У мага закатились глаза, его ноги задрожали. Мужчина продолжал его грызть. Эрхан заревел и сам набросился на красную плоть.

Сперва его подгоняла ярость. Он вспомнил всех, кого потерял, все свои страдания, всех кого ему пришлось убить за месяцы холода. Он вспомнил мерзлоту, слабость, голод… А затем в желудке мальчика разлилось приятное тепло. Он голодал уже третий день. Его зубы убавили пыл. Теперь мальчик ел медленно, пробираясь через кости, вырывая мясо помягче, радуясь ещё горячему дрожащему органу, высасывая кровь.

Именно в этот момент Эрхан перестал бояться магов.

Когда он пришёл в себя, мужчина уже встал и смотрел куда-то вверх. Мальчик вытер подбородок и удивился. Его правая рука была на месте.

“Он был заполнен жизненной энергией. Старик был на исходе жизни и питался от дерева. Спасибо ему, мы могли умереть от кровопотери, мелкий. Чудесная всё-таки вещь, магия”. Его нога тоже была на месте.

Эрхан посмотрел на неё, а потом на небо. Звёзды кололи ему глаза. Он уже два месяца их не видел, и теперь они казались мальчику непривычны, чудесны. Ночь была чёрной, но сочной, а не сухой. Мальчик словно вылез из коробка в настоящий мир.

“Знаешь мелкий, я долго думал об этом, и мне кажется нет никакого неба”.

Эрхан не отрывался от звёзд.

“Там, наверху, пустота. Свобода. Точно также и внизу. Мы живёт на куске земли, на огромном таком камне, и вокруг нас целый мир. Он бесконечен”. Мужчина достал траву и закинул под зубы.

“Небо это никакой не предел, это дорога, понимаешь? Смотришь, и так хочется вступить на неё. Человек скованная тварь, но цепи такие длинные, что большинство их просто не замечает. Они живут свою жизнь, не доходя даже до предела. Скованные они умирают. Но вот мы здесь. Чувствуешь? Вот она цепь, она держит тебя за горло, не даёт шагнут туда, к луне”. Голос был всё ярче. Эрхан вдруг заметил огромный шар луны, светлый как зеркало.

“Днём небо это не потолок, это голубая дымка. Его на самом деле нет, и сейчас нет тем более. И вот этот кусок камня”. Он топнул.

“Он держит нас на дне. Не знаю, как ты, а я в бешенстве”.

Ноги Эрхана подкосились, по нему прокатились волны усталости, звёзды заполоняли всё вокруг, а посередине — луна. А где-то за спиной, за куском камня, солнце. А может оно уже слева.

Но пока ещё не сгустилась голубая дымка. Звёзды кружились, они выстроились для мальчика в длинную дорогу. Она вела к луне. Он попытался сделать шаг, как вдруг его потянули за горло. Он вдохнул.

И открыл глаза.

“С добрым утром”. Раздался голос мужчины. Эрхан потёр лоб и поднялся на ноги. Его партнёр сидел рядом, задумчиво рассматривая что-то перед собой. Эрхан подошёл — и снова у мальчика перехватило дыхание.

На земле лежала девушка, светлая как лёд, с длинными голубыми волосами. Её ресницы тоже были голубые и на них лежала ледяная пыль. Девушка выглядела тощей, слабой, но нежной и мягкой. Его грудь едва вздымалась, едва дрожали её розовые губы — цвета вишни во льду.

“Кто?” Спросил мальчик.

“Сердцевина вон того дерева”.

Эрхан повернулся к дереву. Его крылья повисли и покачивались на ветру. В стволе зияла пустота. В ней, среди извилистых, белых деревянных волокон, похожих на мягкие перины, висели обрывки голубых волос. Волосы девушки были растрёпанными и рваными на кончиках, словно её силой вырвали из дерева.

“Я был прав, маг действительно хотел её вырастить. И приспел. У десяти тысячелетнего древа есть человеческая форма”. Партнёр мальчика скрестив пальцы рук и положил их на переносицу.

“Спираль нужна была что ускорить процесс взросления”.

Эрхан потрогал лёд. Он был мокрый.

“Но я ещё много в чём не уверен. Она должна так выглядеть или случился выкидыш?”

Мальчик прошёлся по девушке взглядом и нахмурился. Она выглядела совершенно нормально… Её плоская грудь была белой, почти прозрачной, и только между ног было совершенно гладко. Но разве не так выглядят все женщины?

