— Что касается рун, — произнес он, подтягивая Эльмарис к себе под бок. — Их нельзя разорвать. Даже если один из нас умрет… второй. Гарантировано последует за ним. Эта связь нерушима.

Эльмарис тоже заворочалась, пытаясь найти самое удобное положение. Прижалась к боевику, голову ему на плечо положила.

— Я кое-что почитал тут, — продолжал Лерс. — Твой отец тоже не сидел сложа руки все эти годы. У него очень хорошая библиотека, пожалуй, в чем-то даже лучше, чем у императора. Так вот, эту связь никто не разорвет, но… кажется, когда отец накладывал заклинание, он… что-то напутал в формулировках и потому на выходе оказался такой эффект. Нам надо только отменить притяжение. Или просто свести его к минимуму.

— А если эльфы откажутся помогать? — Эльмарис поежилась.

Эльфы были странными. Высокомерными, в чем-то непредсказуемыми и коварными. Они вполне могли даже отказаться разговаривать с ними, что уж говорить о помощи.

— Именно поэтому мы и отправимся к ним инкогнито. Кронпринцу Дарканской империи они вполне могут запретить ступать на свою территорию. А вот просто адепта Академии магии и его невесту пропустят. И не волнуйся, все будет хорошо. Я обещаю.

Совсем скоро Эльмарис уснула, трогательно прижавшись к нему, а Лерс еще долго лежал без сна. Смотрел в потолок и думал. Даже если они найдут мага, способного разорвать магию рун, он ни за что не откажется от этой девушки. Отец был прав, когда решился на такой опасный шаг. Император хотел чтобы его единственный сын не только выполнил условия давнего проклятия, но и обрел счастье… И Лерс уж точно не собирался отказываться от него… своего синеглазого счастья.

Никалаэ вошел в опочивальню супруги уже далеко за полночь. Государственные дела, Даэн, кронпринц… в последнее время слишком много всего требовало от него внимания и на жену оставалось все меньше и меньше свободного времени. Впрочем, Аэрлин давно уже прекратила закатывать истерики по этому поводу и обижаться на нерадивого супруга, для которого собственное княжество значило зачастую больше, чем семья. Она понимала. Смирялась с тем, что в первую очередь любимый мужчина — князь и правитель, а уже затем, муж и отец.

— Ты еще не спишь? — удивился князь, застав супругу в будуаре. Княгиня сидела за письменным столом и увлеченно просматривала какие-то бумаги. — Поздно уже.

— Еще не ложилась, — отозвалась Аэрлин, отрываясь от какого-то документа. — Надо было кое-что сделать. Я решила, что мы не будем тянуть с представлением Лоррелин. Завтра… или, вернее, уже сегодня проведу инициацию, а через два дня устроим бал. Приглашения я уже разослала.

- Если так, то чем ты тогда так увлечена? — Никалаэ приблизился к столу, за которым восседала его супруга, и заглянул через ее плечо. Прятать бумаги княгиня и не думала. — Не понял? — удивленно воскликнул Ник и, наклонившись вперед, взял в руки один из документов. — Это что такое?

— Биографии самых выдающихся мужчин Лантара, — отозвалась Аэрлин. — Я пытаюсь понять, кого из них будет уместнее пригласить на праздник в честь нашей дочери.

— Аэра… — в голосе Ника послышалось предупреждение, — что ты задумала?

— Ничего, — передернула плечами княгиня. — Ничего такого, но… Лоррелин пройдет инициацию и…

— И она помолвлена. Даже не так — она уже связана с наследником Дарканской империи, а ты… ты… это даже не просто низко, а… у меня нет слов. С каких пор ты стала сводней?

— Что ты понимаешь! — княгиня вскочила со своего места и резко развернулась лицом к супругу. Темные волосы хлестнули ее по лицу. — Ей не оставили выбора!

— Но их связь разорвать не получится. Даже эльфы не смогут.

— Много вы понимаете, — фыркнула Аэрлин, снова разворачиваясь к столу и принимаясь собирать бумаги с биографией всех мало-мальски подходящих мужчин на Лантаре. — Лоррелин станет ведьмой. Кровь, сила, магия… они начнут бурлить в ней, потребуют выхода и тогда… кронпринц или нет — это уже будет не важно. А если сердце Лоррелин выберет кого-нибудь другого…

— Ты что-то знаешь, — прищурился Ник, — об этой связи. И никому не признаешься. Это низко.

