- Но вы что-то знаете, верно? – не сдавался Ориан. – Я знаю… знаю, что эта Кэтэрина была вашей возлюбленной, так?

Демон даже не взглянул на него, отпив, наконец, из своего бокала:

- Я тебе всё сказал, мальчик.

- Но почему? Эта Кэтэрина… она может спасти маму!

- Не может. Даже если бы я сказал, где она… Милену она не спасёт.

- Это вы так думаете? – Дракон рывком поднялся с кресла. – Но, что если я знаю что-то, что не знаете вы? Знаю, как Кэтэрина может спасти…

- Это невозможно! – оборвал Ориана Верховный демон. – Чтобы ты себе не напридумывал… чтобы кто тебе не сказал… Кэтэрина не сможет стать спасением. Даже для себя самой…

Дракон почувствовал, как начинает злиться. Он видел, что Самаэль что-то знает, но не мог понять, почему не хочет говорить об этом. Но когда он заговорил, его голос звучал спокойно, даже как-то отстранённо:

- А может, вы не хотите помогать, потому что… не любите маму? Несмотря на все ваши уверения в обратном? Даже если вы способны на подобные чувства… может, вы ещё любите Кэтэрину? И поэтому отказываетесь говорить о ней?

Демон тоже поднялся с кресла, не желая смотреть на дракона снизу вверх.

- Пытаешься вывести меня из себя? – голос Самаэля утратил спокойствие, превратившись чуть ли не в шипение. – У тебя это начинает получаться! В любом случае, я не собираюсь ничего тебе доказывать.

- Но вы, ведь, не только Верховный демон, господин Самаэль. Вы ещё и эррильзар Милены Кавэлли, – напомнил Ориан. – А как эррильзар повелительницы драконов, вы должны её защищать! Если вы этого не делаете… вы отказываетесь от своей должности?

Дракон ощутил, как сила ангела смерти заполняет собой пространство. Как она рвётся на волю. Самаэль, действительно, разозлился.

- Звания эррильзара меня может лишить только твоя мать. А теперь – убирайся!

- Похоже, всё это время я был прав, господин Самаэль: ваша любовь к моей матери – пустые слова. Верховный демон не способен любить…

- Думай, как хочешь, – отозвался ангел смерти. – Мне плевать на твоё мнение.

И Ориан покинул дворец Самаэля и Пандемониум.

* * *

- Вам надо было прийти с этим ко мне, – сказал Ферокс, дослушав рассказ сына. – Ориан, ты же не мог не понимать, что вероятность того, что Самаэль станет с тобой разговаривать – ничтожно мала.

- Шанс был, – нехотя отозвался старший сын.

Но хватило одного выразительного взгляда отца, чтобы понять, что Ферокс думает о таком оптимизме.

- Ладно, – произнес, наконец, повелитель драконов, после недолгого молчания. – У вас есть, что еще мне рассказать?

- Нет, – за всех ответил Ориан. – Я пару часов, как вернулся от Самаэля. Мы как раз думали, что теперь делать.

- Можете думать дальше, – со вздохом разрешил Ферокс. – Но впредь, я хочу знать обо всём, что вы надумаете, – он медленно оглядел всех четверых. – Причем до того, как вы обратите свои мысли в действия. В противном случае – я сказал, что вас ждет. Это понятно?

Очередной обмен взглядами, и Ориан сказал:

- Понятно.

- Вполне, – откликнулся Террелл, после того, как взгляд отца переместился на него.

- Да, – в свою очередь кивнула Лерден.

Ферокс повернулся к Крису. Тот демонстративно смотрел в сторону, делая вид, что всё происходящее его не касается.

- Кристиан?! – с нажимом позвал дракон.

Демон дернул головой, и недовольно буркнул:

- Да понял я, понял.

- И ты готов принести клятву?

Крис резко повернулся, его глаза полыхнули злостью:

- С чего бы это?!

Ферокс продолжал молча сверлить его тяжелым взглядом, под которым ломались и более крепкие создания, нежели демон-подросток. Крис это чувствовал, и от того становился более нервозным и озлобленным. Но прежде, чем юный Кавэлли успел брякнуть что-нибудь необдуманное, Ориан сжал ладонью его плечо, посмотрел на Ферокса.

- Он все понял, отец, – твердо сказал молодой дракон.

Крис дернулся под его рукой, но ладонь Террелла тут же легла на его второе плечо:

- Он все понял, отец, – эхом за братом повторил он. Потом посмотрел на Криса. – Мы все на одной стороне, и Крис не станет совершать необдуманных поступков, верно?

