- Магия защищала себя. В ней действительно есть частичка Хаоса, а у Хаоса есть некое подобие разума. Магия не могла допустить вмешательства кого-либо в своё предназначение – не известно, что бы сделали демоны, узнай они, что моя сестра хотела тебя убить. А она хотела этого, ты знаешь? Магия не чувствовала угрозы в Милене, поэтому ты мог говорить с ней, но даже ей магия не позволяла рассказать кому-то о себе. Правда… – богиня задумалась на несколько мгновений, словно вспоминая о чём-то. – Судя по воспоминаниям Милены, защитный механизм моего заклятия едва не дал сбой – сыновья Милены смогли рассказать о тебе Фероксу, и его память ещё долго хранила воспоминания о тебе. Магия ещё могла заставить его молчать, но не могла заставить забыть…

- И почему так случилось? – без особого интереса спросил Лекс.

- Не знаю. Могу лишь предположить… Это любовь.

Лекс нашёл в себе силы хрипло рассмеяться:

- Любовь? Адалисса, тебя ли я слышу? Что за наивный лепет… Даже дети уже не верят в сказки про всепобеждающую любовь и тому подобную чушь…

- А я и не говорю, что эта любовь – всепобеждающая. Но чувства дракона к Милене очень сильны. Он хотел её спасти. Он желал этого так сильно, что его память смогла сохранить то, что как ему казалось, может стать ключом к её спасению. Вопреки моей магии, вопреки её желаниям.

- Вот как… – судя по интонациям, Лекс Мейснер утратил интерес к этой теме.

- Кстати, тебя будет помнить Милена, – неожиданно сказала Адалисса. – Если переживёт этот день.

- Это, конечно, утешает, – Лекс усмехнулся. – Знаешь, Адалисса… Я никогда не был героем. Скорее уж, наоборот. И вся эта ситуация, на самом деле, мне очень не нравится. Но, тем не менее, выходит, что я им стал… героем, – мужчина рассмеялся неприятным сухим смехом. – Я не просил у тебя этой магии, но я её принял. Я пришёл сюда, хотя чувствовал, что могу не приходить. Только вот… – смех резко оборвался. – Даже если бы я не пришёл, конец для меня, всё равно, был бы один. Я умираю, использовав твою магию. Но не используй я её… и я бы погиб вместе с этими мирами. Итог-то один – смерть. Даже не смерть… исчезновение. Теперь, эта вселенная стёрла меня из своей памяти.

- Итог, действительно, один, но ты выбрал шанс на спасение для этих миров. Мне кажется, не так уж ты и равнодушен, Лекс. Либо вы – люди – совершенно нелогичны в своих поступках.

- Нелогичны… и это говорит воплощение хаоса! – бывший наёмный убийца снова издал смешок. – Как бы там ни было, а… – не успел он договорить, как его тело стало полностью прозрачным. – Ну… вот, похоже, и конец.

- Да. Это конец для тебя. Но, благодаря тебе, не конец для нынешних миров. Прощай, Лекс.

Лекс ничего не ответил. Он  просто исчез… и из этого мира, и из памяти всех существ, что его знали.

* * *

Земля вздымалась обломками и пылью. Небо трещало и рвалось в клочья. Крики, рык, рёв, вопли и визг смешивались со звоном стали, коротким треньканьем лучных тетив, свистом стрел, гудением магии. Межмирье рушилось от сотрясающей его бойни.

Сила Древних создавала их легионы – тощие жилистые четырёхрукие твари на длинных сильных лапах, безглазые, но с огромными зубастыми пастями. Они дрались длинными изогнутыми серпами, магией своих хозяев, и собственными когтями и зубами. Были гибкие ящероподобные существа, передвигающиеся на четырёх коротких лапах, с острыми стальными гребнями на спинах. Были массивные восьминогие твари, похожие на огромных кабанов, с чудовищными бивнями на тупорылых мордах. В воздух взлетали длинные уродливые змеи со стальными перьями в крыльях.

Но весь этот бестиарий был задачей Высших и рядовых демонов, ангелов Престолов, рядовых драконов и тёмных и светлых эльфов. Твари, порождаемые Древними, были лишь следствием, а защитникам требовалось справиться с причиной, с их создателями. Шанс на это был лишь у Верховных демонов, Серафимов и Богов-драконов. Среди эльфов не было достаточно сильных магов, способных приблизиться к Древним.

