- Ты мне не нравишься, – сказала она. – Но я не знаю – почему.
- Думаю, я не нравлюсь Хаосу. Чисто инстинктивно, – усмехнулся человек. – Он чувствует, что именно ты в меня вложила тогда – больше двухсот лет назад. И он стремится уничтожить угрозу.
Земля под ногами потрескалась – само нахождение Чёрной богини здесь уничтожало… крошило реальность до основания… разваливало на части. Ещё немного… и от этого леса – места, где Адалисса жила с Кэтэриной – ничего не останется.
«Уничтожь его!» – снова заговорил Хаос, но у Адалиссы появилось подозрение, что ей навязывают эмоции, которые она, на самом деле, не испытывает. А она всегда считала себя свободной от всего. Это была её вселенная, и никто не имел права указывать ей, внушать что-то… Даже Хаос. И Адалисса вспомнила… вспомнила этого мальчишку. Наёмного убийцу, которого она сделала последним рубежом защиты от того, чем сама являлась. Лекс Мейснер.
- Лекс… – успела произнести она перед тем, как разбушевавшаяся сила Хаоса полностью затопила её сознание.
Но Лексу этого времени хватило. Точнее, не ему, а магии, что спала в нём до этого дня.
Кожа мужчины зашевелилась, словно под ней скользили десятки змей. Они вздувались, проступая на теле красными жгутами, словно сосуды и вены вздулись, наполнившись не кровью, а пульсирующей силой. Затем, магия рванулась наружу. Она не жалела тело своего носителя – она рвалась наружу, повреждая кожу, кости... Сила стремилась сделать то, для чего была создана, а «сосуд», по сути, ей уже был не нужен. Магия чувствовала… чувствовала Хаос… чувствовала свою цель. Всё остальное не имело значения.
Кровь хлынула из образовавшихся ран. Лекс зашипел от боли, рухнув на колени. У него было такое ощущение, что его выворачивает наизнанку. Магия, запертая в нём все эти годы, обрушилась на него, как молот и человеческое тело, пусть и укреплённое кровью демонов, подобного не выдерживало. Боль пульсировала, грызла, нарастала… а «жгуты» всё продолжали вырываться из тела Лекса. Они изгибались словно лианы чудовищного растения, удлинялись, тянулись к Адалиссе… Рывок… ещё один… Магия опутала руки Чёрной богини. Та, смотрела на это, будто не понимая, что происходит, и не сопротивлялась… в отличие от Хаоса. Разрушительная необузданная сила, чьё стремление – уничтожать – достигло своего апогея… Эта сила чувствовала, что её хотят лишить свободы… чувствовала, что скоро она не сможет свободно резвиться… и она жаждала этого избежать.
Пространство вокруг словно взбесилось. Стонал и выл ветер, с корнем вырывающий деревья; земля покрылась глубокими трещинами, которые только продолжали расширяться… Трещины появились и в самом воздухе… и в них можно было увидеть пространство Межмирья, и кипящую там битву. Хаос раздирал саму ткань пространства, уничтожал её… Больше разрушений… ещё больше… Только от магии Лекса это не спасало. «Жгуты», держащие тело Адалиссы, вонзились в неё, вошли в её тело. Хаос не мог «сбежать»… он не мог покинуть тело своего источника – свою богиню. Он сопротивлялся, попутно уничтожая всё вокруг, но… Магия Лекса «шептала» Хаосу… она пела ему… тихую-тихую песню… от которой самой древней силе во многих вселенных хотелось на какой-то миг уснуть…
Безумие ушло – Хаос уснул. Разумеется, не навсегда – подобное просто невозможно – но на какое-то время. Время, которого Адалиссе должно было хватить.
Чёрная богиня огляделась. Её взгляд упал на лежавшего на земле Лекса. Она подошла к нему, наклонилась, провела рукой по его лбу, попутно читая его мысли и, с удивлением, произнесла:
- Ты догадывался, что умрёшь после того, как моя магия, что я заключила в тебе, будет использована.
- Я был почти уверен в этом, – мужчина открыл глаза – даже для Адалиссы было странно, что никаких эмоций в них так и не появилось… даже сейчас. – Нет, не так… Я знал, что не переживу использования этой силы. Догадался об этом ещё тогда, когда ты поместила её в меня.
- Если знал, тогда почему?.. – Адалисса была удивлена. – Ты жил с этой силой, внутри себя, несколько сотен лет. Ты мог попытаться избавиться от неё, найти способ… Кроме того, одно из условий жизнеспособности моей магии внутри кого-то – это полное её принятие. Чтобы всё прошло, как надо, она не должна была вызывать у тебя никакого негатива. Так… почему? Если ты знал, что умрёшь из-за неё?
- А почему ты поместила её в меня? – вопросом ответил Лекс. – Почему ты выбрала меня? Почему не демона, не дракона? Хотя бы, эльфа? Почему не бессмертный? Почему человек? Да ещё и такой, как я? Который, со своей профессией, мог погибнуть в любой момент от рук более упрямой жертвы?
- Сама не знаю, – чуть помедлив, сказала Адалисса. – Возможно, это просто случайность. Я не задумывалась над тем, почему это сделала. Почему мой выбор пал на тебя. Просто… я этого захотела. И никаких других объяснений у меня нет. Может быть… нити судьбы заставили меня сделать это. Кто знает…
- Не люблю я таки пространные ответы, – Лекс прикрыл глаза, словно, от усталости. – А по поводу твоих вопросов… Мне было безразлично. По большому счёту, я и так уже прожил гораздо дольше, чем должен был. Жизнь очень давно (по меркам смертного) мне наскучила. Когда я попал в мир демонов, я думал, что это меня, так сказать, взбодрит, но… это оказалось не так. Мне не было скучно, лишь, тогда, когда я наблюдал за Миленой… за той, какой она была раньше… Когда она пыталась приспособиться к новой для себя жизни, металась между двумя мирами, ломала себя, изгоняя из себя всё человеческое. Но теперь она – истинный демон. Холодная, жестокая… да – страстная в постели, но для меня… скучная, – равнодушно-змеиные глаза Лекса, словно, смотрели в пустоту. – Скука… Недуг, которым страдают бессмертные… В отличие от них, я не смог его преодолеть. Возможно, люди просто неприспособленны к тому, чтобы жить так долго. Кстати… пока у меня ещё есть, по-видимому, время, хотел ещё спросить… Вы, со своей сестрицей, создали довольно много рас. Ангелы, демоны, драконы, эльфы… Но смертными сделали только людей. Только у людей жизнь длится каких-то восемьдесят-девяносто лет. Если, конечно, они не находят себе бессмертного донора. Почему?
- Нам были необходимы те, кто смог бы перевести на себя вражду ангелов и демонов. Чтобы наши первые дети (после Древних) нашли для себя иное поле сражений, кроме уничтожения друг друга. Создавать ещё одну бессмертную расу для этих целей мы не хотели. Да и толку бы не было. Люди тогда бы просто стали ещё одной, независимой от других, расой.
- Хочешь сказать, что люди были созданы в качестве развлечения бессмертных? Чтобы им было чем заняться?
- В общем и целом – да. Хотя, впоследствии, люди оказались куда интереснее, чем я предполагала. Чувствуешь обиду?
- С чего бы? О чём-то таком я и сам догадывался. Просто хотел услышать подтверждение, – Лекс посмотрел на свои руки, которые постепенно становились прозрачными. – Я так понимаю… от меня даже праха не останется?
- От тебя не останется ничего, – ответила Адалисса. – Хаос стёр само твоё существование из воспоминаний этой вселенной. Тебя словно и не было никогда. Все, кто был с тобой знаком, тебя забудут. Все твои следы, все твои вещи… исчезнут.
- А убийства, что я совершал? Только не говори мне, что все, убитые мной, воскреснут.
- Нет, – богиня покачала головой. – Просто история будет изменена. Их убьёшь не ты, а кто-то другой. Или их ждёт смерть по какой-то иной причине. Вот и всё.
- Значит… о том, что я когда-либо существовал, никто не вспомнит?
- Жалеешь об этом?
- Честно? Мне без разницы. Обидно только, что мои заслуги припишут кому-то другому. Кстати… та магия, что была во мне… она ведь тоже, по сути, стирала следы своего существования… Все, кто что-то подозревал обо мне… дети Милены, сама Милена… все они забывали об этом. Даже наш разговор с Миленой, когда я ей всё рассказал, она не могла потом вспомнить. Как и рассказать о нём кому-либо. Даже я сам… под пытками не смог ничего рассказать Кристиану Кавэлли. В этой магии тоже было что-то от хаоса? И тогда, ещё один вопрос. Я смог всё сказать Милене, но магия не позволила рассказать её отпрыскам. Почему?
