Судья при зачитывании дела ни слова не сказал о то, что Мортен напал на ректора, видимо суд над ним уже прошёл ранее. Ведь в тюрьме о судьбе Мортена Карл больше ничего не слышал с того самого момента, как его друга увели. Фрост сделал паузу и невзначай посмотрел на скамью в зале, где сидел ректор и, дождавшись одобрительного кивка от Дария, продолжил.

— По старым законам мы предлагаем Карлу из Инграда сразу признать свою вину и взять на себя ответственность за убийство другого студента Рауда из рода Изимских. В случае принятия вины, вначале слушанья это может послужить смягчающим условием при вынесении приговора. Что скажете юноша? — Обратился судья к Карлу.

— Я никого не убивал, я находился на больничной койне и не мог… — Начал говорить Карл хорошо продуманную речь, что успел составить в уме за дни, проведённые в камере.

— Достаточно! — Грубо перебил Карла судья Фрост. — Свою версию вы сможете рассказать позже, а сейчас послушаем версию обвинения и показания свидетелей. Слово профессору Сурту, возглавляющего расследование.

— Спасибо, — формально поблагодарил Сурт, выходя на площадку перед трибуной. — Буду краток. По результатам расследования и создания эмуляции хронологических событий, выяснилось следующее — Карл находился наедине с жертвой в больничной палате. Дверь в палату при этом была подпёрта изнутри стулом, что подтверждают улики. По версии обвинения, мистер Рауд пришёл проведать своего больного товарища и угодил в коварную ловушку, что организовал наш подозреваемый. При этом отмечается, что в комнате не было зафиксировано других порталов, кроме портала ректора Дария.

Карл удивился, что профессор Сурт тоже ни слова не сказал о его друзьях, но благоразумно решил промолчать.

— Профессор Дарий, скажите нам, что вы увидели, когда переместились в палату?

Ректор поднялся со скамьи, но выходить на площадку для выступлений не стал.

— К сожалению, я прибыл слишком поздно, в момент моего перемещения через телепортационную систему, я смог лишь беспомощно наблюдать первые секунды после совершённого преступления.

— Вы видели, как Карл убивал ученика? — Продолжал задавать вопросы судья.

— Нет.

— Вы видели ещё кого-то, кто мог убить мистера Рауда?

— Тоже нет.

Ханна, легко толкнув Карла в бок, быстро зашептала так, чтобы больше никто не услышал.

— Не говори о своих друзьях, их уже оправдали. Они целы и невредимы.

Карл кивнул, обдумывая слова и размышляя, а не очередная ли это ловушка? Ведь ранее Ханна всегда показывала неприязнь к Калу, а теперь неожиданно защищает его в суде. Если только всё поведение девушки ранее не было направлено на улучшение его учебного процесса. Ведь если бы Ханна не вывела Карла из себя, он не смог бы освоить технику огненного смерча.

— Профессор Сурт, вы смогли зафиксировать магию огня в палате?

— Нет, стихия огня точно в палате не применялась.

— Хорошо, спасибо, профессор, за проделанную вами работу, присаживайтесь. Сторона защиты, вам есть, что сказать?

— Да, — явно нервничая, Ханна вышла перед трибуной. — Все собранные данные указывают на то, что Карл был болен и не мог даже при всём желании, которого разумеется не было, убить кого-либо. Так же, я сразу хочу отметить странность визита студента Рауда в палату к Карлу, так как именно он зачем-то подпёр стулом дверь. И не стоит забывать, что именно профессор Сурт подтвердил, что в помещении не применялась магия огня, единственная, которой владеем мой подзащитный. А также, — не сбавляла напор Ханна, вываливая на судью с присяжными, один апелляционный факт за другим. — Карл получил смертельные раны в том инциденте и выжил только чудом, что подтверждают показания профессора Дария.

— Вы говорите, что Карл получил раны. Можно ли суду увидеть следы тех ран, о которых вы говорите?

— Это невозможно, раны были залечены с помощью неизвестной методики, что описано в отчёте показаний профессора Дария.

