Члены Совета переглянулись, готовые было на вполне законных основаниях дать отказ, как вдруг все разом будто оцепенели. Их тела побледнели и стали похожи на застывшие тяжёлые статуи. Духи летали между на миг потерявшими своё сознание людьми, будто смотря в их пустые стеклянные глаза, жутко повторяя «твоя воля». Их голоса звенели, разрушая могильную тишину и одновременно сливаясь с ней, заставляя каждого быть уверенным в решении исполнить указ правителя. Друг за другом советники вытаскивали личные родовые печати, оставляя причудливые, тут же исчезающие следы на плотной бумаге.

Иллюзия спала спустя мгновение после того, как своим согласием добровольно ритуал завершили Занг и Элиан.

— Теперь я бы предпочёл отправиться домой. — Пытаясь скрыть блаженную зевоту как ни в чём не бывало сказал Тэмар. — Старикам, знаете ли, и покой нужен хоть иногда.

— Может быть вам, уважаемый Тэмар, совсем на покой? — Ехидно поинтересовался служитель. Старик в долгу не остался:

— Боитесь, медицина опустошит мошну ваших бесполезных, как и вы сами, храмов? — Всё возвращалось на круги своя. Теперь члены Совета, в очередной раз подкалывая друг друга, спешили разойтись.

Всё заняло гораздо меньше времени, чем Адлаир предполагал. Наутро никто из этих безумцев не вспомнит даже о самом собрании, а кроме как подтвердить волеизъявление перед Правящим Домом, больше ничего и не останется, ведь указ уже был скреплён магией единства ими собственноручно.

— Может быть пора остановиться? — Наконец произнёс Элиан, провожая взглядом последнего, закрывающего за собой двери и желающего всем доброй ночи наставника Линама. — Хватит использовать Колодец! — Советник был возмущён настолько, что даже не заметил неожиданно возникшего возле него Атея.

— Использовать? — Дух мрачно рассмеялся. — Адлаир есть кровь Лерегона. Лерегон и есть Колодец, от которого ты, по своему упрямству, так беспечно отказываешься. Тёмный генерал Заннаэгнеф Каа-ра готов сделать всё, лишь бы снова увидеть нас — силу, хранящуюся на самом дне, чтобы услышать нас — вечность, текущую под вашей кожей, ощутить дыхание старого времени в вязкой реке разума. А ты? Просишь остановиться, не имея власти даже над самим собой. Чего стоит твоя воображаемая доброта, когда ты так зол? Зол на своих предков и на весь мир зол.

— Задумайся, Элиан. — Глядя советнику в глаза произнёс Каа. — Тому стало не по себе. А ведь бесплотные правы. Он взглянул на Занга, безучастно сидящего по левую руку от правителя. Генерал будто пытался взглядом выжечь пустоту, желая рассмотреть их, пытаясь услышать. Наверняка сожалел, что желания победили разум.

— Мне не нужна эта сила, чтобы жить так, как мне надо. И Колодец тоже не нужен. — Упрямо произнёс Элиан, напомнив Зангу его самого, бросившего когда-то вызов всем и потерявшего тоже всё. Останавливать первого советника не имело смысла. До него не достучаться сейчас так же, как не достучаться в нарисованную на стене дверь..

— Как знаешь. — Три духа медленно растворялись. В воздухе эхом звучали их тихие слова «Отречённый от Колодца отречён от знаний. Отречённый от знаний пусть забудет о силе Колодца». Элиан досадливо смахнул рукой остаток белой дымки перед глазами и молча покинул зал.

— Что они сказали ему? — Спросил генерал.

— Чтобы он забыл о Колодце. Мальчишка просто не понимает, как это — потерять. Демон ничего не стоит без его силы. — Адлаир устало вздохнул. История с этими двумя его тяготила. Мечтающий уподобиться людям Элиан того гляди совершит глупость, о которой непременно пожалеет. Время Занга, что уже совершил глупость, мелким песком падает вниз и вот-вот закончится. Песок… серый песок… Аяр! Ну, конечно! — Мужчину внезапно осенило.

— Скажи мне, дорогой Заннаэгнеф, — спросил он, — что произошло в тот день, когда ты отрёкся от силы и вечности?

— Я расколол душу Натаниэля натрое, заключив лучшую её часть в Колодец, вторую оставив бесом в Долине Духов Астрала, а третью с полуживым телом блуждать по Седой долине. — Пожал плечами тот, пока не понимая, к чему клонит Каа. Это была всего лишь неприятная случайность, совпавшая с глупым отречением.

— Что бы могло стать, собери ты её воедино и верни ему прежний облик? — Адлаир медленно прошёлся вдоль зала Советов и остановился у небольшого решётчатого окна, за которым опять кружила вьюга. Она словно пыталась ворваться внутрь, то и дело потряхивая пыльные стёкла. Этот месяц выдался на удивление холодным. — Ты ещё не человек, а поэтому шансы есть. — Продолжил Каа.

