В общем, так я и получила в свой клан вампира с весьма нужным для меня талантом, а также стала лучше в глазах любимого. Да и в своих, если честно, тоже…

Джеймс

Пролетело ещё полгода. Начался июнь, лето потихоньку вступило в свои права. В мае порой случались солнечные дни, так что я и Каллены частенько прогуливали школу, и Белла с нами заодно. Проблем мне это не доставляло: когда у тебя абсолютная память и возможность думать одновременно о нескольких вещах, не отставать в школьной программе не составляло большого труда.

А уж как моя девочка радовалась, когда сдала все экзамены, и ей вручили аттестат… казалось, Изабелла просто светилась изнутри!

— С этого момента у меня начинается новая жизнь! — со смехом восклицала она. — Прощай, мой личный Ад, под названием «Средняя школа Форкса»!

На выпускном мы с Калленами побыли чисто ради приличия, после чего плавно и незаметно переместились в их дом, где у нас была вечеринка «только для своих». Хорошо провели время. Младшие Каллены вспоминали кучу забавных и весёлых случаев из своей школьной и студенческой жизни. Разговор зашёл об алкоголе — Эммет сетовал, что не может бухнуть, как в старые-добрые времена человеческой жизни. Я тоже вспоминал, правда, очень смутно, как напивался. Однако моей основной страстью всегда была охота, и выпивка с ней даже рядом не стояла. Чуть задумавшись, я не уловил момента, когда все, как один, уставились на Беллу.

— Ей, сестрёнка! — с какой-то странной ухмылочкой произнёс здоровяк. — А ты ведь единственная из нас, кто может напиться… ведь ешь же обычную для людей пищу!

Моя девочка только рассмеялась: — Совсем нет, Мишка! В этом смысле я от вас мало отличаюсь. Как я уже рассказывала, мои клетки адаптируются ко всему, что может им навредить. Спирт исключением не будет — он даже глотку мне не обожжёт. Нет, чисто теоретически, он, может, на меня и подействует — если я буду почти при смерти от истощения, и у меня не хватит энергии на адаптацию, — она невесело вздохнула. Неужели любимая хотела бы напиться?.. Однако дальнейшие её слова отмели такую вероятность. — И хорошо! Я даже представить боюсь, что могла бы натворить, будучи пьяной. Я же сквозь бетонную стену пройти могу, почти не почувствовав этого! Нет, даже если бы я могла напиться, никогда не стала бы этого делать добровольно… — после этого остальные тактично перевели разговор на другое — для Изабеллы вопрос держания силы под контролем был больной темой. К моей радости, она быстро вновь повеселела.

К слову, о веселье… и вообще об эмоциях моей девочки. Начать нужно с того, что для любого более-менее опытного вампира читать эмоции людей было лёгкой задачей. Даже если этот человек умел очень хорошо «держать лицо». Всё дело было в запахе — человеческое тело меняло его в зависимости от испытываемых чувств, и уловить эти изменения с вампирским нюхом не составляло труда. С моим же, острым даже по вампирским меркам, обаянием, я мог в чтении эмоций сравниться Джаспером (мы как-то раз в этом соревновались, ага). С вампирами, правда, я так не мог, ибо наш запах от эмоций не меняется. Белла же была вообще отдельной темой. Её запах менялся в зависимости от чувств… однако он слишком отличался от человеческого, чтобы я мог пользоваться знаниями о людях в её отношении. При этом актрисой она была превосходной. Благодаря этому Изабелле легко удалось обмануть меня в студии. И первое время после сближения с ней я не мог с уверенностью ответить — играет она со мной или нет. Через свою охотничью интуицию же я мог чувствовать только сильные изменения её внутреннего состояния. Однако после того случая с кошмаром любимая, кажется, что-то для себя решила — и перестала от меня как-либо закрываться. Благодаря этому, буквально через пару недель анализа изменений её запаха и сопоставления этих изменений с её же поведением, я мог определять малейшее изменение эмоций моей девочки, даже если она пыталась их скрыть, случайно или намеренно.