Никто не надеялся, что сможет убить хотя бы одного Древнего, но ослабить их, не допустить в родные миры в полной силе, защитники были обязаны. И они старались. Верховным, Серафимам и богам-драконам удалось пробиться к молчаливой цепи Древних, и навязать им бой. Защитникам приходилось кидаться втроем-вчетвером на одного нападающего, иначе шансов просто не было. Бой шёл с переменным успехом, но защитники чувствовали, как пробуждается магия их родных миров, а это значило, что кому-то из Древних удалось покинуть Межмирье. И всем, кто сдерживал натиск древних захватчиков и их тварей, оставалось только надеяться, что у их повелителей хватит сил, чтобы справиться с теми, кто явился уничтожить Вселенную в нынешнем её виде. Надеяться, и биться ещё яростнее.

И в пылу боя никто не обратил внимания на то, как над телами павших драконов и эльфов, над золотистым и серым прахом убитых ангелов и демонов, и даже над телами поверженных  тварей, на несколько мгновений возникает лёгкая серебристая дымка. Она клубилась, словно изучая добычу смерти. И иногда могло показаться, что эта дымка принимает форму тонкой длинноволосой девушки. Ненадолго, на доли мгновения.

Глава 39

Глава 39

Земля поляны ходила ходуном, словно кто-то чудовищно огромный хотел выбраться из-под неё. Ветер завывал диким зверем, раскачивая и ломая стволы вековых деревьев. Небо набрякло чёрно-свинцовой тяжестью и, казалось, вот-вот готово было рухнуть.

Адалисса стояла, укрытая небольшим коконом собственной силы, и творившееся вокруг бесчинство не трогало её. Взгляд Богини был устремлён в пространство. Она чувствовала, как её первые дети рвут на части миры. Как кто-то из Древних смог прорвать оборону армий в Межмирье, и разбрестись по мирам. Адалисса чувствовала движение магии всех бессмертных рас – повелители миров пробудили все свои силы, бросив их на Древних. У них не было шансов на победу. Миллионы лет существования, наращивания магии, понимание структуры миров давали нынешним бессмертным возможность только отсрочить неизбежный конец.

Защитный купол слега дрогнул, и неподалёку от Чёрной богини, появилась тонкая светловолосая девушка. Адалисса только вздохнула:

- Здравствуй, Дайона. Я вижу, ты, наконец, вернула своё физическое тело?

Девушка приблизилась к сестре – её глаза светились восторгом.

- Это было непросто. У меня на это ушло гораздо больше времени, чем я сама рассчитывала, – Белая богиня улыбнулась. – Ни столько на создание самого тела, сколько на понимание, как его можно обрести. Мы столько потратили, создавая обитаемые миры, давая им жизнь, что смерть их обитателей высвободила достаточно силы, чтобы я смогла соткать своё тело заново… Правда, понадобилось много смертей. Но наши первые дети обеспечили меня этим в достатке, – Дайона рассмеялась, и изящно покружилась  – Это ли не закон равновесия? Сперва, мы тратили свою силу, давая им жизнь, теперь они своей смертью возвращают нам долг.

Улыбаясь, она посмотрела на Адалиссу:

- Теперь только тебе осталось вернуть своё. Ты же не собираешься надолго оставаться в теле этой полукровки, сестра?

- Я, всё-таки, надеюсь на то, что верну это тело его хозяйке – Милене. После того, как смогу остановить тебя и не позволить исполниться тому, чего ты желаешь.

Дайона, наконец, обратила внимание на тон сестры – холодно отрешённый. Чёрная богиня явно не была так же рада встречи, как Белая.

- Но ты уже опоздала с этим, – Дайона нахмурилась. – Моя цель достигнута, сестра. Врата Бездны открыты, Древние проснулись, Хаос пробудился… И это уже невозможно остановить. Ты же сама хотела этого когда-то! Уничтожить… начать всё заново… Что изменилось?

- Да, когда-то я этого хотела, – ответила Адалисса. – Но тогда во мне говорил Хаос. И тебе известно об этом. А ты… Ты тогда хотела меня остановить. Не помнишь? Я помню в какой ужас ты пришла, когда я уничтожила один единственный человеческий город. Ты горевала тогда… оплакивая тех, кто просто исчез из-за моего Хаоса. А теперь… Ты стала другой, Дайона. И, кажется, в этом виновата я.