— Каждый из бесплотных в Колодце — его раб с разделённым кем-то духом. Нет большего преступления. Но, полагаю, искупи ты свою вину, что-нибудь, возможно, могло бы и поменяться в Книге Судеб. — Мысли Адлаира текли плавно одна за другой, будто-бы посланные извне.

— Неужели ты не боишься, что исчезнет один из них и от твоей власти здесь, на земле, ничего не останется? — Действительно, большую часть силы Адлаиру давал Колодец, тем самым помогая демону обходить все мыслимые и немыслимые запреты. Даже если бы и получилось найти хоть какой-то способ, неужели Каа готов пожертвовать и собой тоже?

— Не собираюсь. — Демон резко развернулся, пристально глядя в чёрные глаза генерала, сидевшего поодаль. — Равно как и не собираюсь оставаться в этом треклятом Наймаре. Что мне какие-то бесплотные, когда там, на моей земле, знания вне запрета?

Занга его слова заставили задуматься, но терзать себя лишний раз догадками он не хотел. Лишь чуть склонив голову набок ответил Каа тем же испытывающим холодным взглядом. Второй советник был тем, кому не стоило никаких усилий и душевных терзаний, имея собственные убеждения, находиться рядом с правителем. Адлаир усмехнулся.

— Элиану бы и в голову подобные мысли не пришли. — И не успел генерал хоть что-то ответить, быстро добавил, меняя скользкую тему:

— Я приставил к девчонке Имару.

— Имару? Очень умно. — Занг усмехнулся. Неужели намерен оставить её во дворце?

— Только пока ещё не решил в качестве кого. — Правитель улыбнулся. Казалось, теперь поиски, сметающие всё и всех, наконец прекратятся. Можно дать и себе и остальным небольшую передышку. — С узниками меньше хлопот, но прежде было бы неплохо придумать вескую причину.

— Хочешь ли ты сам, чтобы она стала узницей? — Второй советник знал, что любая из шуток правителя, может за короткий миг обратиться в жестокую реальность. А ещё он прекрасно знал, что такое горные темницы с их преступниками и пытками, в исполнении которых постоянно участвовал. Это было бы слишком.

— Красивая? — Зангу не терпелось увидеть чужеземку, но он старался излишнего любопытства не выказывать. Адлаир же вдруг вспомнил ту первую встречу в старом заснеженном саду подле замка.

— Разве можно полюбить только за красоту? Оставь эту нелепицу людям. — Ответил Каа, недоумевая, почему бы генералу не озвучить свой вопрос в том виде, в котором первоначально планировал. Сейчас он испытывал двоякие чувства относительно своего решения отдать девчонку неуправляемому Элиану. Советника она теперь наверняка ненавидит, его — правителя боится, генерала хоть и не видела, но давать тому шанс, который, как демону казалось, был очень высок на успех, расхотелось. Пожалуй, из них троих только сам Каа в состоянии не потерять голову.

— Мне постоять в стороне? Или отодвинуть заодно и братца? — Занг рассмеялся, наблюдая за меняющимся выражением лица Адлаира.

— Будь так любезен. И, к слову, об этом несносном мальчишке. Я решил, что не позволю ему просто так сдаться. Магия — не бесцельное и бесконтрольное баловство. Полагаю, у меня есть способ заставить его пересмотреть свои взгляды. — Никаких вопросов правитель больше слышать не захотел, а потому, по привычке, закрыл глаза, тем самым давая понять, что разговор окончен. Занг ещё раз вскользь взглянул на Адлаира и что-то его начало настораживать. Генерал так или иначе собирался докопаться до истины. Он слегка поклонился и направился в сторону подземелий.

Комната Элиана Каа-ра была похожа на ту, которой всегда где-то там, в Астрале, обадал его небезызвестный отец. Не точная копия, конечно, но он так хотел сохранить эту атмосферу глубокого безумия, которая связывала его с чем-то родным и одновременно недосягаемым. Среди чистейших зеркальных стен, потолка и пола, зеркальной мебели и тысячи своих отражений и лабиринтов, одиночество как будто становилась ещё более отчётливым и горьким. Он запер дверь изнутри голубым магическим контуром и устало рухнул на один из многочисленных стульев, схватившись обеими руками за голову, наклонив её вперёд и крепко сжав зубы. Демон сидел в этой позе довольно долго не шелохнувшись и почти не дыша, думая о невероятной зеленоглазой смуглянке и о том, что делать дальше. Все слова Адлаира на прошлом совете — всего лишь слова. Не более, чем злая шутка. Для Каа чужие жизни просто игрушки: те, которые можно выкинуть сразу или коллекционные — не важно, потому что, в сущности, заканчивается это всё равно всегда одним и тем же. Не получая желаемое — избавляется как от хлама, а получая — бросает за ненадобностью. Принесёт в жертву иномирянку, а будет ли результат? Если нет, то круг замкнётся? Подозрения, поиски, пытки, войны… Как надоело! Кроме того, очевидно, что правитель нарочно постоянно пытается вывести его из себя и заставить воспользоваться силой треклятого Колодца, не воспринимая всерьёз. Напрасно. Но тем лучше.