“Ах да, тебе же двенадцать. Расслабься, о таком знать рановато”. Мужчина поднялся и размял спину.

Эрхан меж тем смотрел по сторонам. На земле всё ещё лежал снег, но теперь он был ярким и светлым. Под ногами стало скользко. Солнечный свет, разбиваясь о ледяную платформу, врезался в лицо и затылок мальчика.

“Теперь у нас должно получиться убраться отсюда. Барьер должен был треснуть вместе с магом. Вот только… еды у нас нет совсем. Я сто километров по безжизненному снежному полю не пройду. А ты?” Спросил мужчина. Мальчика помотал головой.

Какое-то время они молчали. Затем одновременно взглянули на девушку.

…

…

Спустя пару часов партнёры уже наполовину спустились к основанию спирали. Мужчина держал в руках свёрток из чёрной куртки, забитый чем-то кривым, но мягким. Мальчик нёс такой же, поменьше, из своей рубахи. В нём качались нежные руки с голубыми ногтями.

“Как я уже говорил, я против каннибализма. И да, если дерево выглядит как человек, это человек. В любом случае давай этот раз будет последним, договорились?”

Эрхан кивнул.

“Если только очень голоден, тогда можно, но только тогда”.

Мальчик снова кивнул. Настало молчание. Они шли в тишине, обжигаемые солнцем среди ещё холодного, но свежего ветра. Спуск усложнялся, лёд под ногами таял, неверный шаг — и покатишься вниз. Но постепенно ускоряясь, ступая вдумчиво, мальчик и мужчина вышли в снежное поле. Остановились.

Вернее, остановился старший, а Эрхан за ним.

“Приятно было иметь с тобой дело, мелкий. Теперь как договаривались… Или мы не договаривались? Впрочем, каждый своей дорогой”. Мужчина развернулся и вытянул руку. Он улыбался, но губы его были сомкнуты, а солнце за спиной бросало тень на черты его лица.

Мальчик открыл рот, но промолчал и опустил голову.

Старший медленно убрал руку. Всё ещё улыбаясь, он посмотрел на землю. Так продолжалось почти десять секунд. Вдруг мужской голос потряс мальчишка.

“Знаешь, я вот думаю стать магом. Мы столько всего добыли с трупа старика, что это вполне возможно. У каждого мага должен быть ученик. Должность свободна, к слову”.

Эрхан долго не думал. Он опустил колени в мокрый искристый снег и приклонил голову, как и полагалось ученику. Мужчина подошёл и вдруг надавил в его волосы холодным дырявым ботинком. Эрхан не понимал, что делает его мастер. Но мальчик не запротестовал. Он даже не подумал, что это, возможно, неизвестная ему часть ритуала. Нет. Эрхан инстинктивно вонзил ножик в ногу мужчины, вырвался, упал назад и посмотрел на него дикими глазами.

Мужчина усмехнулся, вырвал ножик из ноги и засунул себе в карман. Затем он развернулся, скрестил руки за спиной и стал удаляться.

Мальчик смотрел на него растерянным взглядом.

“Чего стоишь? Ты принят”. Мужчина развернулся и улыбнулся всеми зубами:

“А вот и твой первый урок. Мой ученик никогда не будет стоять на коленях”.

Мальчик посидел в снегу, вытер нос, схватил сумку, в которой дрожали отрезанные руки, и побежал за ним. Впереди было солнце.

Вдруг мужчина остановился и схватился за ногу.

“Больно, кстати…”

*********

Артур смотрел вверх, на звёзды. Губы юноши улыбались и переливалась синевато-розовым сиянием.

В ту ночь он встретил свою единственную любовь.

Единственное создание, обладать которым ему действительно хотелось.

Артур протянул к ней руку, опустил. Он посмотрел на небо с беззаботным бессилием.

“Когда-нибудь я до тебя доберусь”. Сказал он, развернулся и ушёл, скрестив руки за спиной.

За ним сияла луна.

У подножия холма, гремя рейтузами, бежала чёрная точка. Артур определил по луне время — полночь. Вовремя. Юноша встал у дорожки, что вела на холм, встречать гостей. Незаметно за его спиной возникла служанка в розовом. Её платье было укорочено и угловато, густая трава ласкала её ножки.

Они ждали. Перед ними возник пыхтящий мужчина с пышными усами. На руках у него что-то дрожало, извивалось как рыба. Мужчина старался держать девочку осторожно, словно боясь прикасаться к ней, но и достаточно крепко, чтобы она не выпала. Потому он дрожал не меньше, чем она.