— Но кто-то из Правящего дома наверняка метит в своих снах на соседний трон. Пока, к счастью и для народа, и для самого Адлаира, он пуст. — Дочь колдуна, как и другие подобные ей, позволяла себе довольно многое в высказываниях, не стесняясь и от души изредка, хоть и не слишком явно, издеваясь над Верховным советом и Правящим Домом, которые в своё время издали этот дурацкий закон, касающийся всех несогласных членов Ковена магов и их потомков, фактически сделав их безымянными изгоями без права на свободу и выбор.

Ллея вздрогнула, вспомнив зловещий силуэт на обрыве. Она встала, направилась к двери и, прежде чем Идис успела остановить её и произнести ещё хоть слово, упала на скользком пороге, сбитая порывом ветра с ног. Крича и ругаясь Ллея беспомощно барахталась в сугробе до тех пор, пока колдунья не помогла ей подняться и не затолкала в дом.

— Он жжётся! — Стуча зубами крикнула девушка, потирая красное лицо и уже немного распухшие пальцы.

— Ты хотела сбежать? — В ярости колдунья посильнее захлопнула дверь и закрыла засов. — Могла бы попросить, уж я дала бы тебе одежду!

— Н-н-нет, я лишь хотела посмотреть на снег… Потрогать его. Учитель говорил, что он похож на сахар, только холодный. Я не думала, что настолько. — Она села на пол поближе к очагу, пытаясь согреться.

— Жуткие Демоны! — Рявкнула колдунья. Снимай свои чудные тряпки, я как раз вспомнила, что принесла тебе кое-что.

Ллея с усилием стянула мокрые вещи. Колдунья, кажется, успокоилась и теперь с упоением рассказывала ей о каждом предмете гардероба. И вообще была похожа на её старого строгого учителя. Им обоим доставляло удовольствие в равной степени как ворчать, так и учить. Девушка снова загрустила. Неужели все ушедшие так скучают по своему дому? Разве жрицы не говорили, что там люди обретают покой и продолжают жить в мире и гармонии, вновь встречая всех своих близких? То, наверное, у Сагары. Она же в ледяном царстве Каа и не ясно за какие провинности. Осталось лишь смириться и принять волю Богов. К счастью для неё так вовремя появилась Идис, и хоть сейчас она смогла найти какую-никакую подругу.

— Это нижние брюки и рубашка. — Идис легонько тряхнула девушку за плечо, выводя из ступора и одну за другой подавала вещи, с нетерпением ожидая, когда Ллея их примерит. Ковар постоянно ворчал, что будь у них побольше денег, дочь навечно погрязла бы в этих однообразных демоновых тряпках, а где-то там, после смерти, Медведицу наверняка будет ожидать неведомый базарный бог.

— А теперь нижнее платье — даже у бедняков оно довольно красивое и всегда расшито сверху кружевами. — Идис бережно положила на лавку простую белую сорочку с плотным белоснежным кружевом на подоле и круглом воротнике. Верхнее платье оказалось таким же, что было на Идис — простого серого цвета, с прямым рукавом и более низким воротом нежели у нижней рубахи, кружева которой сейчас были хорошо видны. Идис помогла завязать на спине широкий чёрный пояс из достаточно грубой кожи и произнесла:

— Женщины завязывают пояс на спине, а мужчины с левого боку. Знать, бывает, поверх носит металлические пояса с узорами своего дома. Сказать честно, Ллея, ты слегка полновата для своего возраста, и наряд твой пришлось мне просить у деревенских торговок — они-то за своей фигурой совсем не следят.

Девушка мысленно возмутилась. Полновата? На Золотых островах её считали стройной, если даже не сказать, худой. Ей казалось, вот кто-кто, а Идис точно должна закрывать двери поплотнее, иначе рано или поздно её куда-нибудь унесут ветра. Ллея благоразумно промолчала, но колдунья спохватилась и сама.

— Конечно я не хотела тебя обидеть. В Наймаре в цене болезненная худоба и знаешь, я слышала первые дамы даже пьют настойку горькой травы. Но ты очень и очень красивая, правда. Никогда ещё не видела таких глаз. Да и волосы твои странного цвета и похожи на волны. Я вот даже плету косы, но безуспешно, как видишь. — Идис попросила девушку сесть и помогла ей надеть тёплые, высокие стёганые чуни, перетянув их накрест льняной лентой. — Это под сапоги. — Пояснила она.

