время я так и не удосужилась сесть и почитать хоть что-то из истории этого мира, пользовалась знаниями Сесиль. Отличный большой стол, удобное кресло. Уселась в него. Знаю, что я не имею право ходить по чужому дому, но пока я здесь вроде как жена хозяина, значит, можно.

С любопытством склонила голову над бумагами. Над ними он работал, когда я вошла к нему. Та-ак, это что? Это книга доходов и расходов. Открыла, бестолково как-то, хоть и все записано. Нет бы разлиновал, в одну доходы: откуда, кто, сколько, сумма за месяц: в другую — расходы, сколько и чего. О-оо, он ежемесячно отмечает, когда берет у меня деньги, надо же. С какой-то язвительностью подумала, что если теперь буду ему посылать долг, то буду писать в письме «целую дорогой бывший муж», и хихикнула от каламбура. Действительно, уж очень дорогой. И уткнулась в графу доходы с имения. Разница между данными настолько велика, что даже тупой бы догадался о воровстве приказчика. Вытянула чистую бумагу и стала записывать и делать расчеты, да так увлеклась работой, что очнулась тогда, когда герцог рявкнул над самым ухом:

— Еще раз спрашиваю, что ты делаешь в моем кабинете? — Улыбнулась разозленному мужчине, поднялась и, не выдержав, потянулась и зевнула:

— То, что и положено добропорядочной супруге, веду хозяйство, точнее просматриваю отчеты. Вас тут надули на астрономическую сумму, дорогой супруг, — и, протянув свои расчеты, отправилась из кабинета, пока герцог не выгнал взашей. Арвиаль читал мои расчеты, стоя прямо посередине кабинета. Не останавливаясь, поднялась в отведенную мне спальню. Обед я безнадежно пропустила, полдник тоже, зато скоро ужин, надеюсь, меня покормят.

Ален, просмотрев расчеты, был и удивлен, и раздосадован. Конечно, когда бы руки дошли до этих бумаг, тоже откопал несоответствие, но графиня удивила его в который раз. Юная восемнадцатилетняя девчонка отлично расправляется со счетами и не менее отлично язвит. Нахмурился, надо поменять приказчика, а с этого снять разницу.

Ужин принесли прямо в комнату, а чуть позже служанка принесла и белые «пионы» (называю их нашими земными названиями), своеобразное спасибо от герцога. Пахли чудесно, но этот чудесный запах может запросто превратиться в вонь и головную боль с утра, я вообще предпочитаю, чтобы цветы стояли в гостиной, а не в спальне. Поэтому поужинав, попросила вынести цветы и поставить их в красивой вазе в гостиной. Служанка сильно удивилась, но выполнила мою просьбу. Потом я искупалась, переоделась в тонкую длинную рубаху герцога, выделенную им мне от своих щедрот. Видно, решил не разоряться на пеньюар для трехдневной жены. Сам хозяин, намывшись и надушившись, куда-то ускакал, причем в прямом смысле этого слова. Цокот его каблуков был слышен по всему дому, пока он не вышел на улицу.