*********

В дверь башни постучали. Герберт с чёрными лодочками под глазами, открыл её и прищурился. У входа стояла незнакомка. Кривоногая, высокая для своих лет, ей было… а сколько ей было?

Он ей кивнул и пропустил. Альфия сглотнула и осторожно вошла внутрь. Слева от неё лежалая ржавая куча хлама. Пыточные приспособления. В середине комнаты был стол, заваленный колбами и пробирками, придавленный огромным чугунным котлом.

На нём горели синие узоры, похожие на карту созвездий.

Альфия обошла стол. В мутных стеклянных сосудах отражались её глаза. Она криво улыбнулась и закрыла один глаз. В сосудах ничего не изменилось. Открытых зрачков всё ещё было два. Хотя нет, один вдруг открылся и сразу закрылся.

Он ей подмигнул.

Альфия с деревянным скрипом повернула шею назад и больше в сторону не смотрела. Вскоре она заметила Артура. Юноша стоял совершенно прямо и перекатывал между пальцем чёрную пилюльку.

“Смотрю ты и вправду стала собачкой”. Заметил он вдруг. Альфия потрогала свой ошейник.

“Она меня кормит”. Ответила она.

Артур покачал головой и передал ей пилюлю. Альфия даже не посмотрела на неё и сразу проглотила. Будь что будет. Вокруг сразу же собралась толпа потных, страшных людей. Они смотрели на Альфию и тяжело дышали. Почему-то все они держали перед собою деревянные пластины. Они были измазаны кровью.

Служанка с фиолетовыми волосами выставила перед Артуром зонтик.

Прошла минута.

Две.

Три.

Люди удивлённо опустили пластины.

Артур наклонился и устало вздохнул, и Альфия даже сама почувствовала усталость. Когда ломается меч из хорошей стали шума намного больше, чем когда ломается ржавый.

Юноша сказал: “Сработало, на гибрид не действует, значит и на человека не должно”.

Грянул гром, Альфия вздрогнула, пластины рухнули на землю, и орава мужчин полезла на покрывала, сложенные в углу комнаты.

“Не приближайся к Марии ещё час”. Потирая глаза сказал Артур.

Альфия кивнула и вышла. Артур ещё некоторое время постоял, отодвинул громоздкую конструкцию, занимавшую его рабочее место, присел, взял перо и чистый свиток и записал большими буквами в самом верху: ‘Оранская Чума’.

И чуть ниже: ‘Эльфийский штаммп’.

*********

Артур вернулся в свои покои.

Было ещё только ранее утро. Солнечный луч криво разрезал кровать. Артур прилёг на неё, и свет упал ему на лицо. Юноша сложил руки на животе.

Это был его третий сон с тех пор как он попал в это тело. Слишком много умственных сил он потратил в своих исследованиях. Даже для мага 2-го ранга это большой стресс. Его душа устала.

Заснул он моментально.

Артур проснулся на вечернем пляже. Тёплыми и жёлтыми были лучи солнца. Море наваливалось на песок, ритмично раздавался морской шум. Юноша не волновался, у него было несколько предположений, что происходит.

Наименее вероятное, кто-то завлёк в его магический сон. Однако в этом мире не знали магии. Кто мог это сделать? Воин самоцвета? Возможно.

Наиболее вероятная, дело было в Сердце Полубога. Это был разумный артефакт. Возможно ему захотелось поговорить.

Артур поднялся и пошёл по песку. Сильный ветер дул в спину юноши, трещали и наклонялись высокие пальмы. И вот по земле, затем по воде бежит тень. Среди вод растёт каменный холм.

Совсем не большой, высотой в четыре метра, но словно бельмо он загораживает солнце. Нарост хочется обойти, но нельзя, не получается.

На нём сидит мужичина — серая длинная куртка, серые штаны. Чёрная рубаха. Его волосы неряшливые, чёрные как смоль. Глаза ещё черней. Он улыбается.

Артур замер, зрачки его сузились.

Мужчина хлопнул и улыбнулся широкой жемчужной улыбкой:

“Давно не виделись, Эрхи!”

“Учитель?..”

“Угадал”. Радостно кивнул мужчина.

“Знаю, знаю, много вопрос. Учитель, учитель, почему вы у меня в голове, почему вы в сером, он вам не идёт, почему вы живы?! Я ведь убил вас и съел ваше сердце… Потом Эрхи, я прямо сейчас тебе всё расскажу, но сперва давай немного помолчим… Насладимся моментом”.

Мужчина встал, скрестил руки за спиной и взглянул на небо.

“Ведь пролог закончился, очень длинный пролог — это ты виноват — и на сцену наконец вышел настоящий главный герой”.

…

“Это я”.

**********

Целый час Альфия блуждала по замку. Служанки давно привыкли к ней и не обращали на личную служанку принцессы внимания. На самом деле они её избегали, но Альфия была совсем не против. Тишина и спокойствие были ей приятны, она предпочитала всегда проводить свободное время в их компании и подыскала себе несколько укромных мест.

Раньше такое место было только одно, однако вскоре от него пришлось отказаться. В заброшенных на первый взгляд покоях, где Альфия привыкла спать, когда принцесса хотела побыть одной, однажды оказалась непонятная служанка с карими волосами и веснушками на бледном лице. Она стояла неподвижно и смотрела на пыльную кровь. Альфия сразу же закрыла дверь и ретировалась.

Замок был большой, нашлись другие комнаты. И всё же половину дня Альфия всегда проводила с Марией. Принцесса любила сад, и Альфия знала где её искать.

Выйдя во двор, Альфия вступила на расчищенную от снега каменную дорожку и пошла под сенью деревьев, для которых она не знала названий. Листва стремительно пожелтела за последнюю неделю и растерянно томилась под слоем нежданного снега.

Солнце сегодня было ярким. Жёлтым.

Вдруг оно потекло, как желток, и на землю хлынули рыжие лучи. Альфия прищурилась. Это были волосы принцессы.

Она сидела на белой подушке и в тёплой белой шубе. Альфия захрустела к ней по снегу. Притронулась к плечу. Мария кивнула и улыбнулась. Она была обращена к заледеневшему пруду. Над ним словно прутья клетки протянулись древесные ветви.

“Какое сегодня небо?” Спросила Мария.

Альфия опрокинула шею, подумала и сказала: “Голубое”.

“Голубое… И правда”. Мария улыбнулась. Альфия уже знала значение этой улыбка. Она достала листок бумаги из сумочки у себя на спине, затем перо. Мария вытянула руку, и Альфия просунула перо между её пальцами.

Неловкой рукой слепая протянула его к листку бумаги, подержала неподвижно и произнесла:

“Город точка, мир вокруг… Расширяется как круг”.

Она нарисовала кривой круг, снова задумалась, помотала головой и перечеркнула. Альфия осторожно взяла её руку и подвела её к следующей строчке. Мария кивнула и записала:

‘Город’.

Конец I Тома.