— Я совсем не обиделась. — Тихо сказала Ллея. — Тут по-другому, знаю. Всё такое закрытое… Жаль, что не смогу одеваться иначе. В царстве льда в своих нарядах я наверняка буду выглядеть девушкой для утех. Колдунья заливисто рассмеялась.

— Что? Девушка для утех? Видела бы ты их! Они принадлежат только знати. Какие у них красивые одежды из тончайших кружев и редкого шёлка, из самой лучшей и мягкой пряжи; кашемировые платья и шерстяные платья, расшитые камнями, серебряными и розовыми нитями… — Медведица завистливо вздохнула и была бы даже совсем не против приобщиться к этому недосягаемому волшебному миру красоты и роскоши. Способы и репутация её не волновали совсем.

— Одежда закрытая, потому что холодно. Логично ведь. — Подытожила Идис и подала пальто из более плотной и грубой шерсти, с высоким воротом, полностью закрывавшим горло, объёмными рукавами и множеством завязок спереди. Стало уже совсем жарко.

— Вот, накинь-ка наверх. — Колдунья особым узлом помогла завязать кожаный шнурок на плаще с широким капюшоном и едва заметными карманами и приказала заодно надеть довольно тяжёлые сапоги, которые Ллея видела впервые в жизни. Это было одновременно и волнительно и трудно. Как хотелось снова хоть раз пройтись по берегу тёплого ласкового моря босиком.

На. — Колдунья бросила задумавшейся девушке пару добротных колючих варежек, от которых тут-же начали чесаться руки.

— Мы куда-то собираемся? — Еле дыша произнесла Ллея. Идис тем временем была уже готова и заливала водой словно от негодования шипящий очаг.

— Я решила, тебе стоит побывать в столице. Уж слишком ты плохого мнения о Наймаре. — Она подтолкнула девушку к выходу.

— Какая же эта одежда тяжёлая. — Ллея угрюмо посмотрела на пребывающую в хорошем расположении духа Идис.

— Что, — ядовито ответила та, — ты, наконец-то, поняла, почему меня не сносит ветром? — И лукаво подмигнула.

Ллея неуверенно вышла за порог и, присев, столь же неуверенно потрогала снег. Он был одновременно и пушистым, и лёгким, и мягким, и очень холодным. Быстро таял в руке водой и просто волшебно переливался на высоком солнце.

Она впервые, постепенно привыкнув к ослепительно яркому свету, посмотрела по сторонам. От какого-то странного детского восторга и морозного свежего воздуха перехватило дыхание. Позади дома, что находился на скромной в размерах полянке, стоял небольшой, но густой лесок, состоящий из невиданных ею ранее зелёных и голубых деревьев, укрытых снегом. Их ветви были колючими и очень ароматными, а с других — тех, что совсем без листвы, свисали сверкающие тонкие кристаллы. Далеко впереди — высокие могучие горы с белыми шапками обнимали залив.

— Это правда так удивительно? — Колдунья внимательно посмотрела на застывшую подругу и отломила небольшую сосульку с козырька крыльца. Она протянула её Ллее. — Иногда я их ем. Но всегда рискуешь простудиться, если не знаешь меры.

— Есть? — Растерянно переспросила та и, снова забываясь в этой зимней красоте, сказала:

— Наверное, можно было бы хорошо зарабатывать, продавая эти чудеса людям.

— О, да, наверное. Если бы так быстро не таяли, а люди вокруг окончательно и бесповоротно сошли с ума. — Она закрыла дверь и что-то прошептала себе под нос. — Вряд ли мы доберёмся до города быстро, если пойдём пешком… Если доберёмся вообще. Хватай мою руку.

— В следующий миг водоворот колючих серебристых искр накрыл их так, что пришлось закрыть глаза. А когда Ллея их открыла, девушки стояли уперевшись носами в огромные ворота.

— Это что, настоящая магия? — Изумлённо, пытаясь прийти в себя, прошептала Ллея.

— Так, — шикнула колдунья, — тихо тут! Кажется, я снова что-то не рассчитала. Запомни вот что, — взгляд её, как и голос, стали совсем серьёзными, — здесь совсем не так безопасно, как тебе может показаться. Не поднимай глаз и не заговаривай ни с кем, на вопросы не отвечай — всё это тебя выдаст. И держись рядом. К тому же сейчас полно государственных шпионов, которые ищут для нашего окончательно спятившего правителя непойми что. Ты ведь чужеземка.