— Да ладно, — не поверил я, вспомнив какая там жара.

— О, да. И это только начало. Мы уже готовим контрмеры, но погодные катаклизмы будут досаждать нам ещё долгие годы. Природа не любит, когда с ней играются смертные. В прошлый раз, благодаря помощи Аусины Светлой, нам удалось намного смягчить последствия, но теперь… теперь мы заплатим полную цену. Чем меньше мы его используем, тем лучше. Но даже сейчас, прогнозы не утешительны. Грядет голод, и придется приложить немало сил чтобы его преодолеть.

Она замолчала. Пару мгновений она устало смотрела на меня, но стоило ей опустить взгляд на сына, как взор суккубы тут же смягчился.

— Ты давно спала?

— Дня три назад, — не поднимая головы ответила она.

— Не смотря на все сказанное, я не отступлю, — тихо заявил я, после небольшой паузы.

— Я знаю, — так же тихо ответила она, проводя тонкими пальцами по лицу младенца. — Но и «скидок» на твой статус в таком случае я делать не буду. Осторожно планируй свои шаги.

— Обязательно.

Я уже собрался уходит, но замер на пороге.

— Можно один вопрос, прежде чем я уйду?

— Задавай.

— Ты пожертвовала бы Тиррой, ради блага Империи?

И вновь тишина. Сирра не спешила отвечать на поставленный вопрос, и я уже было решил что она вообще на него не ответит, как вдруг с её уст сорвались слова.

— Не задумываясь.

Недолгий разговор с Сиррой оставил после себя крайне неприятный осадок. А ещё сомнения. Сомнения в том, действительно ли я имею права ставить собственные чувства в противовес интересов своей родины и разумных, живущих в ней.

Сирра могла лгать, сказав, что не задумываясь принесет в жертву свою дочь, окажись на одной чаше весов Империя, а на другой жизнь Тирры. Но было в её голосе что-то, заставляющее верить ей.

Не требуй от другого того, чего не можешь сделать сам, да?

Не нравится мне подобная постановка вопроса. Бремя или любовь, я правда не знаю что мной сейчас движет, но точно знаю что так нельзя. Невозможно вечно держать в плену и пытать бога. Убить его они не смогут, и когда он вырвется, то я боюсь что он обрушит всю копившуюся злость вовсе не на Хондар.

После того как я покинул королевский дворец, первым делом решил найти своих друзей. Что-то я сильно сомневаюсь что после того как меня оглушили и отправили в королевский дворец по прямому приказу Императрицы, что их просто так отпустят.

Пока я размышлял о том где именно можно разузнать о друзьях, чуть ли не из воздуха возникла Тирра. Я даже не заметил откуда она вышла и как подошла.

— Аксель! — крикнула она, и зарядила пощечину. — Уй-уй-уй-уй…

Суккуба тут же схватилась за руку, цокая языком.

— Ты что из камня сделан!? — фыркнула она, тряся ушибленной конечностью. — Раньше ты был куда мягче… Больно-то как…

— Лучше скажи, зачем ты меня ударила? — слегка возмутился я такой холодной встрече. Спрашивать, что она тут делает, не стал, тут под боком королевский дворец. Окинув взглядом все вокруг, приметил, что на некотором отдалении от нас имеется сразу несколько групп людей. Скорее всего, это была охрана, неустанно следившая и прикрывающая принцессу. По крайней мере пока та находится в столице.

— А разве не стоило? — картинно удивилась она. — Я просила тебя не делать глупостей, а что сделал ты!? Попытался напасть на Тайную Стражу! А как же все те наши разговоры о тем что нужно действовать аккуратно?

— Извини, — ответил я, даже и не пытаясь изобразить искренность. Если бы я вновь оказался на борту Элеониса, то скорее всего поступил бы точно так же. Та боль что испытывает Меррот от воздействия артефактов ужасает…

— Ох… и угораздило же меня стать твоей женой… ведь говорила мне мама, что не нужно влюбляться… — покачала суккуба своей рыжей головой. Мне в ответ захотелось сказать что-нибудь едкое, вроде «а никто тебя и не заставлял устраивать совместную с Лией церемонию», но передумал.

— Где сейчас остальные?

— Насчет этого… они… — замялась она.

— Как в тюрьме!? — прорычал я, когда услышал её ответ. Я конечно догадывался что их задержат, но не думал что все дойдет до подобного.

— Тихо! Успокойся! Все не так страшно! — тут же принялась успокаивать она меня. — Стой! Ты куда!? Темница не в той стороне…

Чертыхнувшись, я пошел за супругой, направившейся в совершенно противоположную сторону. Мы направлялись в сторону Императорской темнице находившейся неподалеку от императорского дворца и штаба Тайной Стражи.

— Я уже распорядилась их отпустить, но тут свои заморочки, — сообщила мне Тирра по пути.

Мне уже доводилось бывать тут, правда в этот раз меня конвоировали в совершенно другое крыло. Имперская тюрьма не предназначалась для длительного содержания заключенных. Обычно тут ждали приговора те кто готовился предстать перед судом Императора. Или те кто дожидался казни. Простых же заключенных обычно отправляли на рудники.

Встретили нас довольно холодно, но не спорили, сразу отведя нас к нашим друзьям.

— Неужели это лично принц Торнвуд, — подходя к камерам, я столкнулся с мужчиной средних лет. Слегка упитанный, но именно что слегка. Гладко выбрит, глаза карие, на темных волосах заметны следы седины. — Со своей супругой. Очень рад. — Он протянул мне руку, губы растянулись в сдержанной улыбке, но глаза остались холодными.

— А вы… — замялся я, но на рукопожатие ответил. Оно оказалось довольно крепким, возможно даже этот мужчина хотел проверить меня на прочность, но силы были не равны.

— Мы раньше не встречались. Но вы хорошо знаете моего сына. Я, герцог Увэ Деллиар, отец Шаля.

Герцог как истинный дворянин склонил голову перед принцессой и поцеловал её руку. Тирра при этом испытала нечто похожее на смущение, но постаралась не подавать виду.

— Для меня тоже честь встретить вас тут.

— Вы не будете против, если мы перекинемся парой слов? — поинтересовался он. Меня его предложение поговорить, находясь в темнице, меня немного удивило но спорить я не стал. Сказав Тирре идти к остальным, мы с герцогом отошли немного в сторону.

— Так о чем вы хотите поговорить? — спросил я у дворянина.

— О многом, но для начала я хочу выразить что в корне не согласен с тем, что мой сын сейчас находится за решеткой.

— Это недоразумение. Я как раз пришел сюда чтобы урегулировать данный вопрос.

— Это хорошо, — слегка приободрился собеседник, но вот его взгляд. Он казался мне слишком холодным и неприятным.