— Впрочем, — улыбнулась шиисса, останавливаясь возле стенда с искусственными цветами. — Шесса Морин и сама может рассказать все, чем тут занимаются воспитанницы. Она не так давно покинула стены нашего пансиона и я вижу, что не забыла те навыки, что приобрела здесь, — и обращаясь уже непосредственно к самой Кьяре, добавила: — Шесса Морин за многие годы была одной из лучших наших воспитанниц. Я очень рада, что она смогла достойно представить наш пансион при дворе наместника Пограничья.

— Я очень ценю шессу Морин, — ответила Кьяра. — И рада безмерно, что она согласилась занять такой важный пост. Без нее, мне бы пришлось очень несладко в Пограничье на первых порах.

— А вот скажите, — встрял в беседу ШиНорвато. До сих пор он не проронил ни единого лишнего слова. Не сыпал шутками и не пытался дурачиться, как обычно. Наоборот, был необычайно тих, молчалив и вежлив. — Вы принимаете к себе всех девушек, чьи семьи в состоянии заплатить за обучение? Исключений не делаете?

— У нас есть программа, — шиисса ШиАрлен обернулась к нему и посмотрела с многозначительной улыбкой, склонив темноволосую голову к плечу, — по которой предусмотрена возможность брать на обучение девушек из недворянского сословия или бесприданниц, семьи которых не могут заплатить за обучение. Конечно, они тщательно проверяются и их семьи тоже. Репутация каждой воспитанницы должна быть безупречной.

— А кто решает, кого взять, а кого нет? — не унимался ШиНорвато.

— В основном я, как главный попечитель пансиона.

— Вы содержите его на свои средства? — удивлению наместника Лиожа не было границ.

— А вы желаете оказать нам финансовую помощь? — тут же оживилась шиисса. — В таком случае, давайте пройдем в мой кабинет и все детально обсудим. Я никогда не отказываюсь от денег, если они идут на нужды пансиона. Но, сразу желаю заметить, что решать что-либо в стенах этого заведения вы не будете, как бы щедро не было ваше предложение.

— Это можно обсудить, — кивнул ШиНорвато и немного смутившись, задал еще один вопрос: — А вы принимаете только девушек из Пограничья?

— К чему такой интерес? — шиисса ШиАрлен приподняла брови, задумчиво рассматривая своего собеседника. Кьяра и шесса Морин тоже молча ждали ответа, обе несколько обескураженные выступлением своего спутника.

— О, — ШиНорвато смутился еще больше, — не поймите меня превратно. Все дело в том, что у меня пять сестер. И пусть младшая из них уже замужем, но… — он развел руками, — у каждой из моих сестер есть дочери и вот я подумал, что четыре старшие мои племянницы по возрасту как раз подходят. Им сейчас от двенадцати до четырнадцати… или как-то так, — и добавил так, чтобы его не услышали, — надо будет уточнить, сколько им там.

— Я вас поняла, — улыбнулась директриса. — Не имею ничего против ваших племянниц. Мы можем обсудить вопрос об их обучении несколько позже, если вы не возражаете.

— О, что вы, — разулыбался ШиНорвато, — не хочу вас нагружать. Поговорить обо всем мы можем и во время вашего визита в Дорван. На празднества, устраиваемые наместником Пограничья в связи с Осенним балом времени должно хватить для того, чтобы все детально обсудить.

Удивлены были все, а шиисса ШиАрлен в особенности.

— Шиисс ШиНорвато не знает, что такое такт, — произнесла Кьяра, прожигая мага насквозь неприязненным взглядом, и добавила, уже обращаясь к директрисе, — я не успела передать вам приглашения. Хотела сделать сюрприз, но наш добрый друг, — ШиНорвато снова удостоился неприязненного взгляда, — его испортил.

На этом экскурсия по пансиону подошла к концу. Пообедали приезжие в личных покоях директрисы. А затем, когда шесса Морин выразила желание немного прогуляться по саду перед отъездом, а ШиНорвато решил сопровождать статс-даму, Кьяра осталась один на один с шииссой ШиАрлен.

— Граф ШиДорван выразил желание видеть вас на празднествах, — произнесла Кьяра, передавая директрисе приглашения. — Муж рассказывал мне, что когда-то это было традицией: на Осеннем балу, вы выводили в свет своих воспитанниц. Думаю, что будет замечательно возобновить ее.

