— Что? — Ведьма открывала рот как рыба, оставшаяся без воды. Она начала отчаянно вырываться и визжать, но никто на это не обратил ровным счётом никакого внимания. — Анна лжёт!!!

— В гарнизоне не лгут. — Холодно отрезал стражник. — Но если действительно так, как ты говоришь, такому человеку полагаются кроме своих ударов ещё и те, которые достались тому, кого он подставил. Если сможешь, доказывай.

Мужчины довели девушку до места, поставив на середину, а пока кто-то из наставников зачитывал решение о наказании, крепко привязали её руки верёвкой сверху. Идис стало не по себе, когда рядом она узрела огромную тень. Уже сжавшись от страха, девушка услышала голос Майира.

— Позволь мне, Сейдар, как несущему за эту ученицу личную ответственность перед Каа.

Идис хотела начать молить о пощаде, но слова застряли в горле огромным колючим комом. Она уже представляла, как генерал перерубает её хребет надвое одним ударом.

— Считай. — Спокойно приказал он.

— Р…раз. — Заикаясь, прошептала ведьма и зажмурилась. Её никогда не били родители, она не ввязывалась в стычки на улицах и происходящее было похоже на страшный сон. Ведьма вскрикнула от жгучей боли и почувствовала, как по коже засочились первые тоненькие струйки крови.

Подпрыгивая и извиваясь, дрожа досчитала до шести и мужчина, отвязав её, лично вызвался проводить к лекарю обработать раны. Это выглядело настоящим изевательством. Душу ей грело только то, что мимо тащили не менее сопротивляющегося и не желающего получать старшекурсника, чьего имени медведица даже не знала.

— Отпусти меня! — Дёрнулась Идис, пытаясь осободиться от руки Майира. — Мне больно. Мне больно! Мне больно! — Она завыла и съехала по стене на пол, скрючившись, обхватывая колени руками.

— Не плачь. — Генерал присел рядом, аккуратно обнял девушку, прислоняя к своему плечу, стараясь не касаться спины ниже плеч. Ему самому было как никогда паршиво. — Зачем ты пошла в лабораторный класс? Сдался тебе этот хлам?

— Я не ходила-а-а. Даже ты мне не вери-и-ишь. — Идис продолжала реветь, не только не собираясь успокаиваться, но ещё и, кажется, всё это медленно, но верно перерастало в вот-вот готовую начаться истерику.

— Давай посетим лекаря. Нужно посмотреть и обработать раны. Заодно расскажешь свою версию произошедшего.

— Не хочу! Сам обрабатывай теперь!

— Хорошо, хорошо. — Послушно согласился Майир. — Давай я это сделаю.

— Почему ты не вступился за меня? — Заорала кодунья, стукнув генерала по ноге.

— Я не занимаюсь такими мелкими вещами, как разборки проступков учеников Гарнизона.

— А их наказаниями, значит, занимаешься?

— Идис, я просто, честное слово, не хотел, чтобы тебя отхлестал Сейдар. Всем известно, что после его тяжёлой руки ученики на кроватях несколько дней лежат. — Но медведица опять не слушала.

Генерал взял лицо ведьмы в свои ладони и вытер большими пальцами катившиеся из её глаз крупные слёзы. Та всхлипнула.

— Прости меня. — Майир снова привлёк девушку к себе, гладя по растрёпанным длинным волосам. — Хочешь, я тебе печенья с кунжутом куплю, м? — Та промолчала.

— Может платье? — Снова никакой реакции.

— Духиии? — Предложил генерал.

— Духи давай! — Согласилась ведьма и попыталась улыбнуться, высморкавшись в грязный рукав.

— Извинения засчитаны?

— Ладно. — Идис приняла поданную Майиром руку, чтобы помочь ей подняться.

Генерал, после подробного рассказа колдуньи, был слегка зол, не подавая тем не менее виду. Не хватало только в Гарнизоне подобных историй. Убедившись, наконец, что его ведьма в полном порядке и напомнив, что даже наказание — не повод для пропуска занятий, поспешил в крепость в поисках Занга, который с интересом перебирал все 13 камней, оставленных ему для изучения Александром.

— Что с тобой? — Встревоженно спросил демон.

— Женщины. Пытался спасти, а остался виноватым. И вообще, мне тоскливо и больно, я хочу купить духи. — Майир, пытаясь отдышаться, постучал себя несколько раз легонько кулаком в грудь в области сердца и выдохнул.