Демон посмотрел в глаза брата. Потом оглянулся на Ориана. Посмотрел на Ферокса, и, наконец, угрюмо сказал:

- Я все понял. Но клятву давать не стану.

- Мне не нужна твоя клятва, – хмыкнул Ферокс. – Ориан и Террелл поручились за тебя. Выкинешь что-нибудь – подведешь их.

Крис вздрогнул, и как-то беспомощно посмотрел на Ориана. Тот ответил ему коротким взглядом, и убрал руку с плеча. Террелл тоже разжал пальцы, и Кристиан мрачно притих.

- Отец, – заговорил Террелл. – Тот случай, когда Дайона заставила маму уснуть…

Ферокс приподнял брови, показывая, что слушает.

- Когда она очнулась, на её шее были синяки. Она сказала тебе, кто это сделал?

Повелитель драконов задумался. Скрывать этого он не видел смысла. Да и раз уж ему рассказали всё, что он требовал, нужно ответить им взаимностью. Хотя бы для того, чтобы эти юные деятели опять не начали прятаться по углам со своими идеями.

- В тот раз, – заговорил он. – В мир Дайоны проник ангел. Это он пытался задушить Милену.

- Что за ангел? – удивилась Лерден.

- Ангел с лицом Адалиссы. Или с лицом самой Милены. Близнец.

- Но… – начал было Ориан, но Ферокс качнул головой, предугадывая его вопрос:

- Я не знаю, кто или что такое этот ангел. Люциферу он тоже не известен. Дайона называла его Роалд. Это всё, что мы знаем…

- Вот Тьма, – после недолгого молчания, озвучил общее мнение Крис. – Еще и ангел какой-то объявился…

Настроение было передано верно, но больше по этому поводу сказать было нечего.

- Так, – произнес Ферокс, меняя тему. – А теперь покажите мне флейту, этот артефакт Древних. Я должен знать, с чем пойду к Самаэлю.

Разговор с Орианом о казни Даймирров он решил отложить. Вопрос был важным, но не первостепенным.

Глава 22

Глава 22

Я шла по коридору, возвращаясь в свои темницы. Я пыталась сосредоточиться на предстоящем мне деле, но мои мысли, раз за разом, возвращались к Аккэлии, Кристиану и всей этой ситуации. И мысли эти мне совершенно не нравились.

В первый раз, спустившись в темницы, я направлялась в другую камеру, но по дороге вспомнила про пленённого эльфа. Выяснив у слуг, в какую камеру поместили пленника, я решила взглянуть на то, что мой сын сотворил с ним.

Когда я переступила порог камеры, первой моей мыслью было – мои глаза мне лгут. Разумеется, я сразу отбросила её, как невозможную. Посреди камеры, рядом с одним из столов, на котором лежало то, что осталось от эльфа, застыл Крис. Но смотрела я не на него – я смотрела на Аккэлию. В залитом кровью платье, с красными по локоть руками, и бурыми разводами на лице.

Первые и самые глупые вопросы из серии «Что здесь происходит?» или «Что ты здесь делаешь, Келл?» промчались в моём сознании, и канули в небытие.

Краем глаза я заметила тревожно глядящего на меня Ренэтуса. Но сама я посмотрела на главного зачинщика всей этой ситуации, которого, безошибочно, определила сразу.

- Кристиан, – наконец произнесла я. – Как ты посмел привести сюда Аккэлию?!

Крис глянул на меня сощуренными глазами. От меня не укрылось, как он заслонил собой Келл. Та взяла в руки и прижала к себе какой-то журнал, и насторожено поглядывала на меня из-за спины брата.

- Мам… – начал Крис.

Но я решительно перебила его:

- Так, все на выход. Разговаривать мы будем не здесь.

Вздохнув, сын взял сестру за руку, и послушно пошёл с ней к выходу. Свой журнал она так и не выпустила.

Проходя мимо меня, Крис сказал:

- Прикажи, чтобы с этой падалью ничего не делали, – он кивнул на мёртвого эльфа. – У меня планы на это…

Я едва подавила желание отвесить ему подзатыльник – нет, ну какой наглец, он ещё и распоряжения даёт! Но мне хватило одного холодного взгляда, чтобы напомнить сыну, что его ожидает очень неприятный разговор, и лучше бы ему сейчас помолчать. Тот насупился, но возражать не стал.