К слову, у Беллы на шее остался едва заметный след от укуса. Человек бы его не заметил, но вампирский глаз мог различить чуть более светлую кожу, составляющую рисунок зубов. Как и зрение Изабеллы, которое было как минимум ничем не хуже нашего. Первые дни этот след вызывал у меня едва сдерживаемое желание начать крушить всё вокруг. Потом всё же смог заставить себя относиться к этому спокойно, мысленно повторяя, что всё могло быть гораздо хуже. Сама Белла отнеслась к его наличию философски, сказав, что этот след будет напоминать ей о том, чем может обернуться легкомысленность и уверенность в собственной неуязвимости. Я тогда удивился, что она говорит так, будто этот след не исчезнет со временем, на что любимая вздохнула и сказала: — Ты же видел, как быстро я могу восстановиться. Если этот след не исчез до сих пор, маловероятно, что это вообще произойдёт. Я не исключаю такой возможности, но… это вряд ли.
Как только я легко коснулся губами нежной кожи на шее, Белла сразу же напряглась. Через несколько поцелуев ситуация не изменилась. Нужно её отвлечь! Я низко зарычал, одновременно нашарив левой рукой её правую грудь, захватил двумя пальцами вершинку и принялся перекатывать её между ними. Любимая охнула и выгнулась, прижимаясь ко мне ещё тесней. Я же продолжал исследование её шейки нежными поцелуями. Затем, не удержавшись, провёл кончиком языка прямо по соблазнительно пульсирующей жилке. Нет, под «соблазнительно» я имею в виду именно сексуальный, а не гастрономический интерес. На самом деле я чертовски рад, что её кровь почти не привлекает меня, особенно сейчас, когда я так хочу обладательницу этой самой крови. Хотя, даже если бы и привлекал… мне кажется, я нашёл бы в себе силы справиться с соблазном. Белла уже явно наслаждалась процессом, похоже, я сделал всё правильно!
Я опустился к ключицам, уделив им внимание, потом перешёл к остававшейся до этого без внимания левой груди. Захватив губами вершинку, я втянул её и стал ласкать языком, при этом продолжая начатые ранее действия с правой, вызвав сдавленный стон любимой. Она выгнулась ещё сильней, а её пальчики вплелись в мои волосы, неуверенно и неумело, но от этого не менее приятно массируя кожу головы.
Несколько минут спустя я продолжил своё увлекательное путешествие вниз, изучая губами и языком каждую неровность. Я был настолько поглощен своими действиями, что даже удивился, когда поцеловал вместо кожи ткань. Слишком много одежды! Я приподнялся и уже потянулся руками к так мешающим сейчас шортам, когда Белла накрыла мои ладони своими, останавливая. Я поднял взгляд на её лицо, которое сейчас было более смущенным, чем раньше.
— А может, ты первый… до конца… разденешься? — чуть запинаясь, проговорила она. — Так мне будет чуть проще… наверное.
Я улыбнулся, склонив голову чуть вбок — её просьба меня немного позабавила… но почему бы и нет? Максимально быстро став с кровати, я в десятые доли секунды избавился от джинсов (белья в принципе не носил — не видел смысла), но обратно возвращаться не спешил. Мне было интересно понаблюдать за реакцией любимой. Её взгляд был направлен в район моего паха, и сейчас в нем над смущением преобладало любопытство.
— Теперь я вижу, как сильно ты меня хочешь… — тихо пробормотала Белла.
— О, а до этого у тебя были сомнения? — ухмыльнулся я, затем демонстративно огляделся вокруг. — Или тут есть ещё варианты, кого я могу хотеть? Хм…
— Дурак… — хихикнула Изабелла, явно став менее напряжённой. Хорошо…
Я быстро вернулся обратно с намерением избавить от оставшейся одежды и любимую. На этот раз, несмотря на смущение, останавливать меня она не стала. Начав стягивать с неё шорты, я не был уверен, будет ли под ними бельё, и был приятно удивлён, когда его там не оказалось. Моему взору открылось прекрасное зрелище — набухшая и порозовевшая от желания плоть между стройных ножек. «Теперь и я вижу, как сильно ты меня хочешь…», — подумал я, но вслух говорить не стал. Вместо этого, взяв в руку её стопу, начал подниматься поцелуями от лодыжки по внутренней стороне голени, оглаживая второй рукой внешнюю. Затем перешёл на бедро, услышав при этом резкий вздох любимой и почувствовав, как она вздрогнула. Я повернулся так, чтобы видеть лицо Изабеллы, и продолжил свой путь вверх (или вниз, это с какой стороны посмотреть… забавно, что я об этом сейчас думаю). Всё сильнее затуманивающиеся желанием шоколадные глаза были лучшим подтверждение правильности моих действий.