— Духи себе хочешь купить?

— Не себе. — Раздражённо ответил тот. — Как насчёт Ярейской медовухи?

Заннаэгнеф скептически хмыкнул.

— И всё?

— Не забывай, ты в гостях, а я на службе. Это максимум. Заодно, если составишь компанию, расскажу кое-что об одной интересной особе. Каа Адлаир наверняка заинтересуется.

— Да и у меня есть к тебе несколько вопросов.

— Вот и договорились.

Заннаэгеф, собрав артефакты в потаённый карман, лениво поднялся и генералы вместе направились в город.

Идис, вернувшись в комнату, Анны там, к счастью, не обнаружила. Девушка быстро переоделась, и, бросив в сумку учебники, побежала сначала обедать. Колдунье было стыдно перед учениками, она прятала глаза и долго стояла немного поодаль от входа, как на плечо ей легла чья-то сильная рука. Ведьма затравленно обернулась, но увидела уже знакомых ей беловолосых юношей. Они ободряюще улыбались и предлагали пойти поесть, по пути сюда только что встретившись с генералом Майиром, который дал необходимые указания.

— Я боюсь. Они все смотрят на меня.

— Думаешь, особенная? Поверь, тебя не одну здесь лупят. Нашему факультету частенько перепадает и никто этому давно не удивляется.

— Больно. — Констатировала Идис, уже садясь за стол.

— Мы знаем. — Засмеялись сокурсники, в это самое время перекидываясь взглядом в направлении стоявшей поодаль как тень мрачной Анны.

Адлаир, сколько внутренне ни боролся, никак не мог справиться с собственным состоянием. Его одолевала тревога и вместе с тем апатия, нежелание существовать, находиться рядом с кем бы то ни было. Он всё чаще уединялся в той маленькой комнате в подземельях, больше не читая книги, не изучая карты. Каа спал или просто лежал не шелохнувшись, глядя в пустоту. Мрачные духи денно и нощно сопровождали его, обеспокоенные угасанием хозяина, но больше его желанием вновь напитать колодец кровью, которое он не мог воплотить.

Бесплотные изредка являли взору демона картины минувших событий: войн, предательств, счастливых мгновений. Адлаир был ко всему равнодушен. Лишь единожды лик улыбающейся Ллеи где-то глубоко внутри зажёг крохотную искорку тепла, тут же, увы, погасшую. Каменная маска отчуждения плотно, казалось бы, приросла к правителю. При этом всём мужчина оставался с абсолютно ясным сознанием.

Ещё был свет, мешающий передвигаться, сбивающий с ног и меняющий пространство. Элиан с удивлением обнаружил, что брат иногда теряется при виде одновременно нескольких совершенно знакомых коридоров или идёт касаясь рукой стены, почти наощупь.

В один из дней, советник застал Каа сидящим на полу залы. Его длинные волосы спрятали лицо, а руки были сложены на коленях. Он снова спал. Пришлось потратить немало времени и сил, чтобы хоть ненадолго привести того в чувство.

— Из Сэххиша от Заннаэгнефа есть хорошие новости. — Произнёс Элиан и передал брату долгожданное письмо. Тот, открыв конверт, увидел пляшущие на пожелтевшей бумаге буквы, так и не собирающиеся складываться в слова.

— Что там?

— Наш генерал пишет, принцесса Хатта-Ара — законная дочь Кайге жива. Её имя Анна и учится девушка в Гарнизоне на факультете Лабораторной магии. Однако, это лишь прикрытие для отвода глаз. Никто из учеников или учителей не знает правды.

— Так вот на каком основании они заключили перемирие. Помоги написать официальное письмо с требованием принести извинения в кратчайшие сроки и объявлением войны в случае неповиновения. Затем с послами отправь в Хатта-Ара. Ещё одно, с указанием нынешней обстановки, важно передать в Ярейю.

— Я понял. Как поступим с Сэххишем? — Спросил Элиан, в руках которого уже материализовались бумага и чернила с пером.

— Предприми всё возможное, чтобы попытки донести сведения до Александра не увенчались успехом. Скажи, пусть хватают гонцов и шпионов пустынь, расправляясь без жалости. Как только война закончится, Каа этот стервятник и его выжженные земли даром будут не нужны. Я предупреждал. — Голос Адлаира до неузнаваемости изменился, и Элиан невольно вздрогнул.