— Да, только опасен вовсе не Аяр, а Таман. Адлаир считает, если бы я смог их соединить, тем самым вернул бы себе силы и вечность.

— И в чём проблема, кроме того, что доступ к Колодцу теперь навсегда закрыт и ты не знаешь, где искать Натаниэля?

— Вообще-то знаю… Вот только ему это перестало быть нужным. Мы не учли, что возродившись вновь, жертва сама станет смертной. Ты, вероятно, не особенно понимаешь. Житель Седой долины — не пустая глупая оболочка. И не может умереть тот, кто являясь сыном Низин уже изначально был наполовину мёртв.

Генерал заметил, как брат немного пришёл в себя.

— Что, стало легче, зная, что кому-то ещё хуже?

— Пфф… — Элинан улыбнулся. — Иди лучше к Ианне. Объяснись, пока есть возможность. Или так и будешь точно трус прятаться всю оставшуюся жизнь? — Демон с горечью окинул взглядом Занга, который выглядел немногим лучше. Тот молча покачал головой в знак согласия. Да уж, стоило поговорить с женщиной в кои-то веки.

Он застал ведьму за столом, вышивающую полевые цветы, и был крайне удивлён.

— Не знал, что ты умеешь. — Генерал сел напротив, пытаясь обратить на себя внимание, но та не подняла глаз и спокойно ответила:

— Наверное, мы многого друг о друге не знаем.

— Прости меня. — Произнёс он. — Я поступил жестоко с тобой и всё это время на самом деле жалел, избегая встреч из-за чувства стыда.

— Ладно. — Ведьма ещё более соседоточенно уставилась на плотную белую ткань. Руки её дрожали и женщина чуть было не выронила иголку.

— Если ты согласишься, мы сможем остаться хорошими друзьями?

— Да. — Какой же идиот! Она сдерживала слёзы, боясь, что генерал может заметить эту слабость, начав снова смотреть с презрением, как раньше.

— Ианна, я знаю, что тебе было тяжело. Я также знаю, как сильно ты меня любила с самого детства. Я знаю, чего тебе стоили все эти унижения, поэтому не прошу понимания.

— Уже не важно. Ты ведь в курсе, что однажды, спустя пару сотен лет встретишь единственную. Но предназначена она будет двоим. Тебя это не пугает?

— Не хочу думать о будущем. Почему ты покинула Наймар?

— Адлаир ведь далеко. Кто сможет запретить? Не волнуйся, я вернусь на службу сразу же, как только правитель вернётся на трон. Не спрашивай, почему библиотека. Просто она — единственное место, где так трудно встретить великого генерала.

Занг понимал, что скорее всего боль Ианны не утихнет никогда, как бы он ни старался, а сейчас, если продолжит, может сделать только хуже и посему решил прекратить разговор.

— В любом случае, спасибо за всё.

— Тебе спасибо, Заннаэгнеф.

— Не называй меня так. Знаешь же, это разрешено только демонам и правителям.

— Что поделать, я люблю твоё полное имя. Занг… очень похоже на звон меча. Оставь его для врагов.

Генерал улыбнулся и забрал локоны в хвост. Теперь им всем нужно было дождаться Каа и Ллею. Или только Каа. Находиться рядом с ведьмой стало гораздо легче. Грозовая туча, что висела между ними много лет начала рассеиваться. Второй советник поднялся и уже уходя произнёс:

— Ты замечательная, Ианна. Просто не для меня.

Элиан медленно закрывал глаза, всё так же неподвижно сидя в одной позе. Он не чувствовал физической боли с момента своего рождения, но та боль, что раздирала изнутри, становилась невыносимой. С его тёмных ресниц точно хрусталь капали и разбивались о деревянный пол солёные горькие слёзы. Демон понимал, как только он сдался, мир неизведанного и пугающего завертел его в своём водовороте, не оставляя и малейшего шанса выбраться. Менялись взгляды, лицо и повадки. В воздухе едва уловимыми искрами кружила древняя, забытая человечьими мирами магия. Она всё ещё была хаотично разбросана вокруг его остывающего тела. Советник больше не чувствовал привычного тепла. Элиан задумчиво посмотрел на свои руки и в следущий миг острыми стальными ногтями рассёк тонкую фарфоровую кожу на запястье. Из стремительно затягивающейся раны густым ручейком вытекало жидкое зеркало, прожигая насквозь одежду и старые скрипучие половицы. Но советника оно обжигало жутким холодом. Мужчину начинало знобить. Из последних сил поднимаясь, хватаясь за пустоту, пошатываясь он подошёл к небольшому окну, и лишь попытался открыть его, касаясь тонкими пальцами створок, как с грохотом обвалилась половина стены. Но сквозь эту образовавшуюся брешь он видел не знакомый уютный зал, а скрытый густым туманом заброшенный коридор, из которого неприятно тянуло сыростью.