— То есть, — начал Фрост. — Вы утверждаете, что студент излечился с помощью техники, о которой в нашей школе ничего не знают?

— Да.

— Тогда стоит принимать в расчёт и возможность применения боевой техники, что убила мистера Рауда и которую мы не можем обнаружить, — вставил своё слово профессор Сурт.

— Это лишь догадка, — запротестовала Ханна. — Мы не может обвинять человека, опираясь на предположения.

— Хорошо, тогда что произошло там по вашей версии?

— Карл был болен и, воспользовавшись ситуацией, другой студент решил его убить исходя из своих личных интересов. Когда он думал, что сделал своё дело, ведь даже профессор Дарий утверждает, что Карл был мёртв несколько минут, Рауд отошёл от Карла и встретился с чем-то, что его убило.

— Вы хотите сказать, что это профессор Дарий убил ученика?!

— Даже этот вариант куда более правдоподобен, чем вероятность вины Карла.

— Вы забываетесь! Вы здесь не для того, чтобы считать нам вероятности и выдвигать свои глупые предположения, — показывая пренебрежение к молодой Ханне заговорил судья. — Карл, вам есть что нам рассказать или добавить по этому поводу?

Карл в деталях описал всё что помнил, не забыв рассказать о мотивах Рауда, что наведался в его палату для совершения мести за брата. Единственно о чём Карл умолчал, было участие его друзей в данном инциденте.

— Что же, суд вынесет решение в ближайшее время, — судья Фрост поднялся и, опираясь на высокую трость, сделанную из чёрного дерева украшенного золотой росписью, хромая удалился из зала, вместе с остальными присяжными, что молча слушали весь процесс.

— Вот старый урод, — прошипела Ханна, садясь рядом с Карлом.

— Что с моими друзьями? Как им удалось избежать всего этого? — Карл обвёл взглядом помещение.

— Спокойно. Ректор их прикрыл, понимая, что нападение на него лишь неудачное стечение обстоятельств. Но вот с тобой всё сложнее. В школе МоРоре строгие правила и их нельзя игнорировать, когда кто-то умирает не естественной смертью. Перед некоторыми устоями, даже ректор бессилен.

— Я правда не убивал Рауда.

— И я тебе верю, поэтому и вызвалась тебя защищать, но вот что решит этот старый пердун, неизвестно. Хуже судью для нас просто и придумать нельзя.

— Я могу дать показания под каким-нибудь артефактом правды или ещё что-то аналогичным. Это должно снять все обвинения.

Вспомнил Карл перстень правды, что когда-то использовал в допросе Авелиус.

— Это невозможно. Ты был болен в момент совершения преступления и мог просто бредить, из-за чего твои показания почти не имеют силы. И ты правда хочешь выболтать все свои секреты?

— А если их даст Авелиус? — Поняв к чему клонит Ханна, Карл предложил другую кандидатуру.

— Думаю, это невозможно.

— Из-за того, что он ректор?

— Нет, из-за того, что лично я вообще в первый раз слышу о подобных артефактах. Что же касается сывороток правды, то их запрещено использовать в судебных процессах школы МоРоре. Так как под всеми известными видами сывороток правды, люди не всегда говорят достоверные вещи, не в силах отличить свои воспоминания от фантазий и убеждений того, кто допрашивает. Правильными вопросами можно вообще выдавить из человека любые признания.

У Карла были ещё вопросы, но неожиданно быстро присяжные вернулись на свои места и профессор Фрост, что исполнял роль судьи, объявил о готовности вынести приговор, в последний раз предложив Карлу признать свою вину, и вновь получивший отказ, начал зачитывать вынесенный по слушанью вердикт.

— Суд, рассмотрев все доступные доказательства и выслушав все стороны, пришёл к следующему решению. Нам необходимо допускать вмешательство третей силы в данный конфликт, нам необходимо допускать участие профессора Дария. В данном инциденте и нам необходимо обезопасить всех учеников.