Внезапно, уже будучи на полпути между коленом и своей главной целью, я получил ощутимый удар по макушке противоположным бедром.
— Ай, — ровно сказал я, глядя на возбуждённо-виноватое выражение её личика. Видимо, это у неё непроизвольно получилось.
— И-извини… — выдавила Белла, на что я лишь тихо рассмеялся и, мягко отведя рукой ударившую меня ножку, стал придерживать её.
Наконец, я добрался до финиша этого своеобразного «забега». Нежно прикоснувшись губами к её лону, я услышал сдавленный, но более громкий, чем раньше, вздох-стон. Чуть приподняв голову, я встретился со взглядом любимой, который чуть ли не умолял меня продолжить свои действия. Что ж, не буду разочаровывать её…
Устроившись поудобней, я зафиксировал руками не вполне сейчас послушные своей хозяйке бёдра. Затем снова поцеловал сокровенное место и проник в него языком. При этом любимая издала звук, в котором явно угадывалось удивление… но он быстро сменился недвусмысленным протяжным стоном.
Вкус и аромат её возбуждения были просто непередаваемыми! У меня аж скулы сводило от удовольствия! Моя вкусная девочка… Вдруг пришла странная мысль: если бы этот нектар мог заменить кровь — я тот час же полностью перешёл бы на него, не раздумывая ни секунды! Тем более, что процесс такого… кхм… кормления был бы приятен не мне одному…
Всё более откровенные стоны любимой были, кажется, прекраснейшими звуками, слышанными мной — выманивать их из уст Изабеллы было истинным наслаждением! Через время я почувствовал, что она уже почти на пике. Ещё немного моей ласки — и Белла вскрикнула, выгнувшись дугой, после чего упала назад, тяжело дыша и мелко подрагивая.
— Это же был… оргазм? — прошептала любимая.
— Он самый, — подтвердил я, немного приподняв голову.
— Так… хорошо… — прозвучал её тихий ответ. Я не без самодовольства улыбнулся и ещё раз поцеловал её в нижние губы прежде, чем перейти к верхним. Ответные движения Беллы были вначале чуть вялыми, но постепенно эта вялость уступала место энтузиазму.
Наконец, я решил перейти к главному. Честно говоря, меня совсем не радовало, что сейчас придётся причинить моей девочке боль… но, с другой стороны, эту боль лучше причиню именно я, чем кто-либо другой. Я отстранился, чтобы иметь возможность видеть её реакцию, и, стараясь действовать как можно аккуратней, начал медленно входить в неё. Карие глаза широко распахнулись, в них отражалась смесь удивления (видимо, незнакомым ощущениям) и желания, страха я не заметил. Продолжая проникновение и всё ожидая упереться в преграду, я внезапно понял, про полностью вошёл в неё. Плевы не было! Я уже почти не соображал от возбуждения, но, тем не менее, был уверен, что Белла не врала, говоря, что это будет её первый раз. Все её реакции на мои действия красноречиво говорили об этом — у меня достаточно опыта, чтобы понимать такие вещи. Да и смысл ей врать? Сейчас не те нравы, чтобы стыдиться этого, скорее даже наоборот. Но почему тогда нет…
Нетерпеливое движение бёдер Изабеллы вышибло эти мысли из моей головы. Уверен, этому есть своё объяснение, а сейчас…
Я стал двигаться внутри неё, рыча от ощущения жара и тесноты моей девочки, время от времени заглушая её стоны глубокими поцелуями. Когда её спинка в очередной раз выгнулась, я просунул руку под ней и ещё тесней прижал Беллу к себе, второй опёршись чуть выше её головы. Любимая откинула голову назад, и я, не удержавшись, припал к открывшейся шее. В этот раз ни малейшего непринятия с её стороны не чувствовалось, так что я стал действовать несколько смелее, слегка прихватывая ароматную кожу губами, после чего полизывал.
