― Так и было, ― быстро ответила пожилая леди, будто у нее не было никакого желания вновь переживать тот момент, даже сейчас. ― Вызвали полицию. Они были уверены, что поймают Шона, в конце концов, но им этого не удалось. Он часто говорил об Америке, так что все предположили, что он уехал туда с отцовскими деньгами. Его больше не видели. Никто не знал, что он уже мертв.

― Никто, за исключением человека, который всадил в него нож, ― сказал Том. ― Я не понимаю, как Шон мог украсть соверены, пока вы находились в доме. Кто бы ни убил его, должно быть сделал это после, как будто Шон убежал с деньгами. Это было гениально, ― заметил он, и Хелен бросила на него взгляд, чтобы напомнить ему, что они имеют дело с чувствами пожилой женщины. ― Кто это был, Мэри? Вы сказали, что вы говорили только Генри о соверенах.

Она кивнула.

― А он в свою очередь мог рассказать своему брату.

― Думаю, что теперь мы знаем большую часть произошедшего, ― сказала Хелен, ― но нам придется принять тот факт, что мы можем никогда не узнать, кто, на самом деле, убил Шона.

― Но кажется верным, что это был Джек или Генри, ― сказал Том, ― поодиночке или вместе. Джек, определенно, был способен проследовать за Шоном и одолеть над ним верх. Он мог вломиться в ваш дом ночью, пока вы ждали Шона, и украсть те соверены.

― Ему не пришлось вламываться, ― сказала ему Мэри, ― мы никогда не запирали дверей. Я знаю, сейчас это сложно представить. Все, что ему нужно было сделать ― взломать ящичек и вытащить коробку.

― Как Генри вел себя с вами после, поначалу? ― просила Хелен.

― Он был..., ― она подбирала подходящие слова, ― ...добрым, ― выбрала она, ― ...и понимающим. Он знал, что половина деревни смотрит на меня, как на шлюху, а другая половина, как на дурочку, но его это не волновало. Он все еще хотел быть со мной.

― Уверен, что был, ― сказал Том. ― Значит, вы вышли за него замуж.

― Спустя несколько месяцев, ― подтвердила она, ― у нас была скромная свадьба.

Том затем встал на ноги и прошел к эркерному окну. Хелен наблюдала за ним, пока он пристально вглядывался в Капперз Филд.

― Джек присутствовал на свадьбе? ― спросил он.

― Нет, ― сообщила она,― он неделей ранее вновь поступил на службу.

― Оставив вам Стефана, за которым надо было присматривать?

― Да, ― ответила она с вызовом, ― чем мы и занимались многие годы.

― Пока не отправили его в психушку, ― добавил Том.

― Это было не наше пожелание, ― сказала она ему.

― Но вы не спорили.

― Мужчина подглядывал в окна за людьми. Половину времени, он не понимал, что он делает. Он часто пугал меня.

А затем ее голос стал с оттенком вызова.

― Мы присматривали за ним в нашем доме в течение пятнадцати лет. Вы понятия не имеете, каково это было. Впоследствии, я не хотела иметь с ним никаких дел.

Не поворачиваясь к ним лицом, Том резко сменил тему.

― У Генри был перочинный нож, Мэри?

Пожилая леди нахмурилась, Хелен не могла сказать пытается ли она вспомнить или занята сочинением лжи.

― Был, да, ― наконец, признала она, ― для рыбалки и других дел на природе.

Том все еще смотрел в окно.

― Они обнаружили такой в спине Шона.

Опять наступило молчание, пока Мэри думала.

― Я помню... ― начала она, но ее голос дрогнул, и Том повернулся тогда к ней.

― Что вы помните?

― Нож, ― сказала она, будто неожиданно вспомнила нечто важное. ― Джек забрал его у него.

― Что? ― спросила Хелен, поскольку это звучало слишком удобно.

― Джек Кольер остановил меня на улице и сказал мне, что я виновата в том, что довела моего брата до отчаяния. Он сказал, что ему пришлось забрать у него нож на случай, если он вытворит что-нибудь глупое. Рассказал мне, что Генри вонзал его в рабочий стол раз за разом абсолютно без причины, так что он забрал его у него.

― Вы поверили ему? ― спросила Хелен.