— Не надо меня стыдить! — воскликнула княгиня. — Семнадцать лет назад вы с императором поступили по своему, хоть я и была против. Теперь моя очередь. Я всего лишь хочу счастья для своей дочери. Она ведьма, пойми ты это, и никогда не сможет полюбить по приказу.

— Но она связана с кронпринцем, Аэра, — вздохнул князь. Он устал объяснять это своей супруге. Честно признаться, умная и дальновидная княгиня, делалась донельзя упрямой, когда дело касалось их дочери. И как ни старайся, переубедить ее не получалось. — Как ты собираешься расторгнуть рунную связь.

— Я? — Аэрлин округлила свои прекрасные глаза, затем усмехнулась, — я и не собираюсь. Это сделает сама Лоррелин. После инициации, когда в ее крови еще будет бурлить сила, а сердце будет открыто… И никакой кронпринц не сможет этому помешать. Поверь мне, дорогой, — она подошла к мужу вплотную и закинула тонкие руки ему на плечи, — никто не сможет сдержать ведьму. Особенно, такую, как наша дочь. Уже сейчас, я чувствую ее энергию. Она сильна… очень сильна.

— Почему ты так противишься ее браку с кронпринцем? = Ник обнял супругу за талию, но Аэрлин все равно выпуталась из его объятий и отошла к окну.

Постояла немного, точно бы раздумывала над ответом.

— Дарканцы… они зло, Ник, тебе ли не знать.

— Лерсаан не так уж и плох, — возразил князь. — Он верен своему слову, честен и благороден. Он станет достойным императором.

— Пусть так. Я не буду спорить с тобой, но… он уже сейчас порабощает нашу дочь. Разве ты не видишь? Она растворяется в нем, теряет себя. еще немного и от нее не останется ничего…

— Это эльфийская магия. Она действует…

— Даже если и так… — Аэрлин тряхнула волосами и обернулась, — даже если и так, я не хочу, чтобы моя дочь стала бледным подобием самой себя. не желаю, чтобы она полностью растворилась в этом мальчишке. Я не могу объяснить, но… так не должно быть, Ник. Любовь — это… это вовсе не слепое повиновение. Это нечто иное. Совершенно иное. И я хочу, чтобы Лоррелин тоже была счастлива. Как мы с тобой.

— И поэтому пытаешься выбрать ей возлюбленного? — усмехнулся князь, кивнув на стол, на котором все еще лежали листки с именами и биографией подходящих, по мнению его супруги, мужчин.

— Я не собираюсь спорить с природой или заставлять ее, — покачала головой Аэрлин. — Я всего лишь даю нашей дочери тот шанс, которого вы с императором ее лишили. Если она выберет одного из них — я буду рада.

— А если ее выбором станет Лерсаан?

— Я смирюсь, — опустила голову княгиня. — И больше не буду вмешиваться. От судьбы не убережешься, нам ли с тобой этого не знать.

— И что я должна делать? — Эльмарис с опаской покосилась на стоящую невдалеке княгиню.

— Раздевайся, — Аэрлин улыбалась.

В отличие от дочери, на ней было только тонкое легкое одеяние. И оно ничего — вот совершенно ничего — не скрывало. Когда целительница увидела мать этим утром и рассмотрела, что на той было одето, то сразу поняла — все те сорочки, в которые ее обряжают вот уже которую ночь, есть ни что иное, как пожелание княгини. Просто… просто… кусочек белоснежной кисеи, сквозь которую просвечивается все тело — это не одежда. Совершенно.

— Зачем? — Эльмарис стояла в шаге от плескавшегося моря. Поджимала пальчики на босых ногах и с отчаянием бросала взгляды вокруг себя.

В этот грот ее привела княгиня. Милое уютное местечко, если так посмотреть. И если не знать, что здесь должно произойти. В другой раз, Эльмарис бы здесь даже понравилось, честно. Но сейчас… сердечко сжималось от страха и хотелось развернуться и сбежать. Правда, целительница не была уверена в том, что сможет найти обратную дорогу — не один коридор они миновали, не в одно подземелье спустились, прежде чем пришли сюда. И дорогу она не запоминала, всецело положившись на княгиню. А как выяснилось зря, очень зря.