Адам помедлил с ответом.

— Я сделал это. Вчера. Я позвонил детективу, который ведет это расследование, Хокинсу, и объяснил все. Я сказал, что могу подъехать и поговорить с ним, но он сказал, что это не обязательно.

— Почему ты так долго ждал? — спросил Билл.

— Я бы и не вспомнил об этом, если бы не смотрел тогда новости и не увидел тот дом, — сказал он. — Это не было чем-то чрезвычайным. Дети пьют.

— Тебе выдвинули обвинение?

— Ты имеешь в виду за покупку пива? — Адам явно был удивлен. — Нет, я думаю, что сейчас они занимаются делами поважнее. Послушай, Билл, я понимаю, что все испортил. Ты уже не можешь мне доверять, как раньше. Я был просто… Знаешь, я и подумать не мог, что все так закончится.

— Когда это было? — спросил Билл.

Адам покачал головой:

— Я точно не скажу. Это было осенью. — Он снова покачал головой. — Я сделал это еще раз для Тины. Купил пиво. Это было позже, зимой, потому что было холодно. Может быть, в декабре.

— Еще раз? — Билл заерзал. Он хотел встать. Ему нужно было двигаться, но он остался сидеть. — И подвез ее к тому же дому?

— Да.

— Там была Саммер?

— Не знаю. Я никого больше не видел.

Билл взял бутылку, налил себе виски и выпил его одним глотком. Он надеялся, что сможет хоть ненадолго забыться, отстраниться от всего того, что происходило прямо перед ним. Но он ничего не почувствовал. Казалось, он выпил просто воды янтарного цвета.

— Похоже, все вокруг знают мою дочь лучше, чем я сам, — сказал он.

— Дети хранят секреты, Билл. Это делают все подростки.

— Спасибо. Я этого не знал.

Адам вздохнул.

— Билл, ты вспомни, что значит быть молодым. Подросткам это необходимо.

Билл встал и направился к двери.

— Я слышу это от парня, который практически не видит своего ребенка.

Лицо Адама застыло, стало напоминать маску.

— Да, хороший выстрел. Меткий, — сказал он, когда Билл уже подошел к двери. — Джулия с этим согласилась бы. Она видела, что происходит между тобой и Саммер.

Билл замер. Он обернулся и посмотрел на Адама, перед которым стоял нетронутый стакан с виски.

— Джулия? Ты говорил об этом с Джулией?

Адам покачал головой, его лицо все еще было застывшим.

— Забудь, что я это сказал.

— И не подумаю. На самом деле мне хотелось бы кое-что знать.

Билл решил во что бы то ни стало прояснить то, что мучило его.

— Я хотел кое о чем спросить у тебя еще в прошлом году, и теперь для этого, похоже, наступил подходящий момент.

Билл снова уселся на диван. Он так и не снял куртку, и ему стало жарковато. Выпитый виски слегка закружил ему голову, он чувствовал себя будто наполненным воздухом.

— Я знаю, что Джулия звонила тебе в тот день, когда умерла, — сказал он. — Может, за несколько минут до этого. Ты говорил мне об этом. Полиции ты сказал, что не ответил на ее звонок, верно?

Адам выглядел озадаченным.

— Так и было. Я находился далеко от телефона, когда она позвонила, — сказал он. — Ты спросил меня об этом, и я тебе ответил. И полицейским. Я ничего не скрываю. Я даже не знал, что пропустил звонок… пока не вернулся с работы. Тогда я увидел возле вашего дома полицейских и парамедиков. Но уже было поздно что-либо предпринимать.

— Да, да. — Билл поднялся и, приложив руку ко лбу, почувствовал, что он мокрый от пота. Он вытер его, а потом опустил руку, чтобы обтереть ее о брючину. — Но я хотел спросить не об этом звонке. Не совсем о нем.

Адам откинулся на спинку кресла, положив руки на подлокотники. Он выглядел как король, который выслушивает мольбы одного из своих подданных, и его спокойствие бесило Билла. Он мог представить Адама в этой позе, как он, откинувшись на спинку скамейки, в средней школе наблюдает за подачей в бейсболе. Для всех друг. Для всех звезда.