Шиисса ШиАрлен приняла приглашения и как бы она не старалась, как бы не пыталась строить из себя строгую директрису пансиона для молоденьких девиц, Кьяра заметила азартный блеск в фиалковых глазах женщины. Возможно, молоденькие девицы вкупе со своими не менее молоденькими наставницами и не давали скучать, но в любом случае, в Шардоре явно чувствовалась острая нехватка светских развлечений. А для шииссы, которая провела при дворе несколько лет — Кьяра не могла обмануться, во всем облике шииссы ШиАрлен чувствовались придворные повадки и манеры, даже говорила она так, как считалось модным при дворе, немного растягивая слова — быть похороненной в такой глуши и не иметь возможности выезжать в свет и общаться с людьми своего круга было ужасно. Прекрасная Беатриса явно чахла здесь от тоски и возможность посетить бал во дворце наместника стала для нее подарком богини.

— Не подумайте ничего такого, — улыбнулась директриса, когда поняла, что ее эмоции не остались незамеченными. — Просто нашей основной задачей — я имею сейчас в виду пансион и то дело, что мы здесь делаем — является не только обучение девушек манерам, но и мы пытаемся способствовать их удачному замужеству. А в нашем захолустье… — она развела руками. — У меня сейчас четыре девушки из выпускного класса. Две из них, прошли по программе — они не дворянского происхождения. Это очень воспитанные и милые девицы, но — они шессы и бесприданницы к тому же. Как бы я не старалась, все, что их ждет впереди — это должность гувернанток в каком-нибудь богатом поместье, а это… — шиисса закусила нижнюю губы и помотала головой. — Не поймите, что я жалуюсь, но они все для меня, почти как родные, и я переживаю за судьбу каждой из своих воспитанниц.

— Я понимаю, — кивнула Кьяра. — Этот бал прекрасная возможность для этих девушек подыскать себе жениха.

— Да, — грустно кивнула шиисса директриса.

— А кто будет платить за их выезд? — поинтересовалась Кьяра. Не сказать, что графиню слишком уж интересовал этот вопрос, но сидеть в молчании было бы еще хуже.

— Вообще-то мы предупреждаем всех, что во время таких мероприятий все наши девушки должны быть одеты скромно и без особых излишеств. Белый цвет — их визитная карточка и символ юности и чистоты, но… вы сами понимаете, богатые родители и бал у самого наместника…

— Леорийский шелк или марнайскую парчу не испортить даже простотой покроя или кривой строчкой, — усмехнулась Кьяра, прекрасно понимая, что хотела сказать директриса.

Она сама, во время своей жизни при дворе, не раз становилась свидетельницей того, как благородные шииссы выбрасывали за новое платье к очередному королевскому балу, сумму, равняющуюся стоимости средних размеров поместья.

— Вы меня понимаете, — согласно кивнула шиисса, — но вот с покроем и пошивом проблем как раз и не возникнет. Здесь неподалеку, лет шесть-семь назад обосновалась одна шесса. Она из белошвеек. Знаете, еще та, старая школа, когда девочек учили шить едва ли не с младенчества. Секреты кройки и особых строчек передавались по наследству от матери к дочери и береглись пуще девичьей чести. Так вот шесс Армиш вышла замуж за местного лавочника и иногда берет заказы. Скорее не из-за того, что ей нужны деньги, а потому что любит это дело. У нее мы чаще всего и заказываем платья. Вы не поверите, она настоящая искусница. Даже знаменитая шиисса Мальдовриш, портниха покойной королевы, не сравнится с ней в мастерстве.

Кьяра внимательным взглядом окинула платье, что было надето на шииссе ШиАрлен. Оно сразу привлекло внимание идеальным кроем и элегантность. Дорогая ткань и не менее ценная работа.

— Это… ее творение? — поинтересовалась графиня.

— Да, вы меня понимаете, — кивнула шиисса директриса.

Кьяра задумалась. Желание переманить в Дорван портниху, которая шьет лучше, чем королевская белошвейка было так велико, что у нее зачесалось под лопаткой. Идея возникла мгновенно и Кьяра, улыбнувшись Беатрисе своей самой обворожительной улыбкой, принялась приводить ее в исполнение.