И, чёрт возьми, это были самые счастливые полгода за обе мои жизни! Если бы мне раньше кто сказал, что можно получать столько радости и удовольствия просто от факта нахождения рядом с одной конкретной личностью, я бы в ответ пальцем у виска покрутил. И, тем не менее, это было так — я вообще не мог оторваться от любимой. И это было взаимно. Чем бы мы ни занимались, всегда старались быть рядом друг с другом. Моя девочка даже на охоту со мной напросилась! Я сперва был против — не очень хотелось, чтобы Белла видела меня… таким — теряющим человеческий облик, отдавшимся инстинктам. На что она заметила, что меня, вообще-то, таким уже видела, и это для неё не такое и уж пугающее зрелище (сказано это было тоном, подразумевающим, что вообще ни разу не пугающее). Так что за следующей охотой моя любопытная девочка наблюдала издалека. Когда я закончил и вернулся к ней, Изабелла посмотрела на меня с лукавой улыбкой и попросила смыть с себя кровь снегом (я охотился аккуратно, но всё же не идеально, и, чтобы не портить одежду, делал это голым по пояс). После чего, прошептав: «Иди ко мне, мой хищник», — впилась в мои губы страстным поцелуем. Мы с ней, кажется, тогда распугали всю лесную живность, которую я не успел шугнуть во время охоты, в радиусе нескольких километров моим рычанием и её стонами… Этим любимая в который раз подтвердила, что ей нравится, когда я веду себя слегка нагловато и диковато. Всегда с забавой вспоминаю наш подъём после того, самого первого, нашего секса. Мы уже оделись, и я сидел на стуле у компьютера, наблюдая, как Белла заправляет постель, мелькая своей аппетитной попкой, упакованной в узкие серые спортивные штаны. В какой-то момент мне надоело просто смотреть, и я, рывком преодолев не такое уж и большое, на самом деле, расстояние, легонько шлёпнул любимую ладонью по правому полушарию. Белла резко развернулась, и с нечитаемым лицом уставилась на меня.

— Думаешь, — выгнула она бровь, — если я тебе отдалась, то теперь тебе всё можно?

— Думаю… — я сделал вид, что задумался, видя в её шоколадных глазах лукавые искорки, затем ухмыльнулся. — Да! — и прижал её к себе, ухватившись уже за оба нижних полушария. — Сама ведь сказала, что я тебя привлекаю ещё со студии… а я прекрасно помню, как там себя вёл! Сама виновата, теперь терпи.

— А знаешь… — протянула моя девочка, склонив голову чуть набок, и на её лицо медленно выползла такая же лукавая, как и взгляд, улыбка. — Я не буду терпеть… — её ладошки легли мне на грудь, будто она хотела меня оттолкнуть… вот только делать этого, кажется, не собиралась. — А буду наслаждаться! — и, поднявшись на цыпочках, быстро чмокнула меня в губы. Ну и отлично! Впрочем, если ей надоест такое моё поведение — я легко перестану. Мне не трудно. Лишь бы Белле было со мной комфортно.

Что интересно, сексуальный опыт с Беллой для меня был совершенно не похож ни на что, испытанное мной ранее (хотя с Ней для меня всё было новым, так или иначе). Никогда ещё я не получал такого удовольствия от прелюдии, просто даря ласку женщине. Да я вообще был к этому не склонен, хотя и знал, как доставлять удовольствие. Но мне редко этого хотелось, почти никогда. Я просто брал то, что хотел. А поскольку большинство из них были, разумеется, человечками, особых усилий для их соблазнения и не нужно было — человеку перед вампиром устоять почти нереально, особенно, когда последний этого хочет. А порой я случайно или специально даже доставлял им боль. Всё равно все они в итоге становились едой. Сейчас даже вспоминать противно… Вампирш же у меня было не так уж и много, и в основном они тоже были целями моих игр. Виктория, по большому счёту, являлась единственным исключением. Что уж говорить, мы с ней были очень похожи. Два бескомпромиссных доминанта. Как мы умудрились пробыть столетие вместе и не убить друг друга, понятия не имею. Наш секс был похож на борьбу двух диких зверей — с рычанием, царапаньем, тычками и укусами (правда, без яда, иначе бы мы были с ног до головы в шрамах от зубов друг друга). Порой я или она, под настроение, могли уступить друг другу, но в основном так. Тем не менее, могу с уверенностью сказать, что это нравилось и мне, и ей.