― А почему бы мне не верить ему? ― тогда ее лицо помрачнело ― Я верила большинству из того, что мне говорили в те дни, дурья голова.

Хелен и Том обменялись взглядом. Они закончили здесь.

Прежде чем они ушли.

― Мы принесли вам кое-что, ― и это было намеком для Хелен, чтобы она открыла сумку и вытащила большой, свернутый в трубочку листок толстой бумаги.― Родди Монкур подумал, что вам это может понравиться.

Мэри развернула его и была шокирована тем, что обнаружила, что смотрит на свой портрет работы Шона Доннеллана.

― О, мой, ― и она инстинктивно поднесла одну из рук к лицу.

― Родди сказал, что схожесть огромна, ― сказал ей Том.

***

Они поплелись обратно к машине Хелен. Она все еще была припаркована в нескольких ярдах от места жестокого избиения Фрэнки Тернера от рук Тома, и он наполовину ожидал увидеть мужчину, лежащим там.

― Я думаю, что мы узнали все, что было можно, ― неохотно признал Том.

― Но разве этого достаточно для статьи? Я не думаю, что Малколм так посчитает. Он будет слишком беспокоиться из-за публикации этого материала.

― Ты можешь попытаться, ― сказал он нерешительно, а затем напомнил ей: ― ты не можешь оклеветать мертвых, ― но потом он задумался на мгновение. ― Нет, ты права, Малколм не захочет, чтобы «Вестник» публиковала статью, вовлекающую бывшего директора и его брата героя-войны в Дюнкерке в убийство, когда абсолютно нет никаких доказательств. Все, что у нас есть ― догадки, основанные на показаниях Бетти, Сэма и Мэри, ни один из которых, на самом деле, не были свидетелями убийства Шона. Малколм скажет, что мужчина был заколот кем угодно, и это может быть и даже не Шон.

Его голос звучал упадническим.

― Не могу сказать, что виню его.

― Что? ― она была удивлена. ― Ты изменил свое мнение.

― Малколм ни разу за свою карьеру не писал опровержений, и он является редактором в той газете на протяжении многих лет. Посмотри на меня, я однажды сунул нос куда не следует, и со мной уже покончено.

― Не думай так, ― подбодрила она его, ― ты в десять раз лучше, чем кто-либо в «Вестнике». Пожалуйста, не сдавайся. Все может стать лучше.

― В прошлый раз, как ты сказала мне это, меня ударили по голове, ― она бросила на него неловкий взгляд. ― Ладно, нельзя не признать, что в данный момент все не совсем безнадежно. Я узнал одну историю этим утром.

Он рассказал ей все о его встрече с инспектором Кейном.

― Вот видишь, ― сказала она, ― это замечательно, ― а затем быстро добавила: ― то есть, с новостной точки зрения. Очевидно, что это не поможет бедной Мишель Саммерс или кому-либо еще, на кого нацелился Ловец детей.

― Да, ― сказал он, ― нам стоит поговорить об этом еще.

― Сейчас я не могу, ― быстро сказала она, ― мне нужно идти.

― Тогда завтра?

― Не думаю, что смогу завтра.

― Почему? Что крупный материал?

Она состроила гримасу.

― Конкурс по выпечке в женском институте. Мне полагается провести все утро в деревенском клубе, любуясь тортами и печеньями, а затем провести интервью с победителями. Они даже попросили меня быть судьей, но я сказала им, что мне нужно оставаться беспристрастной, если я собираюсь писать об этом объективный репортаж, ― сухо добавила она.

― По меньшей мере, это поможет заполнить твою страницу по району, ― сказал он. ― Мне тоже нужно ехать. Моя бабушка часто пекла ванильные коржи, и я знаю путь к сердцу подружки невесты.

― Охотно верю.

***

Было поздно, и инспектор Пикок уже готовился закончить дела на сегодня и пойти домой к своей жене, когда Брэдшоу и Винсент неторопливой походкой прошествовали со своими новостями.

― Так, значит, ты был прав, ― сказал он Брэдшоу, ― у Дэнни есть секрет. Он трахается с официанткой тинейджером.

― Мы проследили за ними, ― сказал Брэдшоу, ― у нее квартирка на первом этаже. Я так думаю, что Дэнни помогает ей с уплатой аренды.

― Похоже, что он переехал к ней, ― добавил Винсент.