— Было ли еще что-то? — спросил Билл. — Было ли еще что-то, из-за чего она могла позвонить тебе как ближайшему соседу, когда не смогла дозвониться мне? Я имею в виду… — Билл оглядел комнату, его взгляд останавливался на чем угодно, кроме абсолютно уверенного в себе Адама. Он не знал, что делать со своими руками, поэтому сунул их в карманы куртки. — Что она иногда говорила о тебе. И что ты говорил о ней. И теперь выясняется, что вы с ней говорили обо мне. Обсуждали меня.

Билл ненавидел себя за то, что он выглядит таким слабым. Но он продолжал стоять посреди гостиной Адама, ожидая ответа.

Адам долго молчал. Наконец он заговорил:

— Ты спрашиваешь меня о том, о чем мужчина не должен спрашивать другого мужчину. После такого вопроса в прежние времена мы вышли бы на улицу и направили бы друг на друга дуэльные пистолеты. Или разрешили бы ситуацию с помощью кулаков. Согласен?

— Это не ответ.

— Думаю, что это ответ. — Адам подался вперед, взял свой стакан и осушил его. — Твоя жена была прекрасной женщиной. И очень умной. Полной жизни. И даже если бы что-то и произошло между нею и мной более года назад, какое бы это имело значение сейчас?

— Ответь на вопрос.

Адам посмотрел на Билла и покачал головой:

— Тебе не о чем беспокоиться. Джулия позвонила мне, потому что я ваш сосед. Именно поэтому. И потому что ты был… Кстати, где ты был, когда она звонила тебе?

Билл развернулся и направился к двери. Адам сказал:

— Вот именно. Ни один из нас не смог ничего сделать для того, чтобы она осталась в живых. Но только один из нас должен был.

Билл открыл дверь, и зимний ветер ударил ему в лицо.

Ветер усилился, когда Билл плелся к своему дому по лужайке. До того как он добрался до задней двери, кто-то вышел из-за дома, женщина в стильном плаще, ее длинные волосы блестели даже в такой хмурый день. В руке у нее был микрофон, за ней следовал парень с камерой на плече.

— Мистер Прайс?

Билл узнал ее — журналистка с местного телеканала. Она разговаривала с ним в тот день, когда Саммер исчезла, кивая после каждой произнесенной Биллом фразы. Это интервью состоялось в его доме, в гостиной, оператор удачно выбрал освещение, все детали интерьера — фотографии в рамках, книги, свечи, то, что они называли перебивкой, — в мягком фокусе.

Билл вспомнил ее имя: Рита Фицджеральд.

У нее были белоснежные зубы и выпирающие скулы. Она подошла к нему, держа микрофон, как эстафетную палочку.

— У вас есть минутка, мистер Прайс?

Билл понял. Репортаж о похороненной неизвестной девушке. Это было повсюду. Им нужна была эмоциональная реакция зрителей, нужно было, чтобы у людей перехватывало дыхание, когда они смотрят их канал, запихивая в рот попкорн или размороженную пиццу, пусть даже потом они переключат канал, чтобы посмотреть игровое шоу или рекламный ролик.

Билл остановился, сунув руки в карманы. Он помнил, как выглядел на телеэкране. Как любой выглядел бы без макияжа. Яркий свет подчеркивал все недостатки. Редеющие волосы, зимняя бледность кожи, мешки под глазами. Вероятно, они этого и хотели. Подлинность. Обычный парень, его самый обычный ребенок, который снова оказался пропавшим без вести после того, как его сочли умершим.

— Я сделаю все, что нужно. Я должен рассказать о Саммер, — произнес Билл.

В первый уик-энд после исчезновения Саммер он много часов бродил по лесу с полицейскими, спасателями и добровольцами. Он так переживал, что уровень адреналина в его крови зашкаливал, и ему казалось, что его подпитывают через какое-то устройство. Они шли по лесу, растянувшись цепью, и громко выкрикивали имена девочек, пытаясь отыскать малейшие следы их пребывания. Билл никогда не думал, что столько мусора разбросано вокруг города. Презервативы и нижнее белье, носки, бритвы. А что, если бы он где-то здесь наткнулся на тело Саммер? Что, если он найдет ее изувеченное тело в какой-то вонючей дыре или прогнившем сарае?

«Наверняка нечто подобное испытала Саммер, обнаружив Джулию в тот день на полу в кухне», — подумал он.