Элиан хотел подойти, как видение внезапно пропало. Зато в голове навязчиво и знакомо звучал чей-то нахальный голос:

— Что, если ты попытаешься зайти в коридор, которого нет?

— Разве его нет? — Ответил демон, пытаясь сопротивляться собственным воспоминаниям, разбивающим сердце на части. Вот тот самый цветущий сад, по витиеватым мощёным дорожкам которого он бежит спотыкаясь навстречу высокому худощавому мужчине, так похожему на него самого.

— Да, ростом ты тогда был едва ли выше молодого куста жасмина, посаженного твоей матерью у входа в храм.

— Это мои галлюцинации. Я не в себе. — Элиан старался выкинуть из головы картинки, которые когда-то скомкав, выбросил в дальний ящик стола заброшенной комнаты. Он не заметил, как очутился в том самом мрачном коридоре лицом к лицу со своим отцом.

— Каин Кайет Кесса…

— Слишком официально. Ты всё ещё продолжаешь звать меня по имени. — Человек этот выглядел насмешливо-манерным, слегка нервозным, и рядом с ним было находиться поистине страшно.

— Тебе ли меня бояться, Элиан? — Он поправил полы белоснежной длинной туники, плотной как лён, но струящейся подобно дорогим шелкам. Демон так давно не видел собственного единственного сына, что сейчас был немного поражён их схожестью: чертами лица и цветом глаз, вкрадчиво мягким тембром голоса, плавностью и грацией движений. Кажется, тому ничего не досталось от матери, которая, в свою очередь была нежна, чиста, но, по его мнению, скорее просто очаровательна и мила, нежели красива.

— Твоё сердце из камня или его вообще нет? — К Элиану начинало возвращаться самообладание.

- Спрашиваешь, стоит ли избегать того, кто уничтожил душу любимой, бросил собственного сына, позже заставив пресмыкаться перед Адлаиром, открыл портал между двумя параллельными мирами и подверг опасности невиновного человека? И это не считая прочих заслуг с насилиями и жестокими убийствами, войнами и предательством.

Кесса усмехнулся и убрал длинную волну белоснежно-серебристой пряди волос, выбившуюся из под тонкого сверкающего обруча с синим ромбовидным турмалином посередине. Сейчас ему казалось, что он снова разговаривает с маленьким несмышлённым ребёнком.

— Я предполагал, что жизнь в Наймаре вряд-ли сулит знания первородных, но хотя бы надеялся, что рано или поздно ты будешь осведомлён о собственной семье. Впрочем, видимо, поздно и исключительно по моей инициативе. Идём. — Демон жестом пригласил сына следовать за ним вглубь ледяного туманного коридора. Они направлялись по переплетенным между собой корням к алому свету где-то невдалеке. Элиан только сейчас заметил миллионы мельчайших осколков зеркал, круживших вокруг них как стаи надоедливых насекомых. Техника, которой он когда-то давно научился пользоваться не прибегая к источнику, была ему хорошо знакома, но сам советник крайне редко создавал подобного рода плетения. Они были слишком энергозатратны, требовали максимальной концентрации, сложных редко повторяющихся узоров в движениях пальцев. Эта магия исключала любую ошибку, ибо последствия могли стать фатальными даже для демонического потомка. Её осваивали магистры Академии — такие, как Ианна, например, однако на практике предпочитали какой-нибудь другой, наиболее лёгкий путь. Элиан не отрываясь смотрел на бледные руки отца, пытаясь уловить хотя бы одно едва заметное движение, но ничего.

— Какой же ты глупый. — Демон был раздосадован и искренне потешался над собственной кровиночкой. Он ненавидел делать скидку даже